К концу года язык временных или преходящих потрясений стал вызывать смущение. В августе председатель ФРС Джером Пауэлл пояснил: «История также учит, однако, что центральные банки не могут считать само собой разумеющимся, что инфляция, вызванная преходящими факторами, исчезнет». 30 ноября он заявил на слушаниях в Конгрессе: «Мы склонны использовать слово "преходящий" в том смысле, что оно не оставит постоянного следа в виде более высокой инфляции. Я думаю, что сейчас, вероятно, самое время отправить это слово на пенсию и попытаться более четко объяснить, что мы имеем в виду». Пол Кругман, который был лидером в самопровозглашенной "команде транзитных", в начале 2022 года пришел к выводу, что слово "транзитный" должно быть удалено из экономического лексикона. К 2022 году ФРС взяла на себя обязательства по гораздо более агрессивному антиинфляционному обещанию повышения процентных ставок. В Европе реакция была более осторожной. Член правления ЕЦБ Изабель Шнабель призвала проявлять бдительность в отношении повышения инфляционного риска. Несколько недель спустя она подверглась осуждению со стороны немецкой массовой газеты Bild Zeitung за то, что заявила по телевидению, что инфляция слишком низка.
Проблема заключалась в неспособности определить, что происходит, когда происходит серьезный сдвиг в относительных ценах, совпавший со структурным переломом на рынке труда. Занятость в США в феврале 2021 года была на 8,5 миллиона меньше, чем годом ранее, до пандемии. Безработица наблюдалась в тех секторах, которые были нарушены пандемией, но острая нехватка наблюдалась там, где открывались новые виды деятельности. Некоторые предприятия, включая специализированные медицинские учреждения, предлагали бонусы при поступлении на работу до 100 000 долларов. Наиболее резкое сокращение рабочих мест произошло в сфере услуг, гостиничного бизнеса, туризма и отдыха, а также в сфере образования и здравоохранения в целом (резко упал спрос на неэкстренную медицинскую помощь). Образование и здравоохранение были рискованными видами деятельности, осуществляемыми лицом к лицу, но их также возможно переместить в электронные онлайн-услуги: онлайн-обучение и телемедицину. Многое из этого перехода станет постоянным. Работа из дома выглядела так, как будто она станет, в частичной форме, постоянной чертой новой деловой нормы. Фантазии о совершенно новой рабочей жизни процветали, но часть мечты уже воплощалась в жизнь. Центры обработки вызовов в значительной степени перешли на полную автоматизацию. С другой стороны, увеличился спрос на работников в сфере логистики, и многие признаки того, что этот спрос будет долгосрочным. Строительство также столкнулось с нехваткой рабочих рук и вероятным долгосрочным ростом спроса в связи с увеличением расходов на инфраструктуру, часть из которых связана с экологическими проектами.
Уход работников из некоторых профессий, включая многие офисные работы, которые считаются рутинными или слишком требовательными (или и то, и другое), выглядел как долгосрочный сдвиг. В богатых странах некоторые работники, особенно старшего возраста, уходили с рынка труда, чтобы следовать новым стратегиям саморазвития, часто приобщаясь к новым идеям и новой духовности из других стран. В других странах возможность удаленной работы позволила людям уйти с охваченных кризисом национальных рынков и работать на международном уровне и виртуально, за иностранную валюту, а не по местным специальностям. В частности, технологические работники рассматривали Ковид как новую возможность выхода на глобальный рынок труда. Таким образом, когда в Турции разразился инфляционный кризис и стоимость валюты упала, молодые турки перешли на работу в иностранные компании, что стало виртуальной утечкой мозгов, или новой формой глобализации рынка труда.
Рассматривать проблему постоянно трансформирующегося рынка труда просто как проблему общей заработной платы и цен, или общей безработицы, не имеет смысла. Председатель ФРС Пауэлл жаловался, что «существует противоречие между двумя нашими целями: максимальной занятостью и стабильностью цен. Инфляция высока, намного выше целевого уровня, и при этом на рынке труда, похоже, наблюдается провисание». На самом деле, провисание было признаком глубокого сдвига: Великая блокировка и Великая отставка привели к Великому смещению.
Повышение компетентности и контроля
Ковид поставил глубокий тест на компетентность: какое правительство может обеспечить наиболее компетентную работу? В интервью после первых месяцев своего президентства Джо Байден сказал: "Мы находимся в том месте, где остальной мир начинает смотреть на Китай". Затем он процитировал ирландского премьер-министра, который сказал: «Америка не может вести за собой. Они даже не могут взять в руки Ковид». Были ли в других странах подходящие модели, которые можно было бы использовать в качестве шаблонов в процессе обучения? Администрация Байдена иногда обращалась к европейским решениям в области социального обеспечения как к ответу на проблему создания большей социальной сплоченности. Она также размышляла о том, как применение технических достижений может изменить отношения между правительством и людьми.
Вызов Ковида по случайному совпадению произошел в то же время, когда мир преображался под воздействием новых технологий связи и управления. Сочетание угроз и возможностей означало, что ставки были подняты в решающей битве: кто будет командовать новыми механизмами контроля? Линию борьбы можно провести просто: с одной стороны, венчурный капитал, определяющий форму новых инвестиций, а с другой - огромные ресурсы авторитарного государства, направленные на реализацию проектов драматической модернизации. Эти два противоположных видения столкнулись друг с другом через Восточно-Китайское море: Япония, резиденция самого влиятельного в мире венчурного финансиста, и Китайская Народная Республика, правительство которой привержено стратегическому планированию.
Во время глобализационных кризисов 2007-2008 и 2020-2021 годов было относительно немного неудач в бизнесе. Это было следствием кризисного управления ликвидностью со стороны мировых центральных банков. Однако во время пандемии произошло несколько драматических крахов предприятий, которые пытались использовать новые технологии или злоупотребляли ими - или обещаниями и соблазнами этих технологий.
Технология платежей была эквивалентом железных дорог во время всплеска глобализации в 1870-х годах: она обеспечивала базовую инфраструктуру для нового охвата мира, при этом информация и развитие искусственного интеллекта заменили транспорт в качестве инструментов, которые могли бы по-новому скрепить мир. Как и в случае с железными дорогами XIX века, в самом начале не было очевидно, какие новые платежные системы будут прибыльными, а какие просто станут белыми слонами, топящими деньги инвесторов в песке. Государствам и инвесторам необходимо было разрешить многочисленные эксперименты с тем, как можно перестроить платежи.
Неизвестность конечных результатов хорошо видна на примере истории культовой фирмы, стоявшей у истоков перехода мира к финтеху. Решающая часть ее успеха зависела от отношений с очень разными видами правительства. Компания SoftBank была основана в Токио в сентябре 1981 года двадцатичетырехлетним Масайоши Соном, сыном корейских иммигрантов, который окончил Калифорнийский университет в Беркли по специальностям "информатика" и "экономика". В Беркли он был очень предприимчивым студентом: он разработал электронный переводчик, который продал корпорации Sharp за 1 миллион долларов, и заработал еще один миллион, импортируя подержанные игровые автоматы из Японии и устанавливая их в общежитиях и ресторанах. Вернувшись в Японию, он создал SoftBank как дистрибьютора программного обеспечения и издателя журналов о компьютерах. С 1996 года SoftBank работал в партнерстве с одной из самых ранних поисковых систем Интернета, Yahoo, которая пережила быстрое затмение Yahoo в 2000-х годах. Некоторые предприятия были еще менее успешными: в 2017 году SoftBank инвестировал более 1 млрд долларов в компанию WeWork, занимающуюся продажей офисных помещений; акции компании резко упали после неудачного IPO WeWork в 2019 году. Сын заявил, что его цель - откладывать от десяти до двадцати "золотых яиц" в год. Самые мелкие сделки составляли около 100 миллионов долларов, а самые крупные - миллиарды, чтобы попасть в число самых успешных технологических стартапов в той или иной категории. Видение грандиозно. На сайте SoftBank предсказывается, что люди будут жить до 200 лет и смогут сосуществовать с "добрыми и умными роботами", которые позволят вести "более обеспеченный образ жизни для всех", распознавая и анализируя нестандартные данные. Неизбежно, что многие из смелых трансформационных проектов провалились: но эти затмения не имеют значения, если есть впечатляющие случаи успеха.
Самым успешным из проектов Сона была, безусловно, компания Alibaba Джека Ма. Ма, бедный и поначалу довольно неудачливый студент из Ханчжоу, как и Сон, был вдохновлен Калифорнией. Ма любит рассказывать историю о том, как он сначала опробовал название на официантке из Сан-Франциско, которая подумала, что Alibaba вызывает "Open Sesame": раскрытие всех мыслимых новых желаний и возможностей. Ма становился все более дерзким. 24 октября 2020 года китайский предприниматель выступил с речью на саммите Bund Finance Summit в Шанхае, призвав к смелому пересмотру мирового финансового и валютного порядка - пересмотру Бреттон-Вудса.