— Тебе нужно отдохнуть, — сказала мне крошечная пикси. Она была около двух футов (60,96 см) ростом, худенькая, с тонкими светлыми локонами и огромными непрозрачными крыльями. — Не перенапрягайся, пока не завершится полное заживление.

— Не буду, — пообещала я. — Спасибо за исцеление.

Она лучезарно улыбнулась, и от этого ее волосы стали ярче.

— Всегда пожалуйста, добрый человек.

Драгер, который проводил свое время в качестве молчаливого телохранителя в углу, свирепо глядя на каждого фейри, который прикасался ко мне, присоединился ко мне и Лекси, когда мы направились в общежитие.

— Я распоряжусь, чтобы тебе в комнату принесли еду, — прорычал он, и это были первые слова, которые он произнес за час. — Не ходи сегодня вечером, и завтра я провожу тебя на занятия.

Целительная энергия заставила меня почувствовать себя парящей и свободной, большинство травм уже прошли, но я не собиралась спорить с ним, когда он был в таком настроении.

— Прости за наше свидание, — тихо сказала я. — Я с нетерпением его ждала.

Он взглянул на меня сверху вниз с жестким выражением лица. Часть меня задумалась, помнил ли он вообще о свидании.

— Мы перенесем, — сказал он, и на этом разговор закончился.

Когда мы добрались до комнаты, Драгер быстро огляделся, прежде чем уйти, но не без того, чтобы еще раз не предупредить нас оставаться в этой комнате до его завтрашнего возвращения.

Лекси позволила мне сначала принять душ и переодеться ко сну, и когда принесли поднос с едой, я съела всего несколько кусочков, слишком измученная, чтобы сделать что-то еще. Когда я больше не могла держать глаза открытыми, я забралась в постель, которая оказалась на удивление теплой, будто кто-то уже лежал под одеялом.

Когда я задремала, Лекси произнесла:

— Я люблю тебя, Морган, а теперь спи. Я присмотрю за тобой сегодня ночью. Ты можешь отдыхать без страха.

— Люблю тебя, Лекс, — пробормотала я, желая сказать ей, чтобы она немного поспала, но я уже отключалась.

Как только я проскользнула дальше в страну грез, то почувствовала, как кто-то нежно лизнул меня в щеку, совсем как в тот раз в кремовых коридорах Ланкорта, но я была слишком сонной, чтобы что-то с этим поделать.

Сегодня ночью мое воображение не даст мне уснуть. Это уж точно.