Драго переводит взгляд с моих губ к глазам. Теперь он уже не улыбается, и его ответ ясно читается в его глазах. Подсознательно, в глубине души, я всегда знала ответ.

– Поп – это старое прозвище, я получил его в юности еще в Сербии, пока мы были панками. Только Адам до сих пор иногда называет меня так.

Его грубоватый голос отзывается эхом во мне, прямо в сердце, каждое слово камнем ложится мне на душу. Я родилась в «Коза ностре», и методы мафии мне известны. Почти каждый знакомый мне мужчина хотя бы раз совершал убийство, и только наш дон отличался особой кровожадностью в свершении правосудия. Я жду, что всё внутри меня взбунтуется, а страх поглотит меня целиком. Но ничего не происходит.

С тех пор как себя помню, я ощущала себя словно циркачкой, стоящей на шаре и пытающейся сохранить равновесие, и всегда присутствовал страх упасть. Я старалась держаться прямо, и даже малейшее движение мяча у меня под ногами заставляло меня молотить руками в воздухе, пытаясь восстановить равновесие.

Глядя на мрачное лицо мужа, понимаю, что уже довольно давно не испытывала ничего подобного. Впервые в своей жизни я чувствую, что стою на твердой земле, в объятиях человека, который прибивает тела своих врагов гвоздями к стенам.

– Скажи что-нибудь, Сиенна. Драго не сводит глаз с моих губ, ожидая моей реакции. Его зубы крепко стиснуты, а губы сжаты в тонкую линию.

– Почему именно крест? – еле слышно спрашиваю я.

– Это подпись. Обыгрывание моего старого прозвища. Способ отправить сообщение тем, кто захочет напасть на меня или моих людей.

– И что это за сообщение?

– Что я отпущу им их грехи. Лично. И кровью. Так же как я поступил с людьми, которые убили мою семью.

– Ты нашел их?

– Всех до единого. Никто не уйдет живым, если тронет мою семью. – Он проводит ладонью по моей щеке к подбородку, а затем обратно, и сжимает мой затылок. – И никто не смеет пялиться на мою блестящую жену. Иначе это станет последним, что он увидит в этой жизни.

Я глубоко вдыхаю и слегка наклоняюсь вперед. Мое платье задрано до бедер, и твердый член Драго упирается прямо мне между ног. Драго берет с подлокотника дивана пульт дистанционного управления, и спустя миг две лампы по обе стороны кабинки гаснут, погружая нас в полумрак. Вокруг нас все еще горит свет над танцполом, в других кабинках, а также в баре, но мы остаемся в тени, по большей части скрытые от посторонних глаз.

Драго кладет руки на мои бедра и медленно поднимает мое платье еще выше. Я не слышу его прерывистых вздохов из-за музыки, гремящей над головой, но чувствую его теплое дыхание на лице.

– Помнишь свадьбу, на которой мы недавно были? Где ты танцевала для меня? – спрашивает он и ловит мои губы своими. Его руки добрались до трусиков и запутались в кружевных тесемках на моих бедрах.

Кивнув, я хватаю его за рубашку и прикусываю его нижнюю губу, и меня словно пронизывает электрическим током. Как бы близко мы ни были друг к другу, этого всегда недостаточно. Драго рвет мои трусики с левой стороны и шепчет:

– Мне хотелось стащить тебя со стола и трахнуть у всех на глазах. Заявить, что ты моя. Чтобы все это знали.

Правая сторона моих трусиков тоже не выдерживает его натиска и с треском рвется. Рука Драго тут же скользит меж моих ног и находит мой клитор. Освободив член из штанов другой рукой, Драго подхватывает меня за бедра и приподнимает над собой.

– Хочешь исповедаться, Сиенна?

В темноте сложно разглядеть выражение его лица, но время от времени вспышки света над танцполом отражались в его светло – зеленых глазах, которые впивались в мои. Вихрь чувств бурлил у меня внутри, требуя выхода. Я зарываюсь руками в его волосы и, вглядываясь в глубину его глаз, медленно насаживаюсь на его член.

У меня перехватывает дыхание, когда он заполняет меня, погружаясь все глубже. Я сжимаю его темные пряди и покачиваю бедрами, вбирая его в себя еще больше. Мой взгляд удерживает его в плену, пока я объезжаю его, но ни слова не слетает с моих губ.

Понимаю, о чем он просит. Он хочет, чтобы я призналась ему в любви. Но я не могу. Слишком боюсь озвучить правду, высказать вслух то, что мы оба уже знаем. Каждый раз при мысли об этом меня охватывает паника и сжимает в своих когтях. Да, мой страх иррационален. Невозможно изменить судьбу человека тремя простыми словами. И все же не в силах заставить себя произнести их, слишком боюсь, что могу потерять Драго.

Возбуждение нарастает, я вращаю бедрами, желая получить еще больше удовольствия. Драго сжимает мою ягодицу, затем поглаживает бедро и щиплет клитор. Я ахаю, мое дыхание учащается. Сверкающие, пронзительные глаза мужа все еще прикованы к моим глазам, и он касается своим лбом моего.

– Все хорошо, mila moya, – шепчет он, прижимая большой палец к клитору. – Тебе не обязательно это говорить. Я знаю, придет время и ты произнесешь эти слова.

Его губы завладевают моими – покусывают, требуют. Я зажмуриваю глаза и целую его в ответ, одновременно протягивая руку за пультом, который он оставил на подушке рядом. Легкое нажатие кнопки – и элегантные лампы – колонки по обе стороны дивана оживают, заливая нас бледно – голубым светом и возвращая ощущение реальности вокруг. Сегодня вечером в клубе собралось более ста человек, и каждый из них теперь может отчетливо видеть, как я скачу на члене своего мужа.

Глаза Драго расширяются от удивления, а уголки его губ приподнимаются. – Почему? – спрашивает он.

Отбросив пульт в сторону, я обхватываю ладонями лицо мужа и, пожирая его глазами, продолжая медленно двигаться на нем. Я вдыхаю его запах, впитываю его сущность и принимаю ту самую тьму, которой когда-то боялась, когда мы встретились. Этот мужчина. Единственный, кто понимает меня. Мужчина, без которого я больше не представляю своей жизни.

– Потому что я тоже хочу, чтобы все знали, – отвечаю.

– Знали что?

– Что ты мой. – Я наклоняюсь вперед, чтобы он мог ощутить, как лихорадочно бьется мое сердце. – И что я твоя.