Возможно, подчеркивая, насколько близкими стали эти два человека, ранее Гай назвал Райта душеприказчиком и доверенным лицом своего имущества.

Все внимание было приковано к Эстер. После того как два года назад Эстер сломала бедро, находясь в Реддинге на открытии магазина и в гостях у своей внучки Линси, ее здоровье ухудшилось. Перелом потребовал по меньшей мере двух операций и физиотерапии. В итоге она подхватила инфекцию, которая сильно ослабила ее, и ее поместили в дом престарелых в Северной Калифорнии, где она пробыла большую часть года. Она оставалась хрупкой, ей часто требовалась помощь трости или ходунков, а иногда она пользовалась инвалидной коляской, чтобы передвигаться. Движения Эстер стали болезненно затрудненными. Несколькими годами ранее она перенесла операцию на сердце, и теперь у нее появилось множество других проблем со здоровьем.

В результате ее повседневная жизнь значительно сократилась. Не имея больше возможности ездить каждые выходные в Коста-Меса на церковные службы в часовне "Голгофа", она часто слушала проповеди пастора на аудио- и видеокассетах. Теперь ей требовался водитель, который отвозил бы ее в штаб-квартиру компании в Болдуин-Парк или Ирвайн. Часто она работала в своем доме в Глендоре - ранчо, затененном дубами, с белым забором и почтовым ящиком, который был миниатюрной копией главного дома. Там она осуществляла бдительный надзор за финансовыми делами компании и занималась множеством общественных и филантропических мероприятий (включая фонд In-N-Out).

Часто бывая дома, Эстер консультировалась с менеджерами по вопросам компании. Заседания совета директоров проходили в ее гостиной или по телефону. Съемочная группа Burger Television приезжала в Глендору. Она выступала с речами, которые показывали сотрудникам сети. Ослабевшая, но не потерявшая трудоспособность, Эстер настаивала на участии во всех решениях сети. При любой возможности Эстер продолжала посещать магазины, заказывая бургер через проходную и разбирая его, чтобы убедиться, что булочка правильно поджарена и помидоры положены правильно (и что сотрудники улыбаются и дружелюбны).

Из-за ухудшения здоровья в феврале 2000 года Эстер отказалась от участия в ежегодном торжественном ужине компании в отеле Disneyland. Каждый год она выступала перед сотрудниками компании на этом празднике, и в тот раз, хотя она не присутствовала на нем, Эстер произнесла свою речь по громкой связи. Пользуясь огромной популярностью, группа аплодировала ей стоя. Спустя несколько месяцев после этого ужина Кэролайн Хейли, пятнадцатилетняя сотрудница и менеджер ресторана In-N-Out, расположенного рядом с международным аэропортом Лос-Анджелеса, сказала в интервью газете Los Angeles Times: "Она замечательная. Она так увлечена людьми в компании". Хейли, которая шокировала своих родителей, когда бросила колледж, чтобы продвинуться по карьерной лестнице в сети бургерных, объяснила: "Это действительно связано с тем, что она и ее муж заботятся о людях".

Эстер была закрытой женщиной и редко рассказывала о душераздирающей потере мужа и сыновей. Нежная и милосердная душа, ее вера поддерживала ее во время всех эмоциональных потрясений, и она отказывалась зацикливаться на трудностях и потерях, которые ее мучили. Мередит Стайтс, которая выросла во внучке Эстер, назвала ее невероятно скромной женщиной. "Бабушка всегда была очень любящей, такой счастливой и благодарной за все", - сказала она. "Она потеряла всех членов своей семьи, но по-прежнему верила в Бога. С ней случалось всякое, но у нее был такой прекрасный взгляд на жизнь".

Оптимистка по натуре, Эстер с ее позитивным мировоззрением была утешением для окружающих. Она всегда выражала свою благодарность за то, что дал ей Господь. "Она благодарила Господа за то, что у нее все еще есть глаза, чтобы читать свои книги", - часто вспоминал ее друг Вольф Кахлес.

Кахлес, немецкий бизнесмен из Битигхайм-Биссингена, города в четырнадцати милях к северу от Штутгарта, впервые встретил Эстер в 1999 году через общего друга. В то время он владел франшизами Kentucky Fried Chicken и Pizza Hut в Германии. Встреча произошла у нее дома. Она все еще восстанавливалась после операции на бедре и нуждалась в ходунках, но, как он вспоминает, "она сама открыла дверь, не было никакой прислуги". И он вспомнил: "Все ее деловые бумаги лежали на обеденном столе, и она работала там".

Сын Калеса учился в частной школе-интернате для мальчиков в Клэрмонте, и он старался навещать Эстер всякий раз, когда приезжал в гости. Между ними завязалась дружба. "Она была прекрасным, фантастическим человеком, - говорит он. Она очень гордилась In-N-Out. "Это был ее бизнес, который она создала вместе с мужем", - сказал он. "Она заботилась о каждой детали. Для нее дело было не в деньгах, а в том, чтобы ее партнеры по бизнесу были счастливы".

По словам Кейлса, они часто обсуждали индустрию быстрого питания. Кейлз разочаровался в материнской корпорации, владеющей его франшизами, и впоследствии продал свои доли в них. "Не соглашайтесь на крупную корпорацию , - посоветовала она. Она всегда говорила мне: "Делай все сам, делай все правильно, верь в Господа, и все будут счастливы"".

Когда Кейлс спросил о расширении In-N-Out на национальном уровне и даже предложил ей перенести концепцию в Германию, Эстер отмахнулась, сказав, что хочет, чтобы компания росла, но медленно - сначала в Калифорнии, потом в Неваде, а затем в соседних штатах. "Она никогда не хотела, чтобы бизнес взорвался, но чтобы он рос естественным образом в зависимости от спроса", - вспоминает он. "Если клиенты и сотрудники были довольны и возвращались, то именно так они и развивали бизнес".

Эстер знала, что компания расширяется, и это вызывало беспокойство. Она сказала своему племяннику Джо Стэннарду, что, по ее мнению, рост сети происходит слишком быстро и что качество и обслуживание In-N-Out могут пострадать. Казалось, что у других людей есть свои соображения по поводу того, как далеко и как быстро может развиваться сеть. Как бы Эстер ни была категорична в своем стремлении сохранить независимость и семейную принадлежность In-N-Out, она была также прагматична: она не будет рядом вечно. В течение нескольких лет друзья и наблюдатели отмечали в ней едва уловимое чувство тревоги, когда речь заходила о вопросах, связанных с будущим сети.

Эстер хотела, чтобы Линси со временем стала хозяйкой бизнеса, если она того пожелает. Будучи убежденной сторонницей образования, Эстер хотела, чтобы Линси управляла In-N-Out, но при этом надеялась, что ее внучка сначала получит образование в колледже.

Наследница In-N-Out Линси Снайдер родилась в мире богатства и привилегий. Единственный оставшийся в живых прямой потомок Гарри и Эстер Снайдер, будущее целой империи гамбургеров легло на ее стройные плечи. У Линси было круглое, широкое лицо и карие миндалевидные глаза ее бабушки. Единственная родная внучка, она была гордостью и радостью Эстер.

Когда Линси родилась, две ее старшие сводные сестры, Терри и Трейси Перкинс, были уже в подростковом возрасте. Их связывали узкие семейные узы с пересекающимися родословными и банковскими счетами. В очереди на наследство стояли сотни миллионов долларов, но деньги семьи были связаны в In-N-Out Burger, и Линси была единственной и неповторимой точкой доступа к ним.

Говорят, что, живя в Глендоре, она терпела насмешки других школьников, которые дразнили ее, узнав о ее связи с In-N-Out Burger. Они называли ее "принцессой бургера". Как объяснил тот, кто знал ее в то время, "ей не очень нравилось быть объектом шуток". Когда они узнавали, кто она такая, дети предвзято относились к ней, прежде чем она заводила друзей".

К тому времени, когда Линси было около двенадцати лет, дразнить ее перестали. Семья жила в Шинглтауне на ранчо "Летучий голландец". Это был небольшой городок с населением чуть больше двух тысяч человек. Там Гай и Линда построили для своей дочери частную неконфессиональную христианскую школу. На самом деле это была скорее сложная домашняя школа: Снайдеры купили дом и участок в округе и заполнили его партами, компьютерами, книгами и, возможно, десятью местными учениками. Они наняли учителя и разработали учебную программу, основанную на христианских принципах. Школа работала до тех пор, пока Линси не окончила среднюю школу.

Легкомысленная, но с острым чувством юмора, Линси, как говорят, жаждала внимания и любила рассказывать о своих идеях и мыслях. Она также была творческой натурой и обладала артистизмом. Как и ее отец, она рано увлеклась драг-рейсингом; обладая сильной волей, она также разделяла упрямство отца и его страсть. Линси росла вдали от посторонних глаз.

Несмотря на свои проблемы, Гай не скрывал, что надеется на будущее своей дочери. По словам друзей, он хотел, чтобы Линси изучила бизнес с нуля, как это делали он и его брат, а потом взяла его на себя, но только после того, как она "повзрослеет и наберется достаточно опыта, чтобы успешно управлять компанией". Говорят, он опасался, что его дочь станет избалованной из-за огромного состояния, в котором она родилась. Как сказал один близкий человек, "она никогда ни в чем не нуждалась". Как и его мать, Гай хотел, чтобы Линси поступила в колледж. Он хотел, чтобы она успешно распорядилась своим наследством. Предположительно, именно поэтому семейные трасты были построены таким образом, чтобы Линси не получила достаточно акций для управления In-N-Out до достижения тридцатилетнего возраста.

Как и многие подростки, Линси любила танцевать, заниматься спортом и ходить на рок-концерты. У нее была и подработка - какое-то время Линси работала в бургерной In-N-Out в Реддинге. В отличие от большинства подростков, она вышла замуж сразу после окончания школы, в возрасте восемнадцати лет. Мужем Линси стал местный парень по имени Джеремайя Сивелл, который был не намного старше. Пара познакомилась около четырех лет назад во время катания на сноуборде. Говорят, что Сивелл был просто очарован Линси; перед смертью Гай сказал друзьям, что, по его мнению, парень ходил за Линси по пятам, как "щенок".