глава 34

Я приземлилась в своём родном городе с двумя чемоданами в каждой руке и каблуками, твердо стоящими на влажном полу.

– Добро пожаловать домой, – Луна демонстративно взмахнула рукой, как будто пейзаж передо мной был произведением искусства. – Как можешь видеть, ничего не изменилось. Следующий магазин находится в пятнадцати минутах ходьбы, а шесть соседей все те же, но старше и шумнее.

Я вздрогнула, увидев перед собой ужас. Соседи уже прильнули к окнам, следя за моим приездом, как будто чёрная и извилистая тень надвигалась на город. Я вернулся только ради Луны, больше ничего.

– Малышка Аврора, – нас перехватила пожилая пара. Двое моих школьных учителей – конечно, они помнили меня; нас было не более сотни учеников во всей школе. – Прошло много времени. Ты определенно стала молодой женщиной. Очень...

Эти двое уставились на меня, не находя подходящих прилагательных, и я скрестила руки на груди, гадая, найдут ли они хотя бы один комплимент. Луна вздохнула, и предательница вошла внутрь, предоставив мне разбираться с ними.

– Определенно другой, – заключил мой бывший учитель математики, и я почувствовал себя теоремой, на которую у него не было ответа.

– Чем занимаешься? У тебя есть дети? – моя бывшая учительница английской литературы благожелательно улыбнулась мне.

– Нет.

– Муж? – удивился старик.

– Нет.

По их глазам я могла сказать, что они считали меня старой девой.

– Депрессия? – она хотела схватить меня за руку с жалостливым видом. – После всего, что случилось с твоей семьей и...

– О нет. Я в порядке, – я прикусила внутреннюю губу; мне нужно было избавиться от них как можно скорее. – Теперь я писательница, и я знаю, вы всегда говорили мне, что это нестабильная работа и мне следует сосредоточиться на учебе, но вот я здесь.

Она никак не отреагировала на мое предложение.

– Твоя мать сказала нам, что ты собираешься вернуться и остаться здесь навсегда?

Что? Я окажусь в этой крысиной норе?

– Что?

– Мы все думали, что после того, что случилось с твоей сестрой, тебе следует присматривать за своей семьей. Бедняжка, вас трусливо бросил ваш отец, и твоя бедная мать, которая ничего не видела...

– Вы ничего о нас не знаете, – только необоснованные сплетни. – А теперь, если вы меня извините, я должна присоединиться к своей семье.

– Тебе следовало надеть что–нибудь другое, кроме каблуков. Это непрактично, – посмотрите, кто проникся наукой – учитель математики.

Я тащила свой чемодан, как игрок в регби во время схватки.

– А вам следовало проложить дорогу к дому. В конце концов, мы живем в двадцать первом веке!

– О нет, дороги! – я слышала, как они шептались у меня за спиной. – Это скроет наш прекрасный ландшафт и наследие.

Плохая девочка только что вернулась в город. Спрячьте своих детей и приготовьте вилы.

Я была морально готова проводить свои дни дома, как вампир в темноте, писать и редактировать, как старая волшебница, которая сошла с ума.

Я переступила порог своего дома и глубоко вздохнула. Единственной, кто встретил меня у двери, была герцогиня, мурлыкавшая у моих ног, которую я подхватила на руки. Моя мать была занята...гончарным делом. На её лице была широкая улыбка, и она помахала мне посреди этого беспорядка, снимая защитные очки, которые, как я предположила, предназначались для защиты от брызг.

– А вот мой талантливый автор бестселлера! Ты выглядишь…Белой. Тебе следует погреться на солнышке – это полезно для твоего настроения! Возвращение сюда пойдет тебе на пользу, вот увидишь.

– Я пишу весь день.

– Кто–то сварливый, – поддразнила она меня, посмеиваясь.

Возвращение сюда, в эту комнату, где у меня было так много воспоминаний о моём отце и моей сестре, сжало моё сердце. Это принадлежало прошлому, где я похоронила часть себя. Теперь я была другой, и это место душило меня.

– Что–то не так, милая? Я чувствую здесь плохую энергетику, – спросила моя мать, готовая достать свои очищающие благовония. Форма её керамической вазы приобрела странную форму – больше похоже на пенис, чем на амфору, но, эй, каждый видит то, что хочет.

– Почему ты не порвала с папой, когда он впервые изменил тебе? – резко бросила я, не ожидая, что сразу же начну этот разговор со своей матерью. – Ты надеялась, что он изменится?

– Нет, я сделала это ради вас, девочки, – она перестала работать, вытирая руки о тряпку. – Я сделала это, чтобы у вас было счастливое детство. Я хотела защитить вас, чтобы вы ничего не пропустили. Он был хорошим отцом и финансово поддерживал нас. Вы обе были так счастливы, и я хотела, чтобы вы поверили в любовь.

– Но какой ценой, – я села напротив неё. – Луна чуть не умерла из–за лжи, и теперь ты всегда во всём полагаешься на меня. И, в конце концов, тебе было больно – нам всем было больно. Тебе следовало покончить с ним, и мы бы справились. Ты бы не хотела, чтобы кто–то из нас поддерживал отношения, в которых мы рыдаем по ночам в подушку. Ты заслужила свой счастливый конец, а мы заслужили правду.

– Возможно, но я…я нашла его. У меня есть вы обе, хороший дом, город, который я люблю, и я кое–кого встретила... – она усмехнулась, словно влюбленный подросток. – Он плотник. Мы познакомились онлайн в приюте для пчел, который ты помогла мне построить, и ты увидишь, что он замечательный. Он потерял свою жену, но он тоже верит в любовь, как и я.

По крайней мере, я была Купидоном, и она казалась счастливой, но почему я не могла быть такой же? Я достигла своей цели, за которую я бы продала свою душу, и вот я здесь, сварливая и всё ещё с ноющим, неудовлетворенным сердцем.

– Тогда я рада за тебя.

– Я знаю, что оказывала на тебя большое давление последние несколько лет, но я… – она взяла меня за руку. – Теперь ты здесь, в этом городе, который ты любишь, и у тебя есть контракт на книгу. Это всё, о чем ты когда–либо мечтала. Так что улыбнись и открой своё сердце. Все будет так же, как раньше.

– Возможно, это не тот счастливый конец, которого я хочу, – сказала я, больше себе, чем ей. – Я имею в виду, я не думаю, что ты осознавала, какое давление лежало на моих плечах годами. Я должна была зарабатывать деньги для тебя, для Луны, для себя. Мне приходилось выживать, бороться каждый день, и, возможно, я стала циничной, но ты не знаешь, каково это – я не могла потерпеть неудачу, иначе вы пошли бы ко дну вместе со мной. Я была совсем одна, и всё же мне приходилось притворяться, что всё замечательно, потому что ты рассчитывала на меня. Я была родителем, и теперь я измотана. Я не могу дышать в этом городе, хотя приехала всего минуту назад, а ты уже соглашаешься, что я проведу здесь остаток своей жизни. Я люблю тебя, и я люблю Луну, но по сравнению с вами двумя, верующими в солнечный свет, я антигерой, который постоянно борется за своё счастье.

В конце своего монолога я глубоко вздохнула. Я никогда не говорила вслух о своих чувствах, и теперь, когда я начала, я не могла остановиться. Мне показалось, что груз, который я несла столько лет, наконец–то свалился с моих плеч.

– Я не знала, – моя мать, казалось, была дезориентирована этой новостью, она сжала губы, а её зрачки расширились. – Ты никогда не рассказывал нам о своих чувствах. Ты сказала, что была счастлива.

– Потому что я совершила ту же ошибку, что и ты с нами, я притворялась, чтобы защитить вас.

– Прости. Я бы никогда...

– Я знаю, – оборвала я её. – Это не твоя вина. Я не виню тебя. Я просто чувствую, что по пути потеряла свой счастливый конец, и мне грустно.

Аякс. Одна мысль о его имени заставляла бы меня либо покраснеть, либо моё сердце бешено забиться, либо наполниться слезами мои глаза. Я влюбилась в мужчину, которому пришлось уйти, и теперь, когда он ушел, я была одинока. Никакие достижения не могли заполнить эту пустоту. Я отогнала эти мысли. Не в моем характере было сдаваться или хандрить по поводу своей судьбы.

– Если и есть человек, который заслуживает счастья, то это ты. Ты всегда отдаешь и никогда не просишь ничего взамен. Ещё не слишком поздно. Я не должна была предполагать, что ты возвращаешься домой навсегда. Это твоя жизнь.

– Мне нужно позаботиться о Луне, – я сглотнула. – И посоветую, что мне делать.

– Как ты сказала, я её мать и... – в дверь позвонили, и наверху я услышала, как что–то упало – вероятно, Луна шумела. – Будь рядом как сестра. У неё все отлично.

Луна сбежала вниз по лестнице с блеском на губах и в розоватом девчачьем наряде.

– Я открою!

– Кто там? – я отодвинула стул, желая посмотреть, кто пришёл.

– Это Райан! – Луна подпрыгнула и, оказавшись рядом с дверью, вздохнула, прежде чем резко открыть её.

– Привет, – мальчик прочистил горло в тот момент, когда увидел, что вся семья шпионит за ним.

– Привет, – сказала Луна в ответ, скрывая нас от его взгляда. Посмотрите на неё, смущенную, бросающую на нас всего один взгляд. – Я скоро вернусь.

Мальчик протянул ей что–то, что заставило её хихикнуть.

– Это тебе.

– Спасибо. Я люблю подарки, – ответила Луна и захлопнула дверь.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, больше не чувствуя тошноты от демонстрации милоты. Я даже не закатила глаза, пока ласкала герцогиню, которая запрыгнула ко мне на колени.

– Видишь? Она – главная героиня своей жизни. Ты, напротив, ставишь себя на второе место, – моя мать вернулась к своей работе над вазой – или, точнее, над вазой в виде пениса.

Я поцеловала её в щеку, прежде чем отнести свои вещи наверх.

– Я устроюсь и закончу кое– что писать.

– Мне кажется, у моей вазы странная форма, но она мне кое–что напоминает, – пробормотала мама.

– Это похоже на пенис, мам, – сообщила я ей через прутья лестницы.

Глиняный пенис, о котором шла речь, в этот самый момент раскололся надвое, глаза моей матери расширились, когда она посмотрела на меня.

Добро пожаловать домой.

В конце концов, кто такой злодей, как не герой, которому отказали в счастливом конце?

– Ваша злая фея–крестная.

Мой взгляд остановился на телефоне. Я написала благодарности во время прогулки неизвестно где. Я сохранила свой роман, Nevermore, или, скорее, черновик под названием “Черновик 67”, на диске. Наконец–то я окончательно закончила и отправила электронное письмо своему редактору в Ever After. Сегодня утром я даже получила обложку, которую отправила непосредственно Аяксу, чтобы узнать его точку зрения.