Глава 6

6 Ноября

Дэмиен

Я закрываю дверь своего углового кабинета с портфелем в руке и машу рукой своей помощнице, когда до меня доносится голос.

— Куда-то идёшь, Мартинес? – Я останавливаюсь, блестящие дорогие туфли, которые я надел, чтобы соответствовать образу, скрипят на глянцевом деревянном полу. Но я не поворачиваюсь. Голос не стоит таких усилий, не говоря уже о том, что он говорит.

— Могу я тебе чем-нибудь помочь, Бенсон? – Я смотрю на стол возле моего кабинета, где моя помощница Таня закатывает губы в рот, кусая их и пытаясь побороть смех. Мои глаза перемещаются на неё, одаривая её игривым взглядом.

Медленно я поворачиваюсь лицом к внуку Саймона Шмидта.

Я уважаю человека, который построил эту фирму вместе со мной, но я не уважаю отпрыска его дочери.

Он смотрит на меня, скрестив руки, с таким выражением лица, будто поймал меня за растратой вместо того, чтобы покинуть офис в четыре часа дня. Этот человек не только паршивый адвокат и заноза в моей заднице, но он ещё и не может придерживаться своей версии. В одну минуту он целует мою задницу, а в другую – пытается уличить меня в каком-то "подвохе".

— Куда ты собрался? – спрашивает он, его тон полон ярости и раздражения.

Я пристально смотрю на него. Он смотрит в ответ. Мы собираем взгляды сотрудников, сидящих в кабинках и стоящих у кулеров с водой, опрокидывающих стулья и меняющих углы, чтобы увидеть разборку.

Как бы мне, блять, хотелось.

Как бы мне, блять, хотелось устроить настоящую схватку с этим засранцем. За эти годы было больше, чем несколько разговоров с Саймоном, но каждый раз он уверял меня, что поговорит с внуком, что всё уладится, что он просто привыкает к фирме.

Однако прошло уже шесть лет, а я всё ещё не могу слышать голос этого человека без желания свернуть ему шею.

— С чего ты взял, что это тебя касается? – спрашиваю я.

— Ну, некоторые из нас остаются на весь день. Однако я думаю, что те из нас, кто тяжело работает, чтобы заработать деньги для этой фирмы, заслуживают объяснения, почему ты можешь уйти, когда пожелаешь. – Его губы кривятся в вызове. Он и правда думает, что делает что-то правильно. — Некоторые из нас даже работают допоздна, Мартинес. Когда в последний раз ты оставался после пяти?

— О, поверь мне, мы все знаем, что ты задерживаешься допоздна, Ричард. И почему. – Мой взгляд переместился на Мисти, помощницу юриста, с которой у него роман уже несколько месяцев. — Ты ведь знаешь, что в здании есть камеры, к которым мы все имеем доступ, да? – говорю я, и в комнате раздаётся несколько смешков. Я сужаю на него глаза, замечая, как верхнее освещение привлекает внимание к пятнам на его одежде.

— И почему у тебя... это блёстки? – спрашиваю я, делая шаг вперёд и замечая, что несколько пятнышек разного цвета, некоторые розовые, а некоторые голубые. — Было ли время декоративно-прикладного искусства слишком грязным сегодня? Может, тебе стоит ограничиться цветными карандашами? – Несколько человек смеются, когда лицо Ричарда краснеет. Я не люблю так вызывать людей, ставить их в неловкое положение на публике, особенно если они работают на меня. Но как юрист, Ричард должен знать, что если не можешь справиться с этим, не выдавай себя. — А?

— Я... – Он оглядывает комнату, и вы почти можете почувствовать, как от него исходят волны беспокойства. Смущение. — Бывшая насыпала блёсток в мои вентиляционные отверстия, – говорит он под нос. Я смотрю на него, отмечая небольшое количество блёсток по всему телу – в волосах, несколько мелких кусочков прилипли к лицу и в швах его чёрного костюма. Они даже на шнурках его обуви.

Бьюсь об заклад, что ему потребуются недели, чтобы освободиться от блёсток, если его бывшая действительно поместила их в вентиляцию. Вот это запись с камер видеонаблюдения, которую я бы с удовольствием посмотрел – Ричард садится в свою уродливую машину и включает отопление, чтобы унять ноябрьскую прохладу, только для того, чтобы быть облитым блёстками.

Она хороша.

— Хм. Держу пари, ты это заслужил, – говорю я, отделываясь от него, разворачиваюсь и иду.

— И? – продолжает голос Ричарда, заставляя меня снова остановиться. — Куда ты идёшь? – Я поворачиваюсь.

— Слушай. Я знаю, что ты считаешь себя какой-то всемогущей силой в этом офисе, но помни, кто я, когда говоришь со мной. Я не только партнёр, но и один из основателей компании. Твоя судьба? Она в моих руках, приятель, – говорю я человеку, который почти на десятилетие моложе меня.

— Мой дед... – Его лицо становится красным то ли от разочарования, то ли от смущения.

Мне всё равно. У меня есть дела поважнее.

— Знает моё мнение. Твой дедушка, мой партнёр, знает, что мы не продвинемся вперёд ни в чём, что касается твоего будущего в этой фирме, без моего одобрения. Так что тебе лучше изменить своё отношение, перестать проявлять неуважение к людям в этом офисе и начать выигрывать гребаные дела. Перестань трахать свою помощницу юриста и вместо этого беспокойся о своих клиентах. – Я пристально смотрю на него и почти вижу, как он съёживается на моих глазах от смущения.

Хорошо.

Так и должно быть.

— Теперь, если ты не возражаешь, я ухожу. Обязательно задержись, чтобы компенсировать время, которое ты потратил на споры со мной и трахая глазами стажёров. – Я смотрю, как его лицо краснеет, и краем глаза замечаю, как замирает всё тело Мисти.

Но я не остаюсь наблюдать за разворачивающейся драмой.

Мне нужно идти на свидание.