По мере роста спроса возникал дефицит в стратегических областях, который затем распространялся на другие. Одной из наиболее очевидных первоначальных проблем, которая сохранялась и становилась все более острой, был дефицит микросхем, или "Чипагеддон": он возник в первую очередь из-за резкого роста спроса на электронику - ноутбуки, роутеры, веб-камеры, планшеты, экраны - во время первоначальной блокировки, когда большое количество офисных работников перешли на работу на дому и обновили свое коммуникационное оборудование. А затем люди просто тратили больше на товары, поскольку их расходы на услуги были ограничены блокировкой и сокращением личного общения. Нехватка чипов продолжалась на удивление долго, вплоть до 2022 года, как и нехватка основного оборудования для тестирования, необходимого для контроля вируса со стороны здравоохранения.
Нехватка товаров была усилена политическими действиями и усугублена торговыми войнами. Предшествующие торговые конфликты затруднили ответ США на чрезвычайную медицинскую ситуацию в некоторых ключевых областях. Защитные тионистские меры против ряда китайских медицинских товаров (включая средства защиты, аппараты компьютерной томографии и мониторы пульса пациента) привели к дефициту. Торговая война продолжалась до 2020 года, и Трамп не предпринимал никаких попыток деэскалации. Действительно, 24 января, когда стало известно о вирусе, Трамп ввел новые тарифы на продукцию из стали и алюминия на сумму почти 450 миллионов долларов, якобы для того, чтобы помочь промышленности, пострадавшей от его предыдущих тарифов, затронув импорт из таких союзников, как Тайвань, Япония и Европейский Союз, а также Китай. В конце своего президентского срока Трамп заставил Министерство торговли США запретить крупнейшему китайскому производителю полупроводников, Semiconductor Manufacturing International Corporation (SMIC), приобретать в США детали и технологии, необходимые для производства чипов с размерами десять нанометров и меньше, которые играют центральную роль в производстве смартфонов и других высокотехнологичных продуктов. Параллельно с националистической риторикой президентства Трампа, цепочки поставок Великобритании во время пандемии также были дополнительно растянуты переходом к торговому режиму с ЕС после Брексита и бюрократическими сложностями, которые он принес. Как и в Соединенных Штатах, правительство Великобритании, возможно, приветствовало торговые неурядицы как отвлечение внимания от неправильного управления важнейшими аспектами кризиса в области общественного здравоохранения.
От дефицита пострадали не только вычислительные машины: автомобили также стали дефицитом, поскольку они в значительной степени зависели от чипов. Поэтому многие производители автомобилей остановили свои производственные линии. Компания Ford выпустила на 1,1 миллиона автомобилей меньше, чем планировалось. По всем компаниям вместе взятым, общемировой дефицит оценивался в 1,5-5 миллионов автомобилей. Последствия нехватки чипов вскоре проявились в совершенно неожиданных областях: например, Чипагедон остановил работу многих электронных будок для мытья собак, выдающих шампунь, воду и дополнительную сушку шерсти, которые широко используются на военных базах США, а также в гражданской жизни. Экстремальная погода также породила свои собственные дефициты: летняя жара на Тихоокеанском Северо-Западе сократила поставки рождественских елок в конце 2021 года.
Мировая торговля была нарушена из-за нехватки контейнеров. Даже когда производство контейнеров выросло до 300 000 единиц в двадцатифутовом эквиваленте в сентябре 2020 года, а затем до 440 000 в январе, новых усилий оказалось недостаточно, чтобы удовлетворить спрос на контейнеры в нужном месте. Не только производство контейнеров, но и интенсивная строительная активность - сначала вызванная переселением людей из опасных или закрытых мегаполисов, а затем подстегнутая опасениями значительной инфляции активов - вызвала дефицит стали. В феврале 2021 года стоимость горячекатаного проката достигла 1 176 долларов за тонну, самого высокого уровня за последние тринадцать лет; цены на другие виды стальной продукции также резко выросли. В Китае резко вырос индекс цен производителей, и в конце апреля 2021 года Политбюро обязалось обеспечить поставки товаров, имеющих ключевое значение для поддержания средств к существованию и стабильности цен, а также ввело меры по ограничению спекуляций жильем. Народный банк Китая использовал целевые меры для увеличения предложения ключевых товаров с целью стабилизации цен.
Рисунок 7.1. Цена на сталь, 2007-2021: индекс холоднокатаного стального листа и полосы (январь 2007 = 100) (Источник: данные ФРС Сент-Луиса FRED)
Сырьевые материалы, необходимые для батарей и двигателей электромобилей, начиная от лития и заканчивая редкоземельными металлами, также были охвачены эйфорией. Цены на карбонат лития в Китае взлетели более чем на 100 процентов в 2021 году в ответ на высокий внутренний спрос после почти трехлетнего спада. Редкоземельный оксид неодим-празеодим (NdPr), используемый в электродвигателях, подорожал почти на 40 процентов, аналогичная ситуация наблюдалась и с кобальтом, металлом для аккумуляторов.
Существенный рост цен проявился не во всех сферах: строительство гостиниц в основном остановилось, поскольку ожидания длительного спада в туризме препятствовали инвестициям; деловая одежда продавалась плохо, поскольку офисные работники оставались дома в удобной одежде. Но влияние спроса на цены проникало во все новые и новые сферы. В богатых странах цены на древесину и пиломатериалы резко выросли, во многом благодаря строительному буму; в Индии, как это ни печально, увеличение числа кремаций привело к трехкратному росту цен на древесину.
Последствия дефицита немедленно подтолкнули к принятию мер по защите поставок. Драма была наиболее острой там, где поставки были важны для общественного здравоохранения или безопасности. Вакцины были наиболее очевидным предметом нового национализма несмотря на то, что производство вакцин включает очень сложные цепочки поставок. Вакцины на основе мРНК используют 280 компонентов, поставляемых из девятнадцати стран. Первые месяцы 2021 года были омрачены спором между ЕС и Великобританией, чье торговое соглашение с ЕС только что прекратило свое действие в результате Brexit, по поводу вакцины AstraZeneca, разработанной в Оксфордском университете. Значительная часть производства AstraZeneca осуществляется на заводе Halix в Лейдене, Нидерланды, но Astra-Zeneca заключила договор о поставках в Великобританию раньше, чем с ЕС, и ЕС пригрозил заблокировать экспорт. Таким образом, борьба с вирусом усилила международную напряженность, а также разожгла внутренние конфликты, связанные с распределением.
Первоначальный дефицит после начала пандемии легко объяснить: средства индивидуальной защиты, маски, вентиляторы. Всем также было очевидно, что попытка решить проблему нехватки средств защиты способом, предусмотренным классической экономической теорией - теорией цен - будет ужасающе несправедливой и неэффективной. Те, кто больше всего нуждался в защите, остались бы без защиты; те, кто мог относиться к защите как к предмету роскоши, которым можно похвастаться, жили бы на островах самодовольства.
В течение нескольких месяцев причины нехватки стали настолько сложными и взаимосвязанными, что трудно было представить выход из сложившейся ситуации. Нехватка рабочей силы, особенно водителей грузовиков, сыграла свою роль. Также сыграло свою роль отсутствие контейнеров или экипажей судов, которые застревали не в той части света или простаивали в огромных очередях за пределами ограниченных портовых сооружений. Потребители обращали внимание на конкретные дефициты: Британцы беспокоились, что нехватка водителей привела к дефициту углекислого газа, что ограничило возможности заводов по убою индеек. Фермеры не могли продать своих индеек на скотобойни, и потребители считали, что на Рождество (традиционный момент в Британии, когда принято наедаться индейкой) не хватит одного миллиона индеек. Жители Нью-Йорка столкнулись с аналогичным дефицитом культового продукта питания: сливочного сыра для намазывания на бублики. В Токио McDonald's пришлось ограничить количество картофеля фри.
Потребители реагируют на подобный дефицит предсказуемым образом: они начинают запасать как можно больше. Они также начинают покупать некачественные заменители. Праздничные британские потребители сделают несколько покупок ветчины, курицы и утки на случай, если их рождественские индейки не появятся в продаже. Скорее всего, они не съедят все купленные и припасенные альтернативы. Феномен того, как дефицит приводит к эффекту снежного кома, был прекрасно проанализирован на примере коммунистической плановой экономики великим венгерским экономистом Яношем Корнаи: "Командная экономика, безусловно, является лучшим примером длительного дефицита. Если вы не можете найти в магазине обувь нужного размера или нужного дизайна и считаете, что вряд ли сможете это сделать, у вас будет сильный стимул купить не тот размер и некрасивый товар в слабой надежде, что в будущем вы сможете обменять его неофициально. Или же люди покупают одежду неподходящего размера и пытаются ее переделать, иногда даже распарывая детскую одежду, чтобы переделать ее под взрослую. Таким образом, в период всеобщего дефицита увеличиваются потери, и проблема нехватки никогда не будет решена, если только не разрушить систему планирования в целом.