Глава 82. Миссис Кавана

Джоуи

Я не добрался до дома Джонни в темноте, но, должно быть, добрался, потому что, когда я проснулся на следующее утро, то увидел край фарфорового унитаза. Также был звук женщины, теряющей свое дерьмо по другую сторону двери.

Чувствуя себя немного более собранной, чем накануне, я поднялся на ноги и быстро проверил ванную на предмет повреждений. Испытав облегчение, не найдя никого, я решил стиснуть зубы и выйти на улицу, желая без промедления вытащить свою задницу из поместья мистера Регби и вернуться к матери моего ребенка.

Отвращение и близко не подходило к объяснению того, что я чувствовал по отношению к себе.

Ненависть тоже не было достаточно сильным словом.

Что я сделал.

Мое поведение.

Как я ее бросил.

Я не мог позволить себе думать об этом, потому что, думая об этом, я хотел умереть.

Поморщившись, когда боль рикошетом пронзила мой висок, прямая реакция на солнечный свет, льющийся через окно, я открыл дверь ванной и вышел в коридор. У меня было идеальное представление о том, кем, как я предполагал, была мать Кавана, рассказывающая своему сыну о том, что он думает. Уперев руки в бедра и повернувшись ко мне спиной, невысокая блондинка стояла в дверном проеме еще одной комнаты в их крепости фортуны.

Голос моей сестры, подхватывающей: – Я пойду. Прямо сейчас, я обещаю, - мгновенно поддержал меня.

Трахнутый в голову или нет, я узнал этот голос.

Ее паника манила меня, как сирена.

Возвращаясь к привычке всей жизни и снимая напряжение с моей сестры, я крикнул:– Спасибо за кровать, Кавана, могу я одолжить толстовку?

Потому что я мог бы принять все, что эта леди может бросить в нас за вторжение в ее дом.

Ее презрение.

Ее возмущение.

Ее обвинения.

Она не могла причинить мне боль, потому что ничто из этого не имело для меня такого значения, как для Шэннон.

Мать Кавана бросила короткий взгляд в мою сторону, прежде чем снова повернуться к своему сыну и возобновить свои разглагольствования.

Достаточно справедливо.

Я не мог точно винить женщину за ее реакцию.

Когда она закончила высказывать сыну свое мнение и снова обратила внимание на меня, я приготовился к битве, но в ее глазах я увидел не гнев.

Это тоже был не страх.

Это была печаль.

И, черт возьми, почему-то от этого стало только хуже.

– Привет.

– Привет.

– Как тебя зовут, любимый?

– Джоуи.- Настороженно глядя на нее, когда она шла ко мне, я отступил с ее пути, прижимаясь спиной к двери ванной. – Линч.

– Джоуи Линч, - повторила она, не останавливаясь, пока не оказалась прямо передо мной. – Я Эдель.- Она протянула мне руку. – Эдель Кавана.

– Хорошо.- Ответил я, глядя на ее протянутую руку.

Я не двигался.

Вместо этого я наблюдал и ждал.

Это была ее территория.

Я был злоумышленником.

Следующий ход был за ней.

– Пожми мне руку, любимый, - проинструктировала она. – Это хорошие манеры.

Нахмурив брови, я заставил себя принять ее рукопожатие.

– Сейчас.- Слегка сжав мою руку, она улыбнулась мне. – Ты голоден, Джоуи Линч?

– Э-э.- Сбитый с толку, я уставился на нее и медленно покачал головой. – Нет.

– Нет?- Теплые карие глаза сияли, глядя на меня, и ее губы приподнялись. – Ты лжешь мне, любимый?

Совершенно сбитый с толку, я снова покачал головой. – Нет, я просто…

– Ты просто что,любимый?

– Мне нужно уйти, - услышал я свой голос, все еще чертовски смущенный этой крошечной женщиной. – Я, ах, вообще бы не остался, но я не мог подняться на ворота, чтобы выбраться.

– Это высокие ворота, - ответила она с понимающей улыбкой. – Я поднималась на них раз или два в тот день.

Ну и дерьмо. – Звучит так, как будто там есть история.

– Как будто ты не поверишь.- Она одарила меня дьявольской улыбкой и направилась по коридору. – Следуй за мной, Джоуи, любимый. Ни один ребенок не покинет мой дом без полного живота.

– Я не ребенок, - ответил я, неохотно следуя за ней.

– Как насчет того, чтобы ни один из друзей моего сына не ушли на пустой желудок, - бросила она через плечо, ведя меня на кухню. – Мужчина, женщина или ребенок. Это тебе больше подходит?

Стоя в дверях кухни, я наблюдал, как она занялась сервировкой столовых приборов. – Я тоже ему не друг.

– Ну, твоя сестра, безусловно.

– Да, хорошо, когда дело доходит до моей сестры и вашего сына, обозначая их как друзей – это довольно наивно, не говоря уже устаревшее понятие.

– Интуитивно, - задумчиво произнесла она. – Знаешь что, Джоуи, я думаю, ты, возможно, прав.

– Ваш сын мог бы поступить намного хуже, - услышал я свой голос, немедленно переключаясь в режим защиты, наблюдая, как она накладывает горку булочек на сервировочное блюдо. Булочки. Она готовила булочки и чай в настоящем чертовом чайнике. – Но он не смог бы сделать лучше, чем моя сестра.

Ее губы приподнялись. – Это так?

– Просто выкладываю это вам.- Пожав плечами, я скрестил руки на груди. – Не судите о книге по ее обложке.

– Я могла бы сказать тебе то же самое.

– Как вы догадались?

– Ну, разве ты не делаешь то же самое со мной?- Она улыбнулась через плечо, прежде чем пойти за чайником.

– Со всем должным уважением, леди…

– Эдель.

– Эдель, - неохотно поправил я. – Без обид, но особняк принадлежит вам. Я думаю, будет справедливо сказать, что ваша история говорит сама за себя.

– Ты был бы удивлен, Джоуи.

– Да, хорошо, послушайте, я знаю, что вы уже знаете о нашей семье.- Не было смысла отрицать наши обстоятельства перед этой женщиной. Ее сын знал все о нас. Кроме того, у нее были глаза в голове. Она могла видеть отметины на моей сестре. В любом случае, я покончил с притворством. Я покончил с этим дерьмом. – Ваш сын достаточно долго вынюхивал, чтобы понять, что у нас дома полно дерьма, с которым приходится иметь дело, а это значит, что и вы тоже. Я просто не хочу, чтобы вы судили мою сестру, основываясь на ерунде, которую она не может контролировать. Она не могла быть более отличной от остальной части нашей семьи.

– Ты говоришь так, будто включаешь себя в это заявление.

– Потому что это так. – С моей кожей, зудящей, а тело холодным до костей, я заставил себя кивнуть. – Шэннон – лучший человек, которого я знаю.

– О, Джоуи,любимый.- Сочувствующие карие глаза встретились с моими. – Почему у меня такое чувство, что Шэннон сказала бы то же самое о тебе?

Выбитый из колеи тем, как она смотрела на меня, и с матерью всех головных болей, атакующих мои чувства, я ущипнул себя за переносицу и прислонился к дверному косяку.

– Ты в порядке, любимый?- На ее лице промелькнуло беспокойство. – Тебе нужно присесть?

– Нет, нет, я в порядке, - пробормотал я, чувствуя, что мне нужно быть где угодно, только не здесь. Женщина выбила меня из колеи, что было впечатляющим подвигом, учитывая, что моя жизнь уже вращалась вокруг своей оси. – Послушайте, я ценю предложение позавтракать, но мне нужно идти.

– Почему бы тебе сначала не присесть, любимый, и не выпить чашечку чая? – уговаривала она, подходя к мраморному острову и выдвигая табурет, на который я мог сесть. – Потом я сама отвезу тебя обратно в город.

Я не двигался.

Я не мог.

Я чувствовал себя настороженным и на грани.

Эта женщина?

Я не знал ее.

Не мог понять ее точку зрения.

– Мне есть где побывать.

– Не на пустой желудок.

– Моя девушка ждет меня.

– Я уверена, что она не будет возражать, если ты сначала перекусишь.

– Я не голоден.

– Сделай мне приятное, любимый.

Чувствуя себя неловко и на взводе, я потянул за рукава толстовки ее сына, которая была на мне, и мысленно попытался снять с нее мерку. – Хорошо, я, э-э, выпью чашечку чая…пожалуйста.

Ее глаза загорелись. – Ты сам хороший парень.

– И если вас это не слишком затруднит, не мог бы я, э-э…ну, может быть, вы…- Выдохнув, я протянул руку и почесала челюсть, прежде чем выдавить слова, которые заставили меня ненавидеть себя еще сильнее, чем я уже ненавидел. – Есть что-нибудь от боли?

– Для твоего лица, любимый?

Нет, для моего сердца. – Да.- Я кивнул. – Я, ах, я оставил свои лекарства дома.

– Я достану что-нибудь для тебя из аптечки, - ответила она, направляясь к шкафу в дальнем углу кухни. – У тебя аллергия на что-нибудь?

– Нет, - ответил я, заставляя себя не двигаться ни на дюйм. – Я могу вынести все.

– Давайте посмотрим…здесь есть немного ибупрофена?

Черт.

– Да.- Дрожа, я уныло вздохнул и устало кивнул. – Это будет великолепно, спасибо.

– О, подожди…-Все еще роясь, она извлекла белый пластиковый лоток для таблеток.– После операции Джонни в декабре осталось немного солпадола.

Бинго.

Внезапный прилив облегчения захлестнул меня, и я не мог остановить свои ноги, двигающиеся к ней. – Это здорово. Это то, что я получаю из больницы.

– Вот ты где, любимый. Я принесу тебе выпить.

– Спасибо, - ответил я, с благодарностью принимая таблетки, которые она высыпала мне на ладонь, прежде чем взять стакан воды, который она мне предложила.

Это мало что дало бы, но сняло бы напряжение, пока я не смогу разобраться.

Разобраться.

Что за гребаная шутка.

Ты шутник, мудак.

Ты ничем не лучше его.

– Итак, расскажи мне об этой своей девушке.

– Хм?

– Твоя девушка.

Я подозрительно прищурился. – Почему?

– Ты бы предпочел, чтобы мы поговорили о том, как ты получил эти синяки?- последовал ее отрывистый ответ. – Потому что мы можем пойти туда, если ты предпочитаешь?

– Ее зовут Ифа.- Осушив содержимое своего стакана, я сполоснул его в раковине, прежде чем поставить стакан на сушилку и вернуться на свое место, неловко зависнув возле того, что я предположил, задней двери. – Я, ах, работаю на ее отца.

– О?

– Да.- Я кивнул. – Он, ах, управляет небольшим механическим гаражом в городе.

– В каком гараже?

– Тот, что на бесплатных колесах, в конце Планкеттс-роуд, через дорогу от Маркет-Плейс.

– Так вы познакомились?

– Нет, мы в одном классе в школе.

– Влюбленные старшеклассники.- Она понимающе улыбнулась. – О, снова быть молодым.

– Можно и так сказать.

– Вы давно вместе?

– Да, - пробормотал я, чувствуя себя совершенно неуравновешенным рядом с этой женщиной.