— Он всегда был моим любимым. Он и сейчас остается таким.

Я медленно кивнул, отчасти жалея, что не могу прямо сию секунду купить ей ванильное мороженое с радужной посыпкой.

Она вздохнула. — Держу пари, в этом городе есть отличное кафе-мороженое

— Несколько, — подтвердил я. — гавань Вишневого Дерева — отличное место для тех, у кого есть парусник и кто любит сладкое.

— Мне даже не удалось увидеть гавань. Или съесть сливочную помадку.

— Тебе стоит попробовать перед отъездом.

— А есть бесплатные образцы? Сейчас у меня около пяти баксов.

Сочувствие тронуло мое сердце. — Ты успела поговорить со своей подругой? Она сможет тебе помочь?

— Она хочет. — Вероника вытянула ноги, и рубашка опасно задралась на бедрах. — Но у меня сейчас нет доступа к банковскому счету, поэтому даже перевести мне деньги сложно. Нам нужно найти "Вестерн Юнион"⁹ или что-то в этом роде.

— Точно. — мое тело реагировало на ее обнаженную кожу, и мой член приподнялся, словно хотел рассмотреть ее получше. С трудом оторвав взгляд от ее ног, я на минуту задумался. — Думаю, есть один в Питоски. Это примерно в двадцати минутах езды отсюда.

— Двадцать минут пешком? — с надеждой спросила она.

Я покачал головой. — На машине.

— Точно. — она показала пальцем и пошевелила ступнями. — Как думаешь, сколько это миль?

— Может быть, десять¹⁰ или около того. — я размял ноющее плечо.

— Это не так уж плохо. Я могу дойти пешком.

— Я отвезу тебя.

Она покачала головой. — Нет. Ты уже достаточно много сделал.

— Я сказал, что отвезу тебя. — боже, эта гребаная мышца была тугой, как промежность моих штанов.

— Ты слишком занят.

— Я найду время.

— Я не хочу тебя беспокоить, Остин.

— Слишком поздно, Вероника. — наши глаза встретились, и ее губы приоткрылись, как будто я ее обидел. Я подумал, что, возможно, она продолжит бороться со мной, но потом она улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она. — Спасибо.

Оставив шею в покое, я откинулся на спинку кресла. — Ты всегда так много споришь?

— Ты всегда такой властный?

Я бросил на нее взгляд. — Да.

Ее губы приподнялись. — Мейбл сказала, что ты старший из пяти детей.

— Мейбл слишком много болтает.

— Люди говорят то же самое и обо мне.

— Я в это верю.

— Мейбл сказала, что ты был потрясающим старшим братом, — продолжила она. — Немного чрезмерно заботливый, но всегда был рядом с ней.

— Я защищал ее. — я заерзал в кресле. — Наша мама умерла, когда мне было двенадцать, а Мейбл было всего три года, так что я вроде как помогал растить ее.

— О, прости, — тихо произнесла она. — Должно быть, это было очень тяжело.

— Мы справились.

Она снова обхватила колени и на мгновение затихла. — Я всегда мечтала, чтобы у меня были братья и сестры.

— Возьми одного из моих. Предпочтительно Ксандера.

Она улыбнулась. — Вы двое не ладите?

— Мы прекрасно ладим. Просто он знает, на какие из моих кнопок нужно нажимать.

— У меня такое чувство, что это взаимно, — сказала она.

— У Ксандера не так много слабостей. Его мало что беспокоит.

— А тебя многое беспокоит?

— Мне просто нравится все так, как оно есть, — коротко ответил я, снова потирая плечо.

— Что здесь происходит? — она указала на руку, сжимающую мои больные мышцы. — Ты что-то потянул?

— Наверное.

Она поднялась на ноги. — Позволь мне помочь. Встань.

— Ты не обязана...

— Я сказала, встань. — она передразнила мой прежний тон.

Медленно я поднялся со стула. Мы стояли близко, почти грудь к груди. — Ну и кто теперь властный?

Ее улыбка была такой же соблазнительной, как и ее голые ноги. — Повернись.

Я закатил глаза. — Вероника.

Она нарисовала круги в воздухе одним пальцем. — Давай. Повернись лицом.

Неохотно я повернулся вполоборота, оказавшись к ней спиной.

Положив руки на мое правое плечо, она начала разминать мышцы с такой силой, что я вздрогнул. — Слишком сильно?

— Нет. — я закрыл глаза и постарался не застонать.

— У нас был потрясающий тренер для "Рокетс", — сказала она. — Она была волшебницей в устранении напряжения в больных мышцах. — одна из ее рук скользнула под мою футболку. — Нормально?

— Все в порядке, — сказал я, когда она провела большим пальцем по моей лопатке. Как давно я не чувствовал женских рук на своей спине? Мои мысли унеслись в опасное направление — мои бедра между ее бедрами, мое тело раскачивалось над ней.

— Но какой бы высокой я ни была, мне хотелось бы быть чуть-чуть повыше... Подожди. — она вскочила на кресло и повернула меня так, чтобы я смотрел в другую сторону от нее. — Так-то лучше. Теперь я могу использовать свой локоть.

Я застонал, когда она уперлась локтем в мою плоть. — Черт. Это жестоко. Это потому, что я тебя не нанял?

Она рассмеялась. — Да. Это массаж в отместку.

— Это очень... Господи, как больно... эффективно. — пока она мучила меня, я старался не издавать слишком много звуков — все они звучали сексуально — и не думать о ее руках где-нибудь еще на моем теле.

Или о моих руках на ее.

Эти километровые конечности были такими красивыми. И она была такой гибкой. Какие позы она могла бы принять? Я представил, как они перекидываются через мои плечи, или, может быть, прижимаются друг к другу и поднимаются прямо вверх, а мои руки обхватывают ее лодыжки, пока я скольжу в ее тугую влажную...

— Думаю, это хорошо. — я отступил на шаг от нее.

— Я все поняла?

— Да. — я повернулся, чтобы помочь ей слезть с кресла, как раз в тот момент, когда она спрыгнула вниз, наши груди столкнулись. Она отшатнулась, и я поймал ее за локти.

Смеясь, она быстро восстановила равновесие. — Прости! Я думала, ты уходишь, и я… — она подняла подбородок, ее голос стал мягче. — Прыгнула.

Наши губы были близки. Я так давно ни с кем не целовался, и казалось чертовски несправедливым, что я не могу поцеловать эту девушку прямо здесь, прямо сейчас, в темноте.

Никто не смотрел. Мог ли я?

Я слегка наклонил голову. Услышал ее быстрый вдох.

Но это было бы неправильно. Она была уязвима — какой придурок воспользуется женщиной, которая пережила то, что прошла эта сегодня? После того, как она сидела здесь и плакала о том, как ей одиноко? После того, как она была так честна со мной?

Как бы сильно мне ни хотелось попробовать ее на вкус, я не мог заставить себя сделать это. Я не был таким парнем.

Я убрал от нее руки и отступил назад.

Именно тогда она обвила руками мою шею и прижалась своими губами к моим.