В любом случае, интересно отметить вторую общую характеристику первой и второй бескорыстных конфигураций: они феноменально невозможны, а потому крайне контринтуитивны. В разделе 2.3 я ввел понятие феноменальной возможности как свойство всех состояний дел или миров, которые, как условный факт, мы можем сознательно представить или вообразить - всех тех состояний дел или миров, которые могут войти в сознательные мыслительные эксперименты, в когнитивные операции или процессы эксплицитного планирования. Мы также видели, что феноменально возможное всегда соотносится с определенным классом конкретных систем сознания, с их специфическим функциональным профилем и с глубинной репрезентативной структурой, лежащей в основе их специфической формы феноменального опыта. Для таких существ, как мы, цель сознательного моделирования нецентрированной, бескорыстной реальности строго несовместима с нашей репрезентативной архитектурой. Мы не можем по-настоящему представить себе мир, рассматриваемый из ниоткуда, темп Нагель. Когда ранее я просил читателя представить себе полностью непрозрачный ПСМ или обнаружить, что сам являешься персонажем сна, я просил о чем-то невозможном. Дети впервые обнаруживают эту невозможность, когда пытаются представить, каким будет мир после их смерти. Взрослые, конечно, могут феноменально моделировать нецентрированные миры внутри центрированного мира-нуля, но при этом всегда будет присутствовать феноменальное "я", переживаемое как делающее воображение. Вид из ниоткуда всегда является вашим видом - иначе он не мог бы быть элементом вашей автобиографической памяти, о котором вы могли бы позже сообщить. Короче говоря, теория субъективности на основе Я-модели - это теория, которая, даже если она подкреплена весомыми аргументами и эмпирическими данными, всегда будет оставаться контринтуитивной. Даже если вы интеллектуально убеждены в существовании этой теории, она никогда не станет тем, во что вы сможете поверить.

Что значит сказать о психическом состоянии, что оно является субъективным? Возможно ли бессубъектное сознание?

Во-первых, важно отметить, что до сих пор мы говорили только о феноменальной субъективности, то есть о субъективности как феноменально переживаемой. Существует и более тривиальное прочтение субъективности (ранее представленное как "функциональная субъективность"; см. раздел 2.2), сводящееся к тому, что информация была интегрирована в исключительно внутреннюю модель реальности, действующую внутри отдельной системы, и, следовательно, дающую этой конкретной системе своего рода привилегированный интроспективный доступ к этой информации в смысле уникально прямых причинно-следственных связей между этой информацией и аттенционными или когнитивными процессами более высокого порядка, оперирующими с ней. Если эта внутренняя модель реальности удовлетворяет минимальным ограничениям для перспективной феноменальности, то возникают три основные интерпретации "феноменальной субъективности".

Во-первых, я воспринимаю как субъективное все, что является элементом моей сознательной модели мира. Даже если я не переживаю это как психическое, я узнаю (например, через зрительные иллюзии и другие случаи сенсорного искажения), что, строго говоря, мой мир - это только мой мир и что у других может быть другой вид феноменального опыта. Конечно, мой мир-модель остается прозрачным, но благодаря опыту тот факт, что при всей своей достоверности он все же должен быть моделью, становится для меня когнитивно доступным. И это событие меняет мое PSM: теперь я тот, кто сознательно переживает себя как знающего этот самый факт. Это слабая, когнитивно опосредованная форма феноменальной субъективности с точки зрения первого лица. Существует также прямое прочтение этого первого понятия феноменальной субъективности от третьего лица: любая система, обладающая сознательной моделью мира, имеет феноменально субъективные состояния. Обратите внимание, как когнитивная субъективность возникает из внутренней симуляции именно этого прочтения от третьего лица: Когнитивная субъективность возникает, когда система репрезентативно дистанцируется от своего собственного нулевого мира.

Вторая интерпретация "феноменальной субъективности" более интересна. Любое репрезентативное содержание, которое было интегрировано в PSM, феноменально субъективно. Все, что представлено в ПСМ, является элементом самосознания индивидуальной системы. Теперь оно феноменально принадлежит себе, приобретая дополнительное феноменальное свойство "минности". Феноменальная самость создает интернальность в том смысле, что нечто изображается как принадлежащее в данный момент центру репрезентативного пространства, как свойство этого субъекта. Быть субъективным содержанием, таким образом, означает быть состоянием феноменальной самости, быть органично интегрированным в нее. Однако, чтобы правильно понять только что сказанное, нам нужно понять, как феноменальное "я" может быть представлено не только как "я", но и как субъект - как субъект знания, автономный агент или, если взять самый простой случай, как присутствующее в данный момент "я". Существуют ли нейрофеноменологические конфигурации, в которых феноменальное "я" существует, но нет сознательного субъекта? Возможно ли, чтобы система имела сознательную модель мира и сознательную модель "я", но не имела феноменально субъективных состояний?

Что превращает феноменальное "я" в сознательный субъект, так это тот факт, что оно преходяще интегрируется в еще более всеобъемлющий вид глобально доступной репрезентативной структуры: ПМИР. Феноменальная субъективность в действительно интересном смысле возникает только на этом этапе. Это момент, когда система переживает себя как направленную на возможный объект знания, цель действия или перцептивный объект. По-настоящему субъективные состояния - это те, которые интегрированы в репрезентацию конкретного отношения, а именно, отношения "я-объект". Я подробно объяснил понятие PMIR в разделе 6.5, и там же, цитируя работу Антонио Дамасио (Damasio 1999, p. 263; краткий пример см. на с. 101 и далее), указал, что акинетический мутизм может быть особенно ограниченным и ярким примером редкой нейрофеноменологической конфигурации, возможность которой предсказывается SMT. Двустороннее переднее повреждение поясной извилины и двустороннее медиально-теменное повреждение приводят к ситуации, которую можно описать как, во-первых, отсутствие ПМИР, а во-вторых, сохранение целостной сознательной модели мира, функционально центрированной феноменальным Я. Полноценный сознательный опыт - феноменальная субъективность в философски интересном смысле - это нечто большее, чем существование сознательного "я", и это гораздо большее, чем просто наличие мира. Он является результатом динамического взаимодействия между этим "я" и миром, расположенным в живом, воплощенном настоящем. В случае с пациентом с акинетическим мутизмом мы, вероятно, имеем ситуацию, в которой есть PSM, но нет PMIR. Пациент бодрствует, но не является субъектом. Он может безучастно смотреть на мир или механически ориентироваться на какой-то визуальный объект, но он никогда не является собой в акте видения. Чтобы представить акт видения, вам нужен PMIR. Пациент феноменально воплощен, но не присутствует, потому что он феноменально не расположен - расположенность как раз и устанавливается посредством непрерывного, динамического построения PMIR. По философским соображениям я представил ПМИР как отдельную теоретическую единицу на феноменологическом, репрезентативном и функциональном уровнях описания (см. главу 6). Поэтому я придерживаюсь эмпирического предсказания, что будет существовать и отдельный нейронный коррелят. На самом деле кандидаты на необходимые компоненты нейронного коррелята этого специфического типа ПМИР уже обсуждаются (например, поясная извилина, некоторые ядра таламуса и верхняя костная мышца; см. Damasio 1999, p. 260 и далее).

Возвращаясь на уровень философского анализа, я предлагаю рассматривать понятие феноменальной субъективности как именно то, что может отсутствовать в акинетическом мутизме. Я утверждаю, что именно этот вид феноменального содержания - преходящая, динамическая интеграция субъекта и объекта - многие из нас интуитивно считают сутью сознательного опыта. Наиболее интересный смысл феноменальной субъективности - это тот, который вытекает из ограничения 6, ограничения перспективности. По-настоящему субъективное репрезентативное содержание - это то, которое является элементом перспективной модели реальности, той, в которой структурно доминирует PMIR.

Опять же, существует альтернативная и более узкая формулировка, позволяющая нам описывать как субъективно сознательные все и только те состояния, которые в данный момент находятся в фокусе опыта. Подлинно сознательным ментальным состоянием тогда будет то, которое в данный момент составляет объектный компонент ПМИР. Рассматриваемое как форма репрезентативного содержания, его субъективность тогда состоит в том, что оно эксплицитно связано с феноменальным "я" - в его вкладе в более полную ментальную структуру, реляционную репрезентацию акта опыта. Например, как показывают эмпирические исследования слепоты изменения (Mack and Rock 1998) для визуального сознания, в визуальной области явно существует аттенциональный PMIR: его объектный компонент - это просто то, что мы переживаем в интегрированном виде. Как только внимание рассеивается, визуальные объекты растворяются обратно в "прото-объектах", а все информационное содержание теряется. Феномен "слепоты перемен" демонстрирует, как такие системы, как мы, интегрируют только то, что становится визуальным объектным компонентом PMIR, тем самым минимизируя вычислительную нагрузку на наш мозг. С вычислительной точки зрения, нет необходимости держать все объекты представленными одновременно, все, что нужно, - это способность обращаться к идентичности объектов, когда это необходимо. Разумеется, существует и неаттенционное извлечение структуры сцены, поскольку внимание не является центральным шлюзом, через который должна проходить вся сознательная информация; аттенционное узкое место применимо только к когерентным объектам. Внимательное зрение дает нам структуру сцены, которая представляет собой все, что можно увидеть до того, как механизм выбора с ограниченной емкостью попадет на объект. В этом смысле, и согласно третьему возможному прочтению "феноменальной субъективности", преаттентивная структура сцены была бы бессубъектной формой сознательного содержания. Эта третья интерпретация феноменальной субъективности не только следует философской интуиции "субъективности как фокальной репрезентации", но и прекрасно демонстрирует, что значит сказать, что сознательный опыт действительно является градуированным феноменом.