Она наклоняет голову.

— Поцарапала?

— Да. Клянусь, — когда я впервые приехала в «Светлые Горизонты», я резала себя несколько раз в день, так что ее кабинет мне хорошо знаком. Хотя в последнее время я редко причиняю себе вред. Я научилась перенаправлять свои эмоции в живопись, благодаря чему прошлым летом одна моя картина под названием «ФОБИЯ» была представлена в городской галерее. Это был абстрактный рисунок пчел, застрявших на дне огромной ванны, в то время как сотни ножей плавали на поверхности. Моя учительница по искусству, миссис ЛаШанс, назвала картину блестящей. Для меня это был лишь еще один образ, заключенный внутри моей головы.

Нежными руками Дарла осматривает рану. Ее брови хмурятся, когда она проводит пальцем по полумесяцам на моем запястье.

— На каком уроке?

— На физкультуре. У бассейна, — отвечаю я, в ожидании ее неодобрения.

Естественно, ее лицо сморщивается в недовольной гримасе, которую она корчит каждый раз, когда кто-то намеренно игнорирует ее рекомендации.

— У бассейна? Что, черт возьми, ты там делала? Тебе должны были дать освобождение в этом семестре, — облегчение охватывает меня, когда она добавляет: — Я выпишу тебе освобождение еще раз.

— Спасибо. Я не хотела доставлять вам хлопот с миссис Баллео, но…

— Никаких «но». Эта женщина – настоящий тиран. Тебя никогда не должны были определять к ней.

Стараясь не смеяться над ее словами, я оглядываюсь через плечо и вижу полицейского, проходящего мимо.

— Почему здесь полиция?

Она вздыхает и поджимает губы, приклеивая кусочек марли на рану. На самом деле это бессмысленно. Через час я все равно сорву ее, когда ощущение чего-то приклеенного к руке начнет меня раздражать.

— Нашли еще одну девушку, — сказала она, понизив голос и разглаживая бинт на моем запястье.

Я глотаю комок в горле, и в моей голове мелькает лицо последней девушки, попавшей в новости. Джемма Дженкинс, дочь губернатора Дженкинса, пропала на неделю, прежде чем ее тело нашли в близлежащем лесу. У нее несколько ножевых ранений, особенно в области половых органов. Эта новость потрясла весь город, но поиски преступника ни к чему не привели.

Джемма училась в университете, а не в «Светлых Горизонтах». Если полиция сейчас здесь, значит ли это...

— В этот раз наша студентка?

Губы Дарлы сжимаются в тонкую линию, она качает головой и садится обратно в кресло.

— Прости, дорогая, я не могу больше ничего сказать.

— Мы все равно узнаем из новостей, — возражаю я.

— Вероятно, да. Они избавят нас от подробностей, — она трет лоб, беспокойство мелькает на ее лице. — Некоторых людей невозможно спасти.

Должно быть, все действительно серьезно, так что я больше не буду на нее давить. Эта женщина – непробиваемая стена, когда речь идет о защите частной жизни – черта, которую я действительно ценю.

Дарла быстро пишет мне записку. Я выхожу, не задавая больше вопросов, и снова вижу мистера Кейда через окно кабинета директрисы Галлахер. Несмотря на гул голосов вокруг него, приглушенный закрытыми дверьми, он смотрит на меня, когда я прохожу мимо, его янтарные глаза почти светятся от их интенсивности. Его вид вызывает легкое пульсирование в моих мышцах, и, к моему облегчению, он повернулся обратно к мужчине, стоящему перед ним. К самодовольному офицеру, который, если бы мне пришлось провести быстрый психоанализ, наверное, страдает серьезным комплексом Бога.

Из всех учителей здесь, мистер Кейд – последний, с кем я бы хотела конфликтовать. Я лично была свидетелем его остроумных оскорблений, способных легко заставить замолчать самого наглого клоуна в классе. Кажется, этот человек не терпит высокомерия.

Заметив свою одноклассницу Юнис, которая работает в офисе во время классного часа, я подхожу к стойке. Ее отец – начальник полиции, так что, если кто и будет в курсе полицейской активности в школе, так это эта маленькая сплетница.

— Юнис, — шепотом зову я ее, пока она стоит, раскладывая бумаги по стопкам, и поворачивается ко мне со сдержанной улыбкой. — Что происходит? — беззвучно произношу я, кивнув головой в сторону только что пройденного мной кабинета.

Ей нравится этот вопрос. Нравится сила знания. Обычно я нахожу это раздражающим, но теперь, когда речь идет о мистере Кейде, мое любопытство слишком велико, чтобы это имело значение.

Втянув нижнюю губу, она улыбается и быстро взглянув по сторонам подходит ко мне.

— Лайла Чемберс была найдена мертвой сегодня утром, — сказала она тихим голосом. Юнис наслаждается этим моментом. — Слышала, как папочка говорил маме, что ее выбросили в той же части леса, что и Джемму.

В последний раз я видела Лайлу три дня назад. Она уходила из общежития с группой друзей, когда я возвращалась с последнего урока.

— Собираешься на Коб-стрит на ту вечеринку, о которой все болтают без умолку? Никогда. Не. Вернешься. Обратно, — она даже говорит как настоящая сплетница, с этой странной интонацией, которую она добавляет для драматизма.

Игнорируя это, я сосредотачиваюсь на полученной информации, которую она только что разболтала. Джемму тоже убили после посещения вечеринки.

— Зарезали?

Она зажимает обе губы и качает головой.

— Это было ужасно, — еще один скрытный взгляд, и она наклоняется ближе, ее дыхание немного обдувает мое ухо. — Ее изнасиловали ножом. И обезглавили.

Невидимая боль пронзает мои бедра, прежде чем я вытесняю этот образ из головы. Как же это ужасно. Думая о Лайле, надеюсь, что последнее произошло до первого.

— Подозревают, что это один и тот же парень?

— Да. У нее была красная лента, завязанная на бедре, как и у Джеммы.

Как мне стало известно из прочитанных книг, в прошлые века красная лента служила знаком проституции. Непонятно, несет ли она такой же смысл для монстра, преследовавшего этих девушек.

— Но головы нет, — продолжает она. — Ее не могут найти.

Черт, этот тип что ли шел от меньшего к большему – от изнасилования ножом до полного обезглавливания?

— Боже, — я вновь бросаю взгляд на мистера Кейда. Мысли возвращаются к тому дню, когда я отправилась на поиски идеального места для чтения в кампусе. Однако они внезапно прекратились, когда я увидела его без рубашки за Спортивным Центром имени Дугласа, швыряющего ножи в дерево. Я пряталась в кустах, наблюдая за ним как настоящий сталкер, пока он метал эти лезвия с такой точностью, что я не могла понять, в восторге я или в ужасе.

Каюсь, он привлек меня с того момента, как приехал в школу на своем гладком черном мотоцикле, как зловещий рыцарь в блестящих доспехах, а увидев его на природе со всеми этими татуировками и мышцами… Мое сознание окончательно помутнело.

Но что, если есть какая-то странная связь между ним и теми девушками? Он, несомненно, искусен в обращении с ножами. Невероятно привлекательный, с ноткой «не подходи близко», которую, черт возьми, почти каждая девушка не желает соблюдать. И, что особенно важно, он появился в школе всего пару месяцев назад. Тело Джеммы было найдено примерно за месяц до этого. Может, полиция здесь, потому что у них есть какие-то доказательства против него?

Нет, невозможно. Как сказала миссис Галлахер, она проводит тщательные проверки. Потенциальным сотрудникам не позволяется иметь даже незначительное нарушение в их прошлом, иначе им отказывают, как опасных преступников. Я слышала, что до мистера Кейда она отказала кандидату с дипломом Йельского университета из-за ДТП в его студенческие годы. Нужно быть чертовым мастером, чтобы что-то скрыть от этой женщины.

Мои мысли прерывает вопрос Юнис.

— Эй, ты не хочешь погулять на выходных?

Из-за ее странностей и небольшой доли нарциссизма у нее не так много друзей в «Светлых Горизонтах». Ее манера поведения никогда меня особо не беспокоила, но она бы точно не ужилась с моей подругой Мариссой, которая приедет на выходные.

Раз в месяц у нас есть возможность пригласить друга на ночевку, и я с нетерпением ждала встречи с ней, так как планы посетить мою сестру на рождественские каникулы сорвались.

— У меня в эти выходные приезжает подруга из родного города. У нас уже есть планы, — господи, возможно ли говорить еще более сухим тоном?

Легкая улыбка на ее лице угасает, и она резко пожимает плечами.

— Ладно, тогда мне пора возвращаться к работе, — Юнис отходит к стопке бумаг, которую раскладывала.

Не удосуживаясь еще раз взглянуть на мистера Кейда, я выхожу из офиса.