— Моя сестра... ее выгонят из школы. Я умоляю тебя, Деврик. Между нами ничего не должно быть. Я понимаю. С моей стороны это тоже было безответственно. Безрассудно. Я не должна была настаивать. Пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне остаться. Я не знаю, что мне делать.

Он протянул мне конверт, предположительно чек на сумму, полученную за те жалкие несколько дней, что я проработала.

— Иди, Лилия. И не приходи завтра.

— Пожалуйста, Деврик.

Жалкие нотки в моем голосе вызывали тошноту, как быстро я перешла от ощущения контроля к ощущению полной беспомощности, и я ненавидела, что этот человек держит бразды правления в своих руках. Что, несмотря ни на что, он всегда будет контролировать ситуацию, потому что такова динамика отношений между профессором и студентом. Ему не нужно было иметь веских причин, чтобы выгнать меня из своей лаборатории. Он дал мне взятку, а теперь пытался растворить это соглашение, как изжогу.

— Пожалуйста, не делай этого.

Когда он повернулся, чтобы уйти, я боролась со слезами.

Варианты заработать лишние деньги ускользали от меня, как вода из пальцев. Работа в кампусе оплачивалась в два раза меньше, чем я бы заработала, работая на него.

Мои щеки пылали от стыда, который я поклялась себе не позволять испытывать. Осознание того, что мою сестру вышвырнут из единственного места, где она чувствовала себя в безопасности, и бросят в ад, который ожидает ее с Коннором, из-за того, что я совершила опрометчивый поступок с моим профессором.

Это была моя вина.

Во всем.

***

Автобус подъехал к моему общежитию, и я вылезла из него, слабая и измученная стрессом. Я прошла через общую зону, где студенты смеялись и смотрели телевизор, и поднялась на третий этаж. Оказавшись внутри, я прижалась спиной к двери, чтобы закрыть ее, и сползла на пол.

Слезы наконец-то вырвались на свободу.

По дороге домой я размышляла о том, чтобы снова зайти на порносайт и забрать деньги, которые я побоялась забрать, опасаясь, что мое видео снова появится на сайте. Имело ли в тот момент значение достоинство? На моем счету было десять долларов. Монеты, которые я заработала, дали бы мне еще несколько сотен, почти тысячу, если мне не изменяет память. Я вскрыла конверт, полученный от Деврика, и вытащила из него чек.

Пять тысяч долларов.

Личный чек, выписанный наличными.

У меня перехватило горло, воздух застрял в легких, и я была рада, что сижу сейчас на полу, потому что, наверное, потеряла бы сознание.

Пять тысяч.

Я дважды моргнула, думая, не обманывают ли меня глаза. Сумма была написана неразборчивым почерком, но я точно могла различить тысячу. Не сотня. Пять тысяч долларов. Никогда в жизни я не получала столько денег сразу. Эта сумма покрывала все расходы на ее обучение до Рождества, включая долю Коннора, так что даже если мне придется устроиться на работу с оплатой в сто баксов в неделю, у меня будет достаточно денег, чтобы к тому к тому времени мне хватило бы на два месяца вперед.

Хватит, — укорила я себя. Остановись прямо сейчас.

Как бы мне ни хотелось погрузиться в восторг от всего этого, груз реальности давил на меня. Я не могла принять это от него. Хотя это был благородный жест, я не могла принять эти деньги. Я их не заработала. Это наводило на другую мысль — может быть, он таким образом хочет откупиться от меня, чтобы я молчала?

Это было бы еще больнее. Часть меня хотела вернуться в лабораторию, в его кабинет и швырнуть чек ему в лицо, как поступила бы сильная, независимая женщина с угрызениями совести. Другая часть меня решила подождать.

Возможно, мне удастся договориться о том, чтобы расплатиться с ним.

Кого я обманывала?

На такую сумму уйдет десяток лет, а то и больше. Возможно, во сне я придумаю какой-нибудь план, чтобы все получилось, потому что мне чертовски не хотелось совершать необдуманный и эмоциональный поступок — бросать ему в лицо деньги, когда они мне действительно были нужны.