— Могло бы быть более удобно, — рычит он, скользя глазами по мне.

— Зачем ты здесь? — спрашиваю я, направляясь к окну.

Как только я добилась контроля над собой, я украсила комнату. Каждая стена выделялась своим цветом. Комната — счастливое пространство, в котором я провожу много времени. Теперь здесь стоит кровать гораздо большего размера, и более изысканный сундук и есть раковина. Тут также есть шкаф, непочтительных размеров — с подачи Греха, который не уходит, неважно сколько раз я ему предлагала сделать это. Полагаю, он собирается пробыть здесь, пока не пройдется по всем придворным дамам, но его поведение в последнее время было... необычным. Я начала задаваться вопросом, а не происходит ли что-то ещё.

Джован перекатывается и садится.

— Я уже тебе рассказал.

Я выглядываю из окна, всматриваюсь в тихую деревню вдалеке.

— Ты сказал, что пришёл ко мне. Но я не понимаю, что ты имел в виду.

Я слышу тихий звук за спиной и пугаюсь, когда вижу, как близко он стоит ко мне.

Его взгляд свирепый.

— Не могла бы ты слезть с этого чертового окна, пока не упала?

— Нет.

Тремя секундами позже меня бросают на кровать.

— Я уже и забыла каким назойливым ты можешь быть.

Он лёг рядом со мной и схватил меня за подбородок.

— Мне нужно напомнить тебе?

Я издаю стон ещё до того, как его губы встречаются с моими. С разговорами покончено. Я прижимаюсь к нему, отчаянно нуждаясь почувствовать всего его.

Он рычит. Звук низкий, горловой.

— Лина.

— Шшш, поцелуй меня.

Я кусаю его нижнюю губу и тяну его голову вниз на ещё одну бездыханную минуту.

— Лина.

Я не прекращаю то, что начала. Он без рубашки, но на нём всё ещё слишком много одежды.

— Проклятье, я не кусок мяса, — произносит он со смехом.

Я хихикаю и отстраняюсь, собираясь избавиться от этой иллюзии, когда он шокирует меня.

Джован опускается на колени и притягивает меня к себе, пока я не усаживаюсь сверху. Я моргаю, глядя на него, а его лицо становится мрачным и... озабоченным?

Он облизывает губы.

— Я не могу жить без тебя, Лина. Я не могу править, когда тебя нет рядом. Я всё организовал. Ашон займет моё место, как только ты будешь согласна дать мне разрешение остаться здесь.

— Что! — визжу я.

Король откидывается назад. В дверь стучат.

Я собираюсь с мыслями.

— Я в порядке, Риан, — кричу я в сторону двери.

Затем я поворачиваюсь к Джовану.

— Ты с ума сошёл? Ты не можешь отказаться от своего королевства. Оно нуждается в тебе, и Ашван ещё не готов.

— Что случилось с нами, Лина? Как только мы ступили на землю Осолиса, возникло ощущение, что всё, что мы имели, мы заперли в клетку. Сами же. Я переживал за своих людей, о победе, о том, чтобы ты смогла занять своё полноправное место на троне. И после покушения на твою жизнь на Оскале, я едва мог спать из-за страха, что в одну секунду ты здесь, а в следующую ты исчезаешь. Ты была так близко ко мне, буквально в соседнем шатре большую часть времени, и всё же я никак не мог сократить разрыв между нами. Я отчасти понимал, что это твой путь, и поэтому я отступил в сторону и, сделав так, совершил самую огромную ошибку в своей жизни. Я ждал слишком долго и не понял этого, пока не стало слишком поздно.

— Ох, Джован, я...

— После всех моих тщательно спланированных планов и завоевания твоей любви, я почти потерял человека, которым дорожил больше всего. Мы оба поступили глупо. Мы потеряли видение того, что важно. И вот, после моего послания всё будет исправлено, — его пристальный взгляд остановился на мне. — Если быть кратким, я хочу быть твоим Татум-мужчиной.

Смех сорвался с моих потрясенных губ раньше, чем я успела прошептать:

— Ты будешь не им.

Я не могу...

Он это серьёзно? В каждом сказанном им слове?

Он продолжил:

— Так или иначе, возможно я злоупотребил гостеприимством в замке. Я был немного не в духе.

Я складываю руки на груди.

— Ты имеешь в виду, в дурном расположении духа? И с чего мне вдруг хотеть своенравного мужчину?

Он прижимает меня к кровати.

— Потому что ты не можешь существовать без меня и не можешь жить, когда меня нет рядом. Потому что тебе без меня плохо, как и мне плохо без тебя.

У меня пересыхает во рту, но отрицание этого было бы ложью. Я вскидываю бровь, видя его самодовольство. Джован всегда был самонадеянным. Я отталкиваю его и выползаю из кровати.

— Ты не откажешься от своего мира, Король Джован. Ты вернёшься туда уже завтра.

Его черты окрашивает неверие.

Едва заметно улыбнувшись, я заканчиваю свою мысль:

— Как только я смогу, я присоединюсь к тебе. Мой мир более стабилен, и... — моя улыбка пропадает. — Джован, мне здесь не место. Возможно, никогда его ту и не было. И я уже поняла некоторое время назад. Если бы ты задержался после нашей стычки, я бы сказала тебе, что уже решила отречься! Но ты разозлил меня, а потом ушёл.

Я хмуро смотрю на него.

— Ты сказала, что не вернёшься со мной, — он хмурится в ответ.

— Ты упрямый Брума. Я не могла пойти с тобой прямо тогда. Если бы ты дал мне шанс объяснить, прежде чем расстроил меня, я бы рассказала тебе! — по моей щеке скатывается слеза. — Но после нашего разговора... ты всё выставил так, словно не хочешь ждать меня.

В мгновение ока Джован притягивает меня на свои колени.

— Лина, прости. Я ведь не всерьёз всё это наговорил.

Я громко шмыгаю носом.

— Ты, правда, не считаешь, что я использовала тебя, чтобы убить мать?

— Нет.

Он целует меня в висок.

— И ты, правда, не считаешь, что я не была влюблена в тебя?

— Нет.

Он целует мои веки.

— И ты ждал меня?

— Всегда.

— И ты не считаешь, что лучший боец из нас ты? — я гнусавлю.

Он не отвечает, и я приоткрываю глаз. Я вызывающе усмехаюсь, и он бросает меня на кровать.

— Мантии. Прочь, — приказывает он.