Трое мужчин подняли головы, когда Котта вошел в заведение, опустился в кресло напротив Марка и налил себе вина из их кувшина. Он выпил, одобрительно причмокнув губами, вытер выступивший на лбу пот, а затем одарил тунгрийцев своей обычной жесткой ухмылкой.
- Ну что ж! Вам будет приятно услышать, что мы теперь гордые владельцы той самой лавки за углом дома вашей женщины, юный Марк Я заключил выгодную сделку с домовладельцем, учитывая, что я узнал от соседей, что дом пустует почти три месяца. Что-то связанное с плохими канализациями. Все, что нам сейчас нужно, - это как-то на нем заработать.
- Ну, это достаточно просто.
Марк оглянулся на Дубна, чье ранее угрюмое лицо явно прояснилось при мысли, которая пришла ему в голову. Котта наклонился вперед с озорной улыбкой.
- Тогда давай, выкладывай.
Крупный британец устало поднял бровь.
- То, что мы приобрели эту лавку, за это спасибо. А, что касается того, каким образом ее использовать, ответ очевиден.
- Что ты предлагаешь?
Он выразительно кивнул ошеломленному Котте.
- Как думаешь, что мужчине необходимо делать не реже одного раза в месяц?
- Раз в месяц? Мне нравится перекидывать ногу за ногу гораздо чаще, чем ты сказал!
Только не это! - Дубн протянул руку и схватил ветерана за волосы, потянув за выбившуюся прядь. – Вот что!
Наступила минута молчания.
- Парикмахерская?
Здоровяк кивнул головой.
- Почему бы и нет? Посмотрим правде в глаза, это даст нам хороший повод для того, чтобы мужчины входили в заведение и выходили из него. А охранники оттуда могут отправляться в дом жены центуриона Марка. И поверьте мне, у нас в когорте много мужчин, которые стригли волосы своим товарищам достаточно долго, чтобы знать, как это делается.
Котта на мгновение сделал задумчивое лицо.
- Ты знаешь, это вполне интересная идея. Но кто сможет ее реализовывать, чтобы не прогадать?
Улыбка Дубна стала еще шире.
- Замечательный вопрос. Я знаю только одного человека. Только надо внимательно следить за ним. Он становится скользким, как угорь, стоит небольшому ветерку донести до него запах монет.
Анния наклонилась, чтобы получше рассмотреть собачку, и отпрянула, чтобы избежать попытки лизнуть ее в лицо.
- Вы, ребята, растеряли весь здравый смысл, с того времени, когда родились! Вы называете его уличной собакой? Неудивительно, что он такой худой. Как он она может конкурировать за еду с такими монстрами, как этот? - Она указала на зловещего вида бродячего пса, который слонялся дальше по переулку под тенью стены. - Если мы не заберем его с собой сейчас, он умрет через неделю. И, кроме того ... На ее лице появилось ехидное выражение, которое люди Котты очень хорошо знали. - Давайте посмотрим правде в глаза, мы все будем спать крепче, зная, что по дом охраняет сторожевая собака. И она будут его охранять лучше, чем вы, все вместе взятые.
Фелиция победно улыбнулась ветерану, в больших руках которого трепыхалась собачка, повернулась и пошла вверх по холму, окликнув через плечо свою подругу.
- Пойдем, Анния, я думаю, ты уже достаточно позабавилась с нашими солдатиками сегодня. Давай лучше подумаем, как мы могли бы назвать эту собачонку, хорошо?
Анния, склонила голову в знак извинения, искоса взглянув на ожидающих телохранителей.
- Ой, как интересно! Я за то, чтобы назвать его Центурионом! Будет забавное зрелище, когда эта компания начнет отдавать дань уважения такому тощему замухрышке ...
- Потерпите, малыши, мы почти пришли…
Фелиция и Анния поднимались на Авентинский Холм после закупок свежих продуктов, как только спала самая сильная дневная жара, обе женщины, как обычно, несли своих детей, в то время как пара стражников Котты шли перед ними, расчищая путь в многоязычном гвалте Авентина, еще двое следовали сзади, чтобы пресечь любые попытки ограбления. С сумкой, полной свежих продуктов для ужина, они медленно шли обратно по склону, туда, где их ждал дом, охраняемый еще двумя ветеранами.
- Вы уверены, что не хотите отдать мне ребенка, чтобы понести его вместо вас, госпожа?
Фелиция улыбнулась и покачала головой ближайшему из своих охранников, перекладывая спящего Аппия с одной руки в другую.
- Спасибо, но он спит. Ведь скоро мы доберемся до ... моего дома ....
Анния тихо рассмеялась у нее за спиной, держа своего собственного ребенка под подбородком, туго привязав к телу куском ткани.
- Мой дом! Ты никогда не думала, что снова произнесешь такие слова, не так ли?
Ее подруга остановилась и посмотрела на холм, едва различив крышу дома своего отца над стенами домов, выстроившихся вдоль дороги.
- Нет. И теперь, когда я говорю это, у меня не очень приятное ощущение во рту. Мне даже не верится…
Анния обняла ее за плечи, покачав головой телохранителям, которые собрались вокруг них с лицами, красноречиво говорившими об их профессиональной озабоченности.
- Вы лучше сосредоточьтесь на том, чтобы нас не ограбили, а я присмотрю за госпожой.
Она обняла свою подругу, неловко зажав между собой двух спящих детей.
- Теперь ты просто послушай меня. Ты умная, образованная и добилась успеха в профессии, с которой даже многие мужчины не справляются. Твой отец был бы более чем горд тем, как ты справилась со всем этим после его смерти, и вернуть этот дом - это самое меньшее, что ты заслуживаешь. Ты слышала, что сказал Эксцингус, предыдущие жильцы дома не пострадали, а просто куда-то съехали , и давай посмотрим правде в глаза, какое ему дело, интересоваться судьбой родственников твоего прежнего мужа. Так что давай просто...-
Она замолчала, глядя вниз, чтобы посмотреть, что это постукивает ее по ноге.
- Вот вам и телохранители, а? Вы даже маленькой собачке не можете помешать добраться до нас! Посмотрите на нее!
Собачка размером не больше крупной кошки воспользовалась их задержкой, чтобы появиться из боковой аллеи, где она отдыхала от солнца, привлеченная запахом свежего мяса, из их сумок, и с надеждой погладила лапой ногу Аннии. Четверо бывших солдат повернулись, чтобы посмотреть на нее, самый старший из них шагнул вперед и наклонился, растопырив пальцы, приготовившись взять животное за загривок.
- Подожди!
Он прекратил движение и посмотрел на Фелицию, чья команда, пусть и произнесенная мягко, была достаточно строгой по тону, чтобы он на мгновение застыл на месте.
- Домина?
Она присела на колени, чтобы погладить собачонку по шее. Животное подпрыгнуло на двух лапах, положив передние лапы ей на бедро, и потянулось, чтобы лизнуть кончик ее носа.
- Какой милый малыш . Она кивнула телохранителю. - Подними его, пожалуйста, но осторожно. Бедное маленькое существо выглядит почти истощенным от голода, у него видны все ребра. Давай возьмем его с собой , и отнесем домой.
Солдат сделал, как его попросили, держа животное подальше от себя с очевидным ожиданием того, что оно вскоре поймет, что ему нужно помочиться.
- Вы уверены, госпожа? Эти уличные собаки хорошо известны тем, что приносят болезни, и, когда вы поворачиваетесь к ним спиной, они просто воруют еду и кусают детей. Что, если у него бешенство?
Его попытка убедить Фелицию в здравом смысле сошла на нет, когда он увидел, что она покачала головой в совершенно недвусмысленной манере, которую он усвоил, за то короткое время, когда стал одним из ее телохранителей.
- Бешенство? - Она положила палец под подбородок собаки и наклонила ее голову, с улыбкой глядя в настороженные глаза. – Я не вижу у него бешенства, просто смышленый малыш, которому не хватает немного еды. Заберем его с собой, и накормим, посмотрим, сможем ли он насытиться.
- Все эти годы я распевал маршевые песни о тавернах со спальнями наверху полных девок, и мне с трудом верится, что я действительно сижу в одной из них.
Марк тихо рассмеялся над словами своего друга, вопросительно приподняв бровь.
- А не хочешь ли ты подняться наверх?
Дубн бросил взгляд через комнату на троицу проституток, которые все еще дулись у дальней стены.
- Одна слишком старая, одна слишком молода, а третья слишком худая для мужчины с моими вкусами. И, кроме того ...- Он доверительно наклонился вперед, чтобы шепнуть своему собрату-офицеру. - Мне никогда не было легко воздавать должное женщине, которой мне приходилось платить , - Он посмотрел на свою промежность с многозначительным выражением лица. – и, в конце концов, мне вряд ли это нужно сейчас ...
Один из недавно обученных солдат Кадира медленно прошел мимо таверны и встретился взглядом с центурионами, занявшими свои места у окна, кивнув головой назад, туда, откуда он пришел, вверх по длинному склону холма, где на фиолетовом фоне сумерек вырисовывалась величественная громада преторианской крепости. Четверо мужчин отвернулись и сосредоточились на расставленных перед ними тарелках с едой. Некоторое время спустя мужчина, которого они ждали, прошел мимо них и завернул в таверну, перекинув плащ через плечо, достал монету из кошелька на поясе и бросил ее на стойку с видом человека, давно знакомого с этим заведением. Оба гвардейца, все еще одетых в свою форму, следовавших за ним вниз по холму, стояли в ожидании у дверей таверны с выражением усталой скуки на лицах. Отмахнувшись от обычных выражений учтивости и почтения которыми его приветствовал владелец таверны, преторианец любезно принял небольшой кубок с вином, из которого сделал небольшой глоток, и серьезно кивнув в знак признания хорошего урожая. Одетый в красную свободную от службы тунику преторианского офицера, с полированной виноградной палкой в одной руке и ножом, свисающим с блестящего кожаного пояса, его густые волосы и борода были аккуратно подстрижены в явном расхождение с имперской модой на длинные вьющиеся волосы на бороде. Его голос был достаточно громким, чтобы его можно было расслышать сквозь гул разговоров других клиентов, и проститутки посмотрели на него с едва скрываемой скукой.