Эксплуатация. Теория эксплуатации Маркса является неотъемлемой частью его теории распределения. Только в крайнем случае, когда вся вновь созданная стоимость принадлежит труду, то есть когда доля труда составляет 100 процентов, его теория эксплуатации (при капитализме) перестает действовать. Во всех остальных случаях, независимо от того, насколько благоприятным для труда может быть распределение чистого продукта, эксплуатация имеет место. Теория эксплуатации основана на предположении, что весь чистый продукт производится трудом. Из этого следует, что средства производства, то есть сырье и инструменты, которые Маркс называет "постоянным капиталом", просто переносят свою стоимость на конечный продукт. Таким образом, более высокая стоимость конечного продукта полностью обусловлена вкладом труда, а в валовую добавленную стоимость включается только амортизация постоянного капитала. В таком свете распределение между капиталом и трудом перестает быть просто вопросом распределения между двумя факторами производства; оно становится вопросом эксплуатации. Труд получает меньше того, что он внес в добавленную стоимость при любом сценарии, когда прибыль положительна. Только если норма прибыли равна нулю, он получает весь чистый продукт - а если норма прибыли равна нулю, капитализм не может функционировать, и он заканчивается. Таким образом, эксплуатация является неотъемлемой чертой капитализма.

Как мог Маркс утверждать, что труд получает меньше, чем вносит, и при этом утверждать, что закон стоимости действует? Он объяснил это кажущееся противоречие, проведя различие между трудом и рабочей силой. Капиталист покупает (или, скорее, арендует) рабочую силу по ее стоимости, которая равна стоимости товаров, необходимых для воспроизводства рабочей силы. (Мы можем считать это основной стоимостью жизни - суммой, необходимой для поддержания производительной активности рабочего). Стоимость рабочей силы может различаться в разных странах и в разные периоды времени (об этом будет сказано далее), но, какова бы ни была эта стоимость, особенность труда состоит в том, что он создает стоимость, превышающую стоимость рабочей силы. Возвращение работников к тому же уровню благосостояния, который они имели в начале процесса производства (и обеспечение долгосрочного воспроизводства данного вида труда), стоит меньше, чем стоимость, которую они создают в процессе производства, - это разрыв между стоимостью рабочей силы и новой стоимостью, созданной трудом. Если один час труда создает десять единиц стоимости, но затраты мускульных, интеллектуальных и других усилий в течение этого часа труда ("необходимый труд") требуют товаров и услуг стоимостью только шесть единиц стоимости, чтобы полностью восполнить труд рабочего, то оставшиеся четыре единицы ("прибавочный труд") - это стоимость, присвоенная капиталистом. Таким образом, как подчеркивал Маркс, обмен полностью основан на законе стоимости: с рабочими не поступают несправедливо и не платят им меньше, чем стоимость их рабочей силы. Эксплуатация проистекает из этой особенности труда: его способности производить стоимость, превышающую стоимость товаров и услуг, затраченных на этот труд и, следовательно, необходимых для его компенсации. Из теории эксплуатации вытекает также вывод о том, что прибыль - это прибавочная стоимость в другом обличье. Норма эксплуатации, или норма прибавочной стоимости, - это просто прибавочная стоимость s (получаемая капиталистом), деленная на стоимость переменного капитала ( v ), который представляет собой заработную плату, выплачиваемую капиталистом рабочим.

Центральная роль классовой борьбы. Еще одним важным вкладом Маркса было сделать классовую борьбу, которая, как стало ясно из главы 3, играла важную роль у Рикардо, центральным элементом человеческой истории. Она присутствует не только в капитализме; на самом деле капитализм - это лишь один из примеров классовой борьбы и классового общества. Хотя Маркс никогда не давал формального определения классу, и хотя третий том "Капитала" заканчивается дразняще короткой главой под названием "Классы", нечто , близкое к определению, можно найти в "Восемнадцатом брюмера": "В той мере, в какой миллионы семей живут в экономических условиях, отделяющих их образ жизни, их интересы и их культуру от интересов других классов и ставящих их во враждебное отношение к последним, они образуют класс". Если у Рикардо можно утверждать, что классовый конфликт является двигателем экономического роста, то у Маркса классовая борьба становится двигателем глобальной истории, а само определение класса включает в себя элемент "враждебности" или конфликта.

Роль, которую играют классы и их борьба за распределение, у Маркса гораздо более важна и более общая, чем у Рикардо, как бы резко она ни проявлялась в анализе последнего. Классовая борьба касается не только распределения чистого продукта, но и охватывает такие вопросы, как продолжительность рабочего дня, права профсоюзов, условия труда и даже чувство отчуждения рабочих. Труд отделен от объекта своей деятельности (своего продукта). Он лишен агентности. Капиталист относится к нему исключительно как к "переменному капиталу", и поэтому его отношение к создаваемым им продуктам становится отдаленным и "чужим": "Поскольку его собственный труд был отчужден от него самого путем продажи его рабочей силы, был присвоен капиталистом и включен в капитал, он должен быть ... реализован в продукте, который ему не принадлежит".

Капитал как отношение производства. Наконец, мы переходим к определению капитала у Маркса. Во всех работах предшествующих авторов капитал рассматривался как взаимозаменяемый с орудиями производства или машинами, или с деньгами в случае финансового капитала. У Маркса, однако, ситуация несколько иная. В капиталистических обществах орудия труда приобретают форму капитала, когда они используются капиталистами (которые монополизируют право собственности на эти орудия труда) для найма рабочей силы, чтобы работать на них, и для присвоения прибавочной стоимости. В мелком или мелкотоварном производстве инструмент - это не капитал, а просто инструмент: машина, которую мы используем для собственного производства, не является капиталом. Таким образом, капитал становится общественным отношением или общественной формой, которую, как пишет Маркс, приобретают средства производства, когда они используются для найма рабочей силы. В известной цитате: "Капитал - это не вещь, это определенное общественное отношение производства, относящееся к определенной исторической общественной формации, которая просто принимает форму вещи и придает этой вещи специфический общественный характер". Другими словами, капитал - это историческая категория. Это важный момент, поскольку он связывает существование капитала с существованием наемного труда. Эти две категории идут вместе. В менее осторожной и, возможно, менее марксистской манере говорить, люди сегодня часто используют термин "капитал", когда они просто имеют в виду машины или средства производства. Но в более точной марксистской терминологии капитал является средством производства, когда он используется для найма рабочей силы и получения прибыли для владельца средств производства.

Структура класса

Как и у Рикардо, у Маркса есть три основных класса: помещики, рабочие и капиталисты. Как и у Рикардо, именно классовая позиция определяет место человека в распределении доходов. Колаковский, отмечая неприятие Марксом утопическо-социалистической классификации людей, справедливо замечает, что "утопическое деление по богатству совершенно чуждо мысли Маркса". Но Маркс, изучивший историческую эволюцию капитализма гораздо более тщательно и эмпирически, чем Рикардо, и написавший исторические труды и памфлеты, имеет более тонкий взгляд на классовую структуру. Рикардо, стремясь к ясности изложения, рассматривает ее очень упрощенно (и с таким уровнем исторических знаний, который очень трудно определить на основании его трудов).

Три основных класса могут быть разложены на несколько подклассов. В табл. 4.3 сравниваются классовые структуры, представленные в "Классовой борьбе во Франции" Маркса и "Восемнадцатом брюмера Луи Наполеона", со структурой, представленной в "Капитале", т. III. Они практически идентичны. Капиталисты делятся на промышленных и финансовых (коммерческих) капиталистов. Их интересы совпадают при сдерживании заработной платы, но расходятся, как только возникает необходимость раздела прибавочного продукта: "интерес промышленной буржуазии состоит, несомненно, в уменьшении издержек производства, следовательно, в уменьшении налогов... следовательно, в уменьшении государственных долгов, проценты по которым входят в состав налогов" и служат источником дохода для финансовой буржуазии. Вводятся также банкиры; они близки к финансовой или коммерческой буржуазии, но технически не являются ее частью: их доход - это процент на ссуженный капитал, и поэтому он отличается от прибыли, получаемой собственниками. Землевладельцы просто рассматриваются как часть общего класса капиталистов. Это важно, поскольку показывает, что в условиях развитого капитализма помещики как отдельный класс исчезают: они становятся просто другим типом капиталистов, отличительной особенностью которых является то, что их капитал вложен в землю. Иными словами, с развитием капитализма рикардианские аристократы-землевладельцы превратились в простых капиталистов-землевладельцев: "крупная земельная собственность, несмотря на свое феодальное кокетство и расовую гордость, стала полностью буржуазной благодаря развитию современного общества".