Глава 39. Новая эра

Шестой год Нань Цзин. Было много снегопадов, которые покрыли темно-красную грязь толстым покрывалом. В воздухе трепещут пёрышки снега, и весь мир кажется белым. Плотные шторы покрывают двери и окна дворца. Служанки продолжают подбрасывать угли в кадильницы по всей комнате. Огонь потрескивает, и тепло манит меня ко сну.

Я откидываюсь на Та, подперев подбородок левой рукой. Беззаботно зеваю, и служанка рядом со мной быстро опускает голову и сворачивается калачиком. Я хмурюсь, ведь просто зевнул. Это не так страшно, правда?

Я киваю ей, и она послушно протягивает чашку чая, затем начинает массировать мне ноги. Я делаю глоток и чувствую, как снова возвращается сонливость.

Кто-то начинает кашлять, негромко, но я слышу недовольство. Открываю глаза и улыбаюсь: «Не сердитесь, Мастер. Продолжайте, я слушаю".

Мастер Ляо сидит на нижнем сиденье с лицом, которое говорит: «Что мне с вами делать?»

«Ваше Величество, даже несмотря на то, что Янь отступили, было бы лучше, если бы вы имели представление о ситуации в Юнцзине».

Я пожимаю плечами. «Вы уже сказали то, что нужно сказать. Что ещё я могу добавить?» - говорю я, возвращая чашку служанке. «К тому же, вы только что вернулись оттуда, вы должны знать больше, чем я».

Он вздыхает и показывает такое же разочарованное выражение, как и тогда, когда я расслаблялся и пытался пропустить занятия. Тогда он ещё мог бить меня по рукам линейкой и наказывать сколько угодно, но теперь он может только тихо вздохнуть.

Я хихикаю, пока он прочищает горло.

«Почему бы вам не взглянуть на нынешнюю ситуацию в Яне?»

Неохотно, но всё же отвечаю: "Что тут ещё можно сказать? В последнюю минуту старший принц бросился назад и сорвал планы второго и других принцев. Император проснулся на смертном одре и дал старшему принцу власть управлять страной вместо него». Я делаю паузу: «Что, по сути, означает, что следующим императором станет старший принц».

Вопреки моему пересказу истории в нескольких коротких словах, в действительности всё было намного сложнее:

Юнцзин впал в напряженное, тревожное состояние, в то время как Мужун Юй без остановок мчался обратно. Второй принц и правый министр уже разместили большую часть войск в столице, но сделали вид, что это не так. Императрица приказала императорской гвардии закрыть ворота дворца. Они ждали, когда Мужун Юй попадет в их ловушку.

Восемьдесят тысяч световых лошадей и тридцать тысяч кровавых скакунов прибыли в Юнцзин. Мужун Юй объявил, что второй принц и правый министр замышляют заговор против короны и угрожают императрице в попытке занять трон. Хотя большая часть столичных войск была вынуждена подчиняться правому министру, Мужун Юй имел прочную опору в армии. Многие генералы сложили оружие, узнав, что старший принц вернулся. Блестящие, безупречные имперские стражи второго принца были ничем перед кровавыми, победоносными воинами. Силы левого министра во дворце внезапно выдвинулись. Императрица призналась в своих преступлениях. Вся императорская гвардия во дворце сдалась.

Та ночь была ужасной. Небо над высокими дворцами пылали красным от ревущих огней. Ворота дворца распахнулись, и Мужун Юй вошёл, наступая на кровь, стекающую по земле. Второй принц поставил все свои фишки на последнюю ставку и попытался убить своего старшего брата со своей личной охраной. Однако расстояние всего в сотню чжан стало непреодолимым барьером. Смертельные стрелы летели из-за углов и изгибов, и его охранники, чтобы защитить, использовали свои тела в качестве щитов, когда они продвигались вперед. В тот момент, когда принц вытащил меч, стрела с белым оперением из волчьего зуба направилась прямо на него, лишив жизни.

Смерть второго принца положила конец битве. Третий принц принял условия Мужун Юя и преклонил колени как его подданный. Врата королевского дворца широко распахнулись, и тысячи кровавых скакунов ворвались во дворец посреди слабых утренних лучей. Мужун Юй с солдатами прибыл в главное здание дворца, и там королевские семьи и чиновники под присмотром солдат ждали своего нового правителя. Некоторые всё ещё не желали сдаваться и обвиняли Мужун Юя в нанесении вреда собственной крови, на что Мужун Юй ответил пачкой писем, которыми обменивались второй принц и вражеское государство. Дворяне и чиновники мгновенно замолчали.

В своих покоях умирающий император открыл глаза и устало улыбнулся Мужун Юю, вручая ему написанный ранее указ.

Земля Великой Янь приветствует своего нового правителя.

«Императорский принц имел со мной личную беседу после того, как получил должность исполняющего обязанности императора». Он хихикает. «Он сказал, что я слишком много знаю, и он не должен позволять мне возвращаться, но он позволил из-за Вашего Величества».

Я сжимаю губы, когда на мгновение появляется странно угнетающая эмоция.

«Что вы думаете об этом человеке, мастер?»

Улыбка на его лице гаснет и сменяется торжественностью: «Императорский принц говорит спокойно, но его аура довольно яростная, и можно почувствовать жажду войны и стремление к успеху. Думаю, он станет великим человеком». Его тон и выражение лица становятся резкими, когда продолжает: «Однако этот человек чрезвычайно амбициозен и происходит из военных. Боюсь, что мир будет страдать, когда он станет императором».

Я до сих пор помню, что он однажды сказал.

Трон империи - ну какой мужчина не захочет этого?

Вздыхаю от меланхолии, но показываю тонкую улыбку, когда мне становится грустно.

Тон мастера Ляо резко меняется: «Есть одна вещь, которую хотел бы спросить, Ваше Величество, и надеюсь, что вы будете честны со мной».

«Пожалуйста, Мастер».

"Императорский принц сказал мне: «Я надеюсь, что Его Величество не забыл, что он обещал»". Его пристальный взгляд не дает мне возможности спрятаться: «Могу я спросить, в чём именно заключается это обещание?»

Я кашляю от неловкости и кричу «дерьмо!» про себя. У мастера Ляо простой характер. Он бы вскочил и разорвал меня на куски, если бы узнал о трёх условиях, которые я обещал Мужун Юю.

«Хм, ну, если вы не знаете, ничего страшного».

"Ваше Величество!" предупреждает он.

Независимо от того, что я сделаю или скажу, я не уйду сегодня невредимым, поэтому могу только отпустить слуг и сказать ему, нервно заикаясь. Как и ожидалось, он вскакивает на ноги и сердито смотрит, пламя ярости пылает в его глазах.

«Ваше Величество, земля Жуи не должна быть нарушена чужеземными народами даже на дюйм. Вот за что так много молодых людей пролили кровь и умерли! Как вы могли просто передать семьсот ли земли чужаку?!"

Переполненный болью, я могу лишь горько улыбнуться.

Все люди думают, что армия Янь отступила, потому что они были вынуждены, в то время как мастер думал, что мы изменили планы Янь исключительно из-за беспорядков в Юнцзине. Они никогда не узнают, что если кто-то вроде Мужун Юя рассердится, конечный результат будет ещё более ужасным, чем резня.

Я делал всё, что было в моих силах, работая в рамках каждой силы власти, только надеясь спасти свою страну.

Передача семисот ли земли станет неизменным недостатком в моем разделе книг по истории. Но я лучше их знаю, что Великая Жуи не выдержит ещё одного удара. Столице нужно время, чтобы прийти в себя.

Мужун Юй всё ещё должен столкнуться со многими проблемами в своей стране. У него слишком много людей, которых нужно успокаивать и управлять ими. У него не будет возможности вторгнуться снова в течение следующих десяти лет.

Семьсот ли земли за несколько лет мирного восстановления ценнее, чем сойти с ума от борьбы с армией Янь.

 «Всё, чему научился, научили вы, мастер», - спокойно отвечаю я. «Вы сказали мне: «Где есть жизнь, там и надежда». Я не хотел переносить столицу, потому что хотел сказать им, что нас невозможно завоевать, и теперь я расстаюсь со страной, потому что хочу сказать им, что у нас будет шанс снова подняться, если мы выдержим настоящее. Эти два послания не противоречат друг другу».

Мастер Ляо пристально смотрит на меня, в то время как эмоции колеблются в его глазах.

«Они могут назвать меня бесхребетным или слабым, но придет день, когда они меня поймут». Я глубоко вздохнул.

«Ваше Величество», - опускает голову мастер Ляо. «Вы правильно говорите, но если мы действительно должны отдать землю, то придворные чиновники...»

«Конечно, мне придётся выслушать несколько плохих слов, но бывало и хуже. Это неважно."

Он так низко поклонился, что не могу ясно видеть его лицо, поэтому просто усмехнулся. «Не только вы злитесь. Держу пари, мои отец и мать отреклись бы от меня, если услышали бы об этом. Но как императору, угодить всем невозможно».

Мастер Ляо поднимает голову, и выражение его лица слегка меняется, когда он встает со своего места.

Я вздыхаю: «Я тоже не хочу, чтобы земли Великой Жуи были разделены, но что мне делать? Между аннигиляцией и отдыхом у меня не было другого выбора, кроме этого. Я уже сделал все, что мог".

В зале на мгновение воцаряется жуткая тишина.

Мастер Ляо поднимает шлейф своей мантии и становится на одно колено: "Я не могу выразить благодарности за честность Вашего Величества. «Это император, который терпит то, чего не могут другие»".

Я улыбаюсь. Это определенно так.

«С момента вашего восхождения на престол я был свидетелем того, как вы растете день ото дня, и чувствую облегчение от того, что не отступил от желаний Его Светлости. А теперь хочу попросить вас об одном одолжении».

Я киваю: «Да, пожалуйста, мастер».

«Я достиг преклонного возраста, и Ваше Величество больше не нуждается в моей помощи. Прошу исполнить моё желание уйти в отставку и вернуться домой».

«Но я помню, вы сказали, что у вас больше нет дома, мастер».

«Умоляю вас исполнить моё желание. Прошу предоставить мне Академию Сян Лу. Я продолжу быть учителем».