— Останови это, пожалуйста, — рыдая, заявила Елена и опустилась на колени перед Полубогом ради меня. — Пожалуйста, просто скажи ему остановиться. Он убивает ее. Она долго не протянет.

— Сдавайся, Мэриголд. Сейчас же, — приказывает Пакстон.

— Пошел ты, свинья! — Ответила я.

Я знала, что оскорбление Полубога меня доконает. Кого это, черт возьми, волнует? Я бы называла его, как захочу.

— Мы должны отозвать Джека, сэр, — настойчиво сказал Кэмерон. — Эта глупая, упрямая девчонка никогда не уступит.

— Пожалуйста, сэр, — сказала Мари. — Я не думаю, что в ваших интересах убивать ее так скоро. Я полагаю, она усвоила свой урок.

— Джек, — позвал Пакстон с ноткой сожаления в голосе, — ты можешь…

Его милосердие было последним гребаным дерьмом, которое я бы приняла. И, услышав эмоции в его голосе, я только подпустила себя к краю.

Что-то первобытное и дикое во мне внезапно вырвалось на свободу.

Я взревела от своей черной ярости.

Волна энергии вырвалась из меня в виде света и тени, оторвав Джека от меня и подбросив его к сводчатому потолку, как будто он был тряпичной куклой.

Бетон прогнулся от удара.

Джек закричал, прежде чем упасть на землю в углу. Он больше не двигался.

Один удар, и он был без сознания.

— Что за киска, — пробормотала я.

— Что, черт возьми, это было? — Встревоженно спросил кто-то.

Я изо всех сил попыталась подняться на ноги. Как только я добралась туда, я покачнулась, но осталась стоять.

— Это называется «никогда не сдавайтесь, сучки», — сказала я, выплевывая сломанный зуб вместе с потоком крови.

Затем я показала оба средних пальца Морскому Полубогу, не сводя с него пристального взгляда. — Тебе никогда не согнуть меня. Тебе никогда не сломить меня. И ты никогда не возьмешь надо мной верх. Так почему бы тебе не вытащить свою голову Полубога из задницы, поскольку все, что ты когда-либо получишь, — это кошмарную версия меня, придурок.

— Никто никогда не называл меня таким количеством мерзких оскорблений, — прорычал он. — Я могу раздавить тебя, как букашку, одним щелчком пальцев.

Я усмехнулась, чтобы высмеять его.

Черт! Было больно пошевелить любой частью любой мышцы.

— Неважно, — сказала я. — Я тебя не боюсь. Я не боюсь смерти.

— Есть вещи похуже смерти, Princesa. — Его тон был мрачным, но в нем чувствовалась усталость, как будто он знал, о чем говорит. Как будто мне было не все равно в этот момент.

— Давай, ублюдок, — сказала я. — Ты пометил меня как своего врага, и сегодня я также пометила тебя как своего врага.

— Это мы еще посмотрим, — сказал он, мышцы на его челюсти напряглись, а в фиолетовых глазах бушевали бури. — Посмотрим, как ты сделаешь меня своим врагом.

Я плюнула. Я хотела, чтобы он был ближе, чтобы я могла выплюнуть свою кровь в его жестокое гребаное лицо.

— Даже если я не смогу сразить тебя, — ухмыльнулась я ему, — я молюсь, чтобы Люцифер однажды сделал это за меня.

Это было величайшим богохульством. Но я хотела бросить ему вызов до мозга костей, и я хотела, чтобы он узнал об этом, прежде чем пронзит меня, убив своей силой. Он мог легко вызвать ледяное копье из воздуха и пронзить мое сердце.

К моему шоку, моя неразбавленная ненависть к нему заставила его вздрогнуть.

— Однако, — сказала я. — Терпение — не моя сильная сторона, поэтому я не буду ждать, пока Люцифер и его легион надерут тебе задницу. — Несмотря на мучительную боль, пульсирующую во мне, я сохраняла способность говорить.

Я вскинула руки, призывая свою пробудившуюся магию.

Мой энергетический взрыв, вероятно, отправил Джека в преисподнюю, так что он должен был нанести значительный урон мудаку, который стоял в шести ярдах от меня.

— Ты осмеливаешься драться со мной, Мэриголд? — смертельно спросил он, сохраняя полное самообладание.

— Не для того, чтобы драться с тобой, — тихо сказал я. — Чтобы убить тебя.

Моя кровь вскипела во мне от зова войны.

Двенадцать рун поднялись по моей коже, закручиваясь на шее и скользя вверх по лицу.

— Это невозможно, — сказал Кэмерон. — У нее все двенадцать способностей.

Нет ничего невозможного. Я только что доказала это.

— Успокойся, Мэриголд, — позвала Мари. — Пожалуйста, успокойся. Не делай ничего, о чем потом пожалеешь. Давай поговорим об этом.

— Поговорим? После всего этого ты, блядь, хочешь поговорить? — Я невесело рассмеялся. — И сожаления нет в моем словаре.

Я чувствовала, как горят мои глаза. Последнее, чего я хотела, это успокоить эту чертову женщину.

— Пусть она придет ко мне, — сказал Пакстон. — Давай посмотрим, что у тебя есть.

Моя сила возросла.

Это была не молния, вода, поток воздуха или какая-либо другая сила из двенадцати домов олимпийских богов, бушевавшая вокруг меня.

Полоса темно-малинового огня, больше похожего на адское пламя, устремилась к Полубогу.

— Гори в аду! — Я взвыла.

Вокруг Пакстона и остального класса образовались сплошные ледяные стены. Полубог послал бурю своего ледяного потока, обрушившегося на мое пламя.

Столкновение двух противоположных сил разнесло ударные волны во все стороны и пробило потолок.

Бетон, грязь и камни посыпались дождем вместе с водой и льдом. Куски дерева загорелись и полетели во все стороны.

Студенты разбежались так быстро, как только могли нести их ноги, держась подальше от нас с Пакстоном.

Я направила свой огонь к Полубогу, мое тело дрожало от напряжения.

Но мое пламя слабело.

Я в смятении поняла, что во мне больше не осталось магии, только пульсирующая боль внутри. Тлеющие угольки моего костра вспыхнули, затем погасли на моих пальцах.

Морской Полубог отозвал свой шторм.

Я покачнулась, ожидая, что Полубог сразит меня. Мои руки вытянулись, как когти, готовые оставить кровавый след на его лице, когда он подошел ко мне.

Вместо того, чтобы убить меня, он повернулся к Мари и приказал.

— Позови целителей. Сейчас.

Как раз в этот момент Аксель и Зак ворвались в тренировочный зал, их взгляды метнулись ко мне в полном шоке.

Я свирепо ухмыльнулась им. Я была всего лишь стоящим окровавленным куском мяса.

— Что за чертовщина? — Прогремел Зак. — Кто причинил ей боль?

Горящие глаза Акселя осмотрели комнату в поисках угроз, прежде чем снова остановиться на мне.

— Кто тронул мою Мэриголд? — Он взревел от ярости.

Мое зрение затуманилось, когда перед глазами заплясали черные точки. Я держалась достаточно долго. Я все еще боролась за то, чтобы оставаться в сознании, хотя теперь я была бы рада передышке от непрекращающейся мучительной боли, пульсирующей в моем черепе, в каждой моей клетке.

Я не знаю, добрались ли до меня Зак или Аксель до того, как я упала лицом вниз.