Глава 22

Драго

Я выхожу из-за дерева и целюсь в мужчину у фонтана. Пуля попадает ему в затылок, кровь заливает белый мрамор. Я уничтожу каждого ублюдка, который посмел напасть на мой дом и мою семью.

Мой взгляд устремляется к последнему в ряду окну на верхнем этаже. Свет не горит, как и во всем доме. Сиенна, наверное, волнуется, но Адам сказал, что оставил Тару с ней. Это меня немного успокаивает. Я чуть не сошел с ума, когда получил второй сигнал от Рельи, и едва избежал столкновения с грузовиком, когда вдавил педаль газа в пол.

Даже в меньшинстве мои люди хорошо поработали. Большинство парней Богдана мертвы, их тела лежат на газоне и асфальте вокруг их фургонов. Некоторые еще живы, пытаются спрятаться и ждут возможности сбежать. Не получится. Я уже распорядился обеспечить охрану ворот, и Филип с тремя парнями прикончат любого, кто попытается сбежать.

Справа от меня раздается глухое рычание. Я бросаю взгляд в ту сторону и вижу, как Перун и Зевс терзают мужчину в тактической одежде. Света достаточно, чтобы разглядеть атласные банты на шее моих собак. Сегодня оранжевые.

На моих губах появляется улыбка. Это значит, что моя жена украсила собак после моего ухода. Ей нравится сочетать цвет их бантов со своей одеждой. Мой сверкающий и искрящийся сгусток радости, в котором скрыто гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Черт возьми, я пропал из-за этой женщины.

Со стороны особняка слышится рев двигателя. Бели паркует фургон рядом с кухонной дверью. Адам выходит из дома, держа раненного парня на плече. Илия и Йован следуют за ним, ведя под руки Релью. Я стискиваю зубы. Чертов Сальваторе Аджелло. Терпеть не могу этого человека, особенно зная, что он заставил Сиенну шпионить для него. Жаль, что не могу послать его подальше с его предложением подлечить моих людей в его больнице, мы оба знали, что я ни за что не откажусь. И уверен, что взамен он попросит об одолжении. У него везде свой интерес, не стоит даже сомневаться.

Бели запрыгивает в фургон и едет к воротам, маневрируя между машинами румын и мертвецами. Избавиться от всех тел и машин будет непросто.

Держа оружие наготове, Адам и Йован приближаются к месту побоища у парадных дверей, осматривая убитых. Илия тем временем направляется к задней части дома.

– Вы нашли Богдана? – спрашиваю я.

Адам качает головой: – Я видел его мельком, он здесь был. Йован проверяет задний двор. Я позвоню к воротам и узнаю, может, они его поймали.

– Будьте начеку, пока не найдете его тело.

Стрельба прекратилась, и, похоже, мы окончательно разобрались с людьми Богдана, слава богу, черт побери, но я не успокоюсь полностью, пока не увижу труп этого ублюдка собственными глазами.

Бросив последний взгляд на тела на подъездной дорожке, я иду к гаражу, чтобы проверить, не прячется ли там кто-нибудь из ублюдков, но краем глаза замечаю мерцающее бирюзово – голубое отражение. Резко поворачиваю голову и замечаю фигуру в дверном проеме кухни. Электричество в доме восстановлено, так что отчетливо вижу свою жену в русалочьих леггинсах. Вздох облегчения срывается с моих губ – она цела и невредима. Однако в следующий момент меня переполняет ярость. Она была там все это время, пока вокруг шла стрельба?

– Какого черта, Сиенна! – ору я и иду к ней по газону. Я убью того, кто позволил ей спуститься вниз. – Возвращайся в дом. Сейчас же!

Она не отрывает от меня глаз, и слеза скатывается по ее щеке. В ее взгляде читается огромное облегчение, и мой гнев мгновенно улетучивается. Она беспокоилась обо мне.

– Я сказал, вернись в дом! – продолжаю ей кричать, но она только улыбается. Что мне с ней делать? Никому не позволено игнорировать мой прямой приказ, но, когда дело касается моей жены, я не возражаю. Черт возьми.

Я всего в нескольких шагах от нее, когда взгляд Сиенны устремляется за мою спину. Улыбка исчезает с ее лица, и на смену ей приходит неподдельный ужас.

Я действовал неосознанно, не думая, повинуясь только инстинкту. Развернулся лицом навстречу опасности, защищая жену. Мой пистолет заряжен, металл теплый в моей ладони, и я готов выстрелить, чтобы нейтрализовать угрозу.

Но слишком медлителен.

В воздухе раздается выстрел.

Сиенна

В жизни случаются моменты, которые будут преследовать вас вечно, даже если вы проживете тысячу лет. Они потрясают вас до основания, меняя всю вашу жизнь. И у вас начинается новая жизнь, которую вы никогда не ожидали и даже не планировали. И перед вами открывается неведомые доселе возможности. Карма или судьба виноваты в этом, но нам не дано выбирать свой путь.

И после уже понимаешь, что ничто и никогда не будет прежним. Это становится связующим звеном, точкой отсчета во времени, когда все воспринимается как «до» и «после».

В моей жизни это случилось дважды. Первый раз, когда Артуро сообщил нам с сестрой о смерти родителей. Второй – когда я узнала, что моя сестра пропала без вести.

Всеми фибрами души я надеялась, что подобного в моей жизни больше никогда не повторится.

Когда из гаража вышел мужчина с поднятым пистолетом и целился в меня, я застыла на месте. Даже мои легкие сжались, не в силах вдохнуть воздух, и мне оставалось лишь смотреть. Только сердце с утроенной скоростью стучало в груди.

Затем меня заслонила огромная фигура Драго. Вместо пистолета мой взгляд уперся в широкую спину мужа.

Выстрел!

Моя рука взлетает к груди, потому что на мгновение мне кажется, что мое сердце перестало биться, пронзенное пулей с близкого расстояния. Драго застывает передо мной. Пистолет выскальзывает из его руки на полузамерзшую траву у ног.

Еще один выстрел!

Внутри меня нарастает крик. Мой муж падает на колени и медленно клонится к земле. Мгновение растягивается, и время останавливается.

Поверх головы Драго я вижу, как мужчина у гаража отбрасывает пистолет в сторону и лезет в карман куртки. Воздух наполняет мои легкие, а вместе с ним ко мне приходит абсолютное спокойствие.

Не задумываясь, я вытаскиваю пистолет из-за спины. Совсем забыла про него, когда меня взяли на прицел. Хотя вряд ли в тот момент я достала бы его, даже если бы вспомнила. Теперь все сомнения рассеялись.

Незнакомец вынимает из куртки еще одно оружие и собирается прикончить Драго. Это его выбор. И я делаю свой.

Моя рука не дрожит, когда поднимаю пистолет, а дыхание ровное. Я едва отмечаю крики с подъездной дорожки, они всё громче и приближаются. За долю секунды прицеливаюсь парню в голову и, не колеблясь, нажимаю на курок.

Выстрел!

Мужчина резко дергается. На месте его левого глаза появляется большая красная дыра.

Я это сделала.

Я убила его.

Я лишила человека жизни. И нисколько об этом не жалею.

Я роняю пистолет на землю и бегу к Драго, который лежит на боку на холодной, мертвой лужайке.

– Любимый, – сдавленно шепчу и опускаюсь на траву рядом с ним, осторожно переворачиваю его на спину.

Его рубашка впереди пропитана кровью. Я хватаюсь за края и разрываю ее, затем прижимаю ладони к двум кровоточащим ранам на его груди. Но красная жидкость продолжает сочиться между моими пальцами.

Драго касается моей щеки окровавленной рукой. Я встречаюсь с ним взглядом.

– Разве ты не падаешь в обморок при виде крови, – едва слышно шепчет он.

Крики и топот бегущих людей становятся все ближе, но я не могу отвести от него взгляда.

– Не смей умирать у меня на руках, Драго, – выдыхаю я, и слезы текут по моим щекам. – Не смей, черт возьми.

Кто-то хватает меня сзади и оттаскивает в сторону. Илия опускается рядом с Драго и прижимает свернутую куртку к ранам. Он загораживает мне обзор, и я не вижу глаз Драго. Я рычу, пинаюсь, пытаясь освободиться. Мне нужно смотреть ему в глаза! По какой-то причине уверена, что, пока удерживаю его взгляд, я смогу сохранить ему жизнь.

К нам подъезжает машина, и Филип с Йованом поднимают Драго и кладут его на заднее сиденье. Я кричу. Реву. Скалю зубы. Сильные руки удерживают меня на месте. Мужской голос что-то говорит о том, что я должна уступить им место. Я впиваюсь зубами в его предплечье, и во рту появляется металлический привкус.

– Господи Иисусе! – кричит кто-то. – Адам, отпусти ее. Пусть едет с ним на заднем сиденье.

Как только меня отпускают, я бросаюсь к машине и забираюсь внутрь. Опускаюсь на колени на пол и накрываю ладонями руки Драго, пока он прижимает пальто Илии к груди. Боже мой, так много крови.

– Посмотри на меня! – кричу я, когда машина трогается.

Я не уверена, услышал ли он меня, но его веки дрогнули, и его зеленые глаза встретились с моими.

– Хорошо, – киваю я. – Мы едем в больницу, где тебя подлатают. Держи глаза открытыми всю дорогу туда.

Драго переводит взгляд на мою макушку, в уголках его глаз появляются морщинки. – Так и знал.

– Знал что?

– На тебе оранжевый бант. Как на собаках. – Он смеется, затем разражается кашлем, с хрипом пытаясь отдышаться.

Я с трудом сдерживаю то ли смех, то ли рыдание. – Я знала, что тебе понравится.

Мой голос срывается, и я с трудом сглатываю, изо всех сил стараясь сохранить самообладание и душевное равновесие. Тот, кто сидит за рулем, похоже, ведет машину как сумасшедший. Я прочувствовала каждую кочку, каждый поворот и ударяюсь затылком о спинку пассажирского сиденья при каждом переключении передач.

– Я люблю в тебе все, моя блестящая шпионка. – Он переплетает свои пальцы с моими.

– Даже мою цыплячью шубку?

– Особенно... – он неглубоко вдыхает, – особенно твою цыплячью шубку, mila moya.

Я уже не сдерживаю слезы. – Я люблю тебя, Драго.

Слабая улыбка появляется на его губах. – Я знаю.

Он скользит ладонью по моей руке к шее, притягивает меня к себе и шепчет на ухо: – Я влюбился в тебя в тот момент, когда увидел в этом ужасном золотом комбинезоне.

Я закрываю глаза и прижимаюсь губами к его. – Пожалуйста, не оставляй меня.

Машина резко останавливается. Двери распахиваются, и люди в медицинских халатах поднимают Драго и кладут его на каталку. Пока я выбираюсь из машины, они уже входят в раздвижные двери больницы.