ГЛАВА 7

ГЛУШИТЕЛЬ

Виктор Морено. Майк Джонс. Оливер Прист. Саймон Уэйн. Марио Де Ла Круз.

Все друзья Фрэнка Валенти - весьма своеобразные личности. Судимости размером с телефонный справочник и около тридцати действующих ордеров на арест на каждого из них. Все они богаты, как и их босс, но чего нет у его друзей, так это его влияния.

Валенти держит полицию за яйца и всех судей Нью-Джерси в своем кармане. Никто не станет его преследовать. А вот его друзей - вполне реально, поэтому они подлизываются к своему боссу, надеясь остаться под его защитой. Они почти всегда находятся на верхнем этаже Hellfire Lounge. У них нет необходимости уходить оттуда. За них все делают копы. Стоит кому-то из них выйти на улицу, как повышается риск попасть в тюрьму.

А тюрьма - это самая меньшая из их гребаных проблем.

Нельзя попасть в тюрьму, если ты мертв.

Валенти держит клуб под усиленной охраной на территории, но, к счастью для меня, на крыше он экономит. Оказавшись внутри, мне остается только воспользоваться стропилами здания, построенного в индустриальном стиле, чтобы проложить себе путь в личный номер Валенти.

Эти люди живут на виски и сигарах. Не понимаю, как они не отравились алкоголем, если все, что они делают - сидят на заднице и пьют.

Я видел, как они лапали бедную барменшу не менее пятидесяти раз. Не нужно обладать особым критическим мышлением, чтобы сделать вывод, что Елена подвергалась такому же насилию, когда была здесь несколько часов назад. Их неспособность держать руки при себе - именно та причина, по которой у них скоро будут пули во лбах.

Когда я увидел эти чертовы следы на ее шее, в моем теле уже не было крови и кислорода, были лишь ярость и месть. Если бы она не умоляла меня остаться с ней, пока не уснет, я бы разорвал каждого человека в этом клубе на части, потом добрался бы до Валенти и его друзей и задушил бы их их же кишками.

Эта ярость все не утихает и теперь, я уверен, что после того, как покончу с друзьями Валенти, мне понадобится долгий душ, чтобы смыть с себя всю кровь.

Я видел, как Валенти ушел тридцать минут назад, и не похоже, что он вернется в ближайшее время. Я хотел бы отомстить ему, пока он был здесь, но я застрял, пытаясь придумать план, который бы вывел из строя его и его друзей, чтобы я мог потом их пытать.

К сожалению, я не сверхчеловек. Я один, и не так-то просто уничтожить шестерых вооруженных людей, не убив их. Не убить их - очень важная часть уравнения для меня. Мне нравится играть со своими жертвами.

В данный момент я решил, что займусь Валенти позже. Бесшумно перемещаюсь по стропилам над их головами и с тяжелым стуком приземляюсь прямо за спиной ничего не подозревающей барменши. Прежде чем она успевает повернуться и закричать, обхватываю ее шею руками и держу до тех пор, пока она не теряет сознание.

Друзья Валенти настолько пьяны, что падают, пытаясь от меня отползти. Один из них достает мобильный телефон, и я с такой точностью бросаю нож ему в руку, что лезвие проходит прямо через экран. То, как они отшатываются от меня, доставляет мне огромное удовольствие.

Мне нравится не торопиться. Охота доставляет мне не меньшее удовольствие, чем наблюдение за тем, как жизнь покидает их взгляд после того, как выслушаю их мольбы о пощаде.

Мне нравится заставлять их чувствовать себя беспомощными, как я чувствовал себя все эти годы.

Двое из людей Валенти прорываются к лифту. Я подпускаю их достаточно близко, чтобы нажать на кнопку, позволяю им насладиться иллюзией облегчения, думая, что им удастся спастись от меня, а затем пускаю пулю прямо в мясо их бедер. Они падают на пол с криками боли и я удовлетворенно рычу.

Один из них пытается подкрасться ко мне сзади с маленьким перочинным ножиком. Я блокирую его замах предплечьем, а затем бью кулаком по центру лица. Нос ломается, кровь заливает губы и подбородок. Я неторопливо выхватываю перочинный нож из его рук, втыкаю его в кишки и выкручиваю, а затем, просто потому, что мне так хочется, отрезаю ему еще и ухо. Он падает, стонет от боли и корчится на земле, как червяк.

Двое оставшихся мужчин подняли пистолеты и направили их на меня. Если бы на моем лице не было маски, они бы увидели злобную ухмылку, обнажающую зубы. Делаю один тяжелый шаг вперед.

— Не подходи, мать твою! - Они прижимаются к стене, когда я приближаюсь. — Я тебя предупреждаю!

Издаю мрачный смех и делаю шаги еще медленнее. Мужчина продолжает выкрикивать мелкие угрозы, пока я приближаюсь, и наконец он стреляет в меня. Пуля попадает мне в сердце, сминается и со звоном падает на пол.

Не помню, когда в последний раз у кого-то хватало смелости выстрелить в меня. Уважение.

Когда я надеваю маску, одежда на мне выглядит совершенно обычно. Черная влаговпитывающая майка, черные брюки и толстовка на молнии с отрезанными рукавами. Их материал - специальный кевлар тройного плетения, который я разработал сам. Из кевлара я сделал тысячи отдельных чешуек, в которые вплетены тонкие пластины титана. Двойной слой чешуек на самых уязвимых местах. Сердце. Позвоночник. Член. Все самое важное. Титаново-кевларовое плетение защищает меня, не утяжеляя так сильно, как сталь, а чешуйки позволяют материалу облегать мое тело, делая меня подвижным и гибким.

Не существует такого понятия, как пуленепробиваемость. Пулестойкость - более точный термин, но пуленепробиваемость звучит гораздо круче, и я настолько близок к пуленепробиваемости, насколько это вообще возможно.

Соедините это с моим ростом, телом, сложенным как танк, и небольшим количеством адреналина, заказанного в даркнете, и я практически неодолим.

Мужик продолжает разряжать свою обойму в мой торс, вместо того чтобы воспользоваться своими гребаными мозгами и прицелиться в лицо или руки - туда, где я уязвим. Он в шоке смотрит на меня, когда пули не делают ничего, кроме как заставляют меня резко вдохнуть.

Это моя любимая часть. Когда они понимают, что на их судьбу наклеена красная изолента и я буду последним, кого они увидят на этой земле.

Я поднимаю свой пистолет и стреляю в обе коленные чашечки и он с грохотом падает на пол. Его друг, стоявший последним, опускает пистолет и поднимает руки в знак капитуляции. Умный. Я убью его последним за то, что у него есть несколько работающих клеток мозга.

Люди Валенти корчатся на полу в лужах крови и стонут. Я сдвигаю несколько стульев слева от себя и ставлю их в ряд лицом к лифту, чтобы, когда Валенти вернется, первым, что он увидит, его мертвые друзья.

Одного за другим я привязываю их к стульям за запястья и лодыжки. Тот, кто сдался, обмочился, темно-серые брюки стали черными от теплой жидкости, просочившейся сквозь ткань.

Беру еще один пустой стул и ставлю его спинкой вперед, а затем сажусь на него. Я молчу, перезаряжая пистолет, а затем начинаю перекладывать его в руке. Вижу по их глазам, они задаются вопросом, что они сделали, чтобы попасть в мой список.

Я никогда не беспокоил Валенти и Hellfire Lounge. Валенти - наркоторговец на Восточном побережье. Все идет через него, и, по большому счету, наркоторговля не входит в список моих забот, поэтому я ничего и не делал.

Я знал, что это место сомнительное, но только когда встретил Елену, понял, что здесь происходит что-то зловещее, скрытое запахом алкоголя и грохотом басов. Нельзя просто убить Валенти. Мне нужно разрушить это место изнутри, кирпичик за кирпичиком, пока не останется ничего, что можно было бы спасти.

Чтобы уничтожить то, что, как я подозреваю, является домом для торговли людьми, потребуется тщательное планирование и еще больше терпения. У меня пока нет никаких веских доказательств, а то, что я собираюсь сделать с друзьями Валенти, еще больше усложнит сбор информации.

Однако я не могу рисковать и ждать слишком долго. Если есть хоть малейшая вероятность того, что Валенти планирует похитить Елену, эта планета познает истинное значение ярости и злобы, когда я в отместку разорву ее на части. То, что он сделал с ней сегодня ночью, достаточно плохо, и я должен разработать план до того, как он назначит цену за ее голову.

Сбежать - не вариант. Я знаю это. Валенти просто пошлет своих головорезов, чтобы похитить ее и вернуть в это жалкое место. Лучше, чтобы он думал, что она ничего не подозревает. Если он думает, что она убежит, он будет ее преследовать.

И это моя гребаная работа.

Пот капает с моего лба после того, как я усадил друзей Валенти на стулья и пристегнул их ремнями. Я смотрю на потолок и делаю долгий, глубокий вдох.

— Это для Елены, - шепчу я себе. Даже если в моем голосе яд, ее имя все равно сладко звучит на моем языке.

Открываю глаза, мой взгляд настолько страшен, что некоторые из них трясутся на своих стульях, пока я смотрю на них, на одного за другим, решая, какой формы пытки каждый из них заслуживает.

— Добро пожаловать на бойню, господа.

В такие моменты я жалею, что ношу маску, потому что хочется, чтобы они видели мою злую улыбку.

— Я собираюсь убить каждого из вас. Хотите знать, почему?

Один из них хнычет и это вызывает у меня довольную усмешку. Сохраняя спокойный и собранный голос, я склоняю голову.

— Мой Ангел рассказал мне, что Валенти заставил ее работать голой, а вы, придурки, трогали ее всю ночь. Это была большая гребаная ошибка с вашей стороны. Елена - моя. Моя, чтобы пугать. Моя, чтобы преследовать. Моя, чтобы трогать. - Я выбираю наугад одного из мужчин, второго справа, с ножевой раной в животе и отсутствующим ухом, и направляю на него пистолет. — Скажи мне, кто из вас первым прикоснулся к тому, что принадлежит мне.

Все пятеро напрягаются и начинают судорожно оглядываться по сторонам, умоляя друг друга молчать, потому что никто из них не хочет признаться мне.

— Начинай говорить, - угрожаю я, все еще держа пистолет нацеленным на массивный лоб этого ублюдка. Он ничего не говорит, пытаясь заставить свое лицо потускнеть. Если он пытается убедить меня, что ему не страшно, то у него это плохо получается. По его зеленым глазам я вижу, что он тоже на грани того, чтобы описаться. Примерно через минуту молчания мое терпение опасно истощилось. Я стреляю ему прямо между глаз, и от этого выстрела он вместе со стулом падает назад. Его друзья замирают, наблюдая за тем, как его череп ударяется о землю, а кровь растекается под ним.