Опять пришлось утихомирить свою жажду. Ричард себя успокаивал: «Нужно потерпеть. Главное, Милен нашелся целым и невредимым».
Но когда юноша в очередной раз вырвался из рук, терпение доминантного альфы иссякло. Он был уже на стадии того, чтобы стереть это место с лица земли. Звонок все того же мужчины, доктора Дона, привел в сознание. Человек на другом конце провода четко дал понять: Милен в опасности.
Ничего не меняется!
Эвон и Кирр по лицу брата поняли, что дело дрянь. Именно Милен с недавних пор стал для мужской половины семейства Эллинстонов своего рода объединяющим элементом. Никто не вдумывался почему, но каждый тянулся к этому милому созданию, даже того не осознавая. Поэтому то, что касалось Милена, касалось всех.
Дверь вынесли лишь одним выбросом феромонов. Но то, что увидели мужчины, войдя внутрь комнаты, довело их и без того шаткое состояние до уровня ядерного взрыва. Милен находился в провокационной позе на кровати, абсолютно обнаженный, а позади с высунутым наружу эрегированным членом стоял чужой мужик, который был в шаге от того, чтобы засунуть этот возбужденный штырь в окровавленный задний проход обессиленного юноши.
Феромоны альф – это фактическое перевоплощение испытываемых ими чувств в живую субстанцию. Поэтому тот ураган, что выплеснулся из разъяренных доминантных альф, насколько был нежен и ласков с Миленом, настолько был жесток и беспощаден со всеми остальными людьми в комнате.
Господина Сандала даже не спасло то, что он являлся доминантным альфой. Лицо мужчины посинело от нехватки воздуха. Он схватился за горло, словно пытался освободиться от чужой хватки на своей шее, нелепо кряхтя. Его тело мотало со стороны в сторону, будто что-то давило сверху, стараясь сломать эту крепость. Сандал даже не мог удерживать скопившуюся слюну во рту, и она ручьями, вперемежку с кровью стекала по подбородку.
Но последней каплей стала картина, когда Милен проползал на дрожащих конечностях перед братьями. На его бедрах виднелась кровь. Руки были перетянуты ремнем, отчего несколько раз юноша падал вперед, стукаясь головой о пол, а потом опять поднимался и полз дальше. Это был ужас, который мужчины хотели бы никогда не видеть.
Доминанты замерли на месте, шокированные увиденным. Ричард первым вышел из транса. Ловким движением он стянул простынь с кровати и набросил ее на того, кем бы ему не очень-то хотелось, чтобы любовались другие.
А дальше стала происходить сцена, чем-то напоминающая боевик. Ричард подошел к Сандалу и со всей силы прошелся по касательной по его лицу кулаком. Ублюдка от такого удара сбило с ног, и он, пролетев до стены и стукнувшись об нее плечом, рухнул на пол.
Ричард снова подошел. Его глаза почернели еще больше, ведь пальцы Сандала были испачканы кровью. Чья это была кровь, доминант догадывался, ведь перед глазами снова промелькнула картина, где Милен стоял на кровати с окровавленными бедрами. И мужчина больше не мог себя сдерживать.
Вначале Ричард наступил ботинком на кисть Сандала. А затем, специально перенеся всю тяжесть тела именно на эту ногу, яро крутил ей со стороны в сторону. Из-за криков и без того посиневшего человека не слышалось хруста костей. Но по лицу Сандала и по визгливому голосу было понятно, что к руке этого ненормального человека пришла «матушка-хана».
Ричард не только раздробил кисть ублюдку, он еще переломал Сандалу часть тела от кончиков пальцев до плеча в трех местах. Вопли заполняли все кругом. На них сбежалась охрана, с которой без особых усилий справились братья Эллинстоны.
Другу господина Сандала Дожену тоже не повезло. Он был альфой высшего класса, в отличие от своего приятеля, поэтому вся мощь феромонов троих доминантов отыгралась на том месте его тела, которое особенно было задействовано в случившемся. А именно, на глазах.
Этот человек был под стать своему ублюдку-другану. Ну а доминанты с легкостью могли определить по выделенным феромонам истинные желания владельца. Дожен не прикасался к Милену, но он видел то, на что, по мнению братьев Эллинстонов, не имел права. В итоге альфа был приговорен к фактическому исполнению знаменитой фразы «увидеть Рим - и умереть».
Чем бы закончилась расправа в приватной комнате, неизвестно. Доктор Дон вовремя появился. Странно, но этот пожилой мужчина смог остановить бойню всего лишь парочкой грозных выкриков. Дэдэ мало интересовал господин Сандал с его непутевым другом. Он боялся за госпожу Тоитию и хотел как можно быстрее унести женщину из этого пекла в безопасное место.
Ричард это понял сразу. Он, приподняв простынь с Милена и заново закутав свой любимый комочек, оставив на свободе только лицо, подхватил его на руки, плотно прижав к своему телу, и понес наружу, оставив доктору госпожу-омегу.
Мужчина все еще был в ярости, но тот, кого он держал на руках, потянулся к его шее носом и уткнулся своим милым пяточком в заветное местечко. В каком бы состоянии Милен не был, он всегда тыкался именно туда. Может, это действительно было такое место на теле, или паренек сделал его таким, но стоило юноше его коснуться, и все становилось неважным, сменяясь ощущением покоя и умиротворения.
Так случилось и сейчас. Поэтому Ричард посильнее прижал Милена к себе, поправил простынь, чтобы ни дай бог не спала с обнаженного тела, и быстрым шагом рванул на улицу. Там его остановил дядюшка Рыжик.
Ласковым взглядом коснувшись лица юноши, он произнес:
– Сейчас этот паренек откликается на имя Йоки. Мальчишка ничего и никого не помнит после полученной травмы, но вас, молодой господин, почему-то признал сразу. Видно, в его сердце вы занимаете слишком много места. И все, о чем я могу сейчас попросить вас… Берегите его! – а затем склонился в глубоком поклоне.
***
Йоки слегка приоткрыл глаза. Он чувствовал себя довольно неплохо, поэтому собирался, как это делал обычно, сладостно потянуться и встать с постели. Да и голод ощущался как-то особенно сильно. Иными словами, было так хорошо душе и телу, что очень хотелось кушать.
Однако сладкие мысли прервал разговор двух людей рядом, и Йоки больше ничего не придумал, как снова притвориться спящим.
– Милый, – говорил нежно женский голосок, – ты можешь пойти отдохнуть, а я подежурю вместо тебя. Ты же всю ночь не спал.
– Онвис, – вступил в разговор мужчина. – Я в очередной раз говорю тебе, что никуда не уйду. Если Милен очнется и увидит рядом с собой незнакомого человека, будет чувствовать себя не в своей тарелке.
Йоки очень хотелось посмотреть на влюбленную парочку, мирно беседующую рядом с ним спящим. И было очень интересно, кто такой этот Милен, о котором они так мило беспокоятся. Может, здесь, в комнате, сладко нежится в постели еще один человек?
Юноша приоткрыл глаза и обомлел. Рядом с его кроватью на стульчике сидел рыжевласый мужчина с закрытыми глазами. Тот, кто так настойчиво преследовал его на вечеринке семейства Тейгеров… Тот, кто нагло зажал его в кабинке туалета, пожирая своими губами… Тот, кто явился, словно рыцарь на помощь в приватную комнату, когда его пытался изнасиловать Сандал... Но почему он здесь?
Плечи рыжеволосого красавца разминала хрупкая юная девушка с длинными, как смоль, волосами.
Она не сводила с мужчины сверкающих влюбленных глаз и ласково улыбалась:
– Ричи, ну какая же я незнакомка? Милен лично присутствовал на нашей помолвке. Он-то точно должен знать, как выглядит твоя будущая жена!
Юноша резко подскочил. Сердце вдруг словно сжали в тиски. Йоки не знал этих людей, а может и не помнил. Но точно понимал, что от услышанных слов грудь обожгло жгучей болью. Какая-то часть его души, словно наполнившись этой болью с лихвой, больше не желала оставаться внутри и прорвалась наружу.
Феромоны! Такое случилось впервые с Йоки после того, как он очнулся в поместье Тейгеров. Юноша даже не знал, что способен на подобное, поэтому, естественно, не мог и не умел контролировать проявление собственной сущности таким образом.
Онвис, почуяв знакомый аромат, беспокойно завертелась, обнюхивая себя со всех сторон.
– Неужели, я перестаралась с духами? – бормотала она.
А вот глаза Ричарда неотрывно смотрели на юношу перед собой. Его затрясло. Зрачки наливались кровью, приобретая багровый оттенок. Скулы нервно задергались и челюсти с силой вжались друг в друга.
Внезапно мужчина подскочил со стула к юноше на кровати, схватил за плечи и прошипел:
– Ты - омега?
Продолжение следует…