Поэтому вместо этого я говорю: — Все немного усложнилось.

Риз фыркает.

— Кто бы мог подумать?

— О, заткнись. Я сказал «немного усложнилось» — мы все еще идем к цели.

— О, действительно… и что это за цель такая? Потому что я не помню ту часть плана, где вы двое съезжаетесь и играете в семью.

Я стискиваю зубы.

— Это был неожиданный обходной маневр, но он работает идеально. Ангус чертовски ревнует, Тео рядом, где я могу за ней присматривать, и я не слышал, чтобы ты жаловался, когда ел свое шестое тако.

— О, я не жалуюсь, — бодро говорит Риз. — Просто указываю на то, что ты сильно отклонился от курса. Ты думаешь, что находишься в центре тщательно разработанного плана Салливана, но это начинает чертовски сильно походить на какую-то чушь, которую я бы провернул. А ты знаешь, чем это всегда заканчивается...

— Это совсем не похоже на один из твоих планов.

— И почему же?

— Потому что я полностью контролирую ситуацию.

— О, ладно... — Риз кивает и начинает вытирать кастрюлю тряпкой. — Значит, вы с Тео не строили друг другу глазки весь вечер напролет, как будто она съела что-то психоактивное, а ты — тарелку с натуральными чипсами.

— Мы узнаем друг друга получше. И действительно хорошо работаем вместе.

— Вы действительно хорошо работаете вместе? О Боже, это хуже, чем я думал.

— Что ты этим хочешь сказать?

— То, что ты бредишь, старший брат.

В отличие от большинства близнецов, Риз радуется тому факту, что родился вторым на целых четыре минуты. Ему нравится быть младшим братом, чтобы сваливать на меня все неприятное.

Но теперь, очевидно, он решил, что настала его очередь давать советы.

— Я бредю? — я бросаю на него испепеляющий взгляд. — Напомни мне, кто провел последние три месяца, притворяясь центурионом в джунглях Суматры.

— Ах, — говорит Риз с невыносимо высокомерным выражением лица, — но разница в том, что я знал, что притворяюсь.

— Я также знаю, что притворяюсь. И Тео тоже. На самом деле мы не встречаемся.

— Но вы трахаетесь? — Риз сразу переходит к делу.

— Нет, не трахаемся.

Теоретически это правда, не считая того, что произошло прошлой ночью. Но Риза не проведешь. Он проницательно спрашивает: — Не трахались или не шалили?

Я с силой оттираю терку для сыра с помощью губки для мытья посуды, испытывая искушение проделать то же самое с рукой моего брата. Очевидно, прошло слишком много времени с тех пор, как я его хорошенько дубасил.

— Мы немного пошалили, — признаю я.

— Я так и знал! — Риз невыносим, когда оказывается прав. Он впивает локоть мне в ребра и шевелит бровями. — Как всё прошло?

Я не могу сдержать улыбку, которая расплывается по моему лицу.

Мой брат восторженно кричит и бьет меня по плечу.

— Ты паскудник! Занимался чем-то извращенным с Тео Махони...

— Серьезно, заткнись, или я окуну тебя в воду для мытья посуды.

— Попробуй! Я отжимаюсь по двести раз в день. Держу пари, я с лёгкостью мог бы перекинуть тебя через весь дом.

Чтобы доказать это, он пытается взять меня в захват. Это правда, что Риз безостановочно тренируется с восьмым лучшим тренером Голливуда, но и я не пальцем деланный. Завязывается потасовка, в результате которой грязная вода из раковины разливается по всему кухонному полу, в то время как каждый из нас пытается утопить другого, и все заканчивается только тогда, когда мы оба промокаем до нитки, рубашка Риза порвана, а Тео стоит в дверях и смотрит на нас.

— Что вы двое делаете?

— Я приветствую его дома, — говорю я, все еще сжимая Риза своим правым бицепсом.

Риз вырывается из моего захвата, ударив меня так, как мы любяще называем «найди мешочек» что означает, что он бьёт меня по яйцам.

— Ах ты, маленький ублюдок!

— Кто бы говорил! — Риз танцует вокруг меня с поднятыми кулаками, как боксер в ринге. К несчастью для него, он ступает в лужу, поскальзывается и падает на задницу.

Я смеюсь над ним, одновременно постанывая и обхватывая руками свои яйца.

Он смеется надо мной с пола.

— Надеюсь, ты не планировал заводить детей.

Тео качает головой, глядя на нас двоих.

— Мне вас не понять.