На третий удар ловлю его кулак и выкручиваю ему руку. Тащу его за угол и впечатываю лицом в белый камень свадебного зала вдали от дверей.

— В чем, черт возьми, твоя проблема? - Эллиот пытается сопротивляться моей хватке, он сильный человек, но я сильнее, моложе и на тонну злее. Могу перевернуть чертов полугрузовик, если захочу. — А? В чем твоя гребаная проблема, Эллиот?

Он начинает бороться и мы рычим, как два диких зверя.

— Что бы ты там ни думал, тебе нужно с этим покончить. Единственная причина, по которой я не вырубаю тебе свет и не заставляю есть бетон - твоя дочь.

— Слабак. - Эллиот улыбается, прислонившись к стене. — Ты слабак. Ты даже не можешь смириться с тем, что она немного позлится на тебя за то, что ты дашь мне заслуженное после всего этого неуважения.

— Так вот в чем дело? Ты пытался спровоцировать меня, чтобы получить по заслугам? Я думал, у нас перемирие?

— Перемирие, - усмехается он, а затем его лицо становится сурово хмурым. — Я не могу понять, в какую хреновую психологическую зависимость от тебя она попала, но вижу дьявола, когда смотрю в твои глаза, парень. С тобой что-то не так и я собираюсь выяснить, что именно, прежде чем ты убьешь ее.

— Ты убил моих родителей. Ты пытался убить меня. Я был чертовым ребенком! Единственный дьявол здесь - ты, - злобно говорю я, практически дыша огнем. — Ты абсолютно ничего не знаешь о наших с Еленой отношениях. Ты понятия не имеешь, через что мы прошли вместе, и на что я готов пойти, чтобы обеспечить ее безопасность. Она моя, Эллиот. Мои отношения - не твое собачье дело. Еще раз замахнешься на меня и я нанесу тебе необратимое повреждение мозга.

Он сплевывает на землю и хватает меня за переднюю часть пиджака, чтобы притянуть к себе.

— Послушай меня, Томас, держись, блядь, подальше от моей семьи.

Мы оба замираем и смотрим друг на друга, приходя к одному и тому же выводу. Эллиот отключился от реальности и думает, что я - Томас Ривз.

— Эллиот...

Он отпускает и отталкивает, при этом глядя будто сквозь меня.

Затем просто уходит.

Прислоняюсь спиной к каменной стене заведения и опускаюсь на землю, делая глубокие вдохи, чтобы попытаться успокоиться. Черт побери. У Эллиота явно проявляются симптомы посттравматического стрессового расстройства из-за того, что мой отец сделал с его семьей. Мои отношения с его дочерью спровоцировали это. Все настолько плохо, что он даже не может нас различить.

Елене повезло, что у нее есть двое мужчин, которые любят ее всем сердцем,

И невероятно жаль, что мы оба - сумасшедшие ублюдки.

— Черт, - шепчу про себя. Встаю и пробираюсь обратно в зал, а затем в отдельную ванную комнату в номере жениха, чтобы отмыть лицо и прополоскать рот. Тщательно осматриваю себя в зеркале, чтобы убедиться, что не оставил ни капли крови.

Возвращаюсь на вечеринку и обнаруживаю, что Елена уже основательно пьяна и не знает, как себя вести, она просто немного не в себе, чтобы заметить смену моего настроения. Усаживаю ее в то же кресло, в котором она сидела за ужином и Бетани присоединяется к нам, опустившись на свободное место рядом со мной, после того как сообщает, что уже оттанцевала всю ночь.

Они обе сползают в мои объятия, потные и уставшие после целого дня празднеств. Глажу их по плечам и рукам, пока они не начинают зевать и не поддаются изнеможению.

В комнату входит Эллиот, и мир затихает, когда он видит меня с его женой и дочерью, уютно устроившимися в моих объятиях.

Чтобы отомстить ему за то, что он ударил меня по лицу, подмигиваю ему и незаметно показываю два средних пальца.

Как только мы возвращаемся из Калифорнии, меня останавливает одна из медсестер Эдвина и говорит, что он в сознании и зовет меня.

Прекрасно, потому что мне есть что сказать.

Ярость бурлит в моих венах, когда шагаю к его комнате, благо Елена занялась распаковкой вещей. Когда добираюсь до его комнаты, говорю медсестрам, чтобы они убирались. Разъяренный, подхожу к кровати и обвиняюще тычу в него пальцем.

— Эдвин, посмотри на меня, - требую. Сознание старика проясняется впервые после Дня благодарения. У меня нет времени на пустые разговоры и чушь. — Ты знал, что мой отец убил Диану Янг и двух ее дочерей?

Эдвин смотрит, а его лицо становится призрачно-белым, говоря мне все, что нужно знать. Хожу по кругу, потирая щетину на челюсти, затем упираюсь кулаками в край его кровати и наклоняюсь.

— Какого хрена ты не сказал мне, что отец - убийца? Ты врал всю мою гребаную жизнь. Позволил мне поверить, что он был идеальным, законопослушным человеком, который любил маму. Любил меня! Но он был настолько одержим другой женщиной, что убил ее, когда не смог получить!

— Я делал то, что считал лучшим, - шепчет Эдвин.

— Лучшим для кого? Потому что уж точно не для меня!

Эдвин медленно моргает.

— Пожалуйста, не кричи на меня. Мне нехорошо.

— Не пытайся сменить тему, - рычу, снова указывая на него. — Отвечай на вопрос.

Он устраивается на кровати и натягивает одеяло до груди. Сжимает губы и смотрит на меня. Его лицо выражает вину и сожаление.

— Я подумал, что лучше не разрушать последние воспоминания о твоих родителях. Ты и так был так зол на весь мир. - Он смачивает потрескавшиеся губы слюной. — Как ты узнал?

Рычу сквозь стиснутые зубы.

— Потому что Елена - дочь человека, который, блядь, убил их! - Сажусь в кресло и сжимаю переносицу. — Черт, Эдвин.

— Ты злишься на меня? - тихо спрашивает он.

— Да, - выдавливаю из себя. — Да, злюсь на тебя. Есть ли еще какие-нибудь скелеты в шкафу моего отца, о которых я должен знать?

Эдвин качает головой.

— Нет. А Елена знает об этом?

— Нет, не знает. И никогда не узнает. Лучше, чтобы она не попадала под перекрестный огонь, - бормочу, хотя мой ангел и не смог бы оказаться в центре этой бури, даже если бы я притащил ее туда, держа за крылья.

Голова Эдвина поворачивается ко мне так быстро, и на секунду я пугаюсь, что он ее сломал. Он хмурится, впервые за последние десятилетия, и указывает на меня.

— Ты не можешь злиться на меня за то, что я храню секреты, когда сам делаешь то же самое.

Сжимаю кулаки, а мое лицо становится красным от ярости, потому что он прав, но будь я проклят, если признаю это. Я чертовски ненавижу, когда он прав. Злобно усмехаюсь.

— К черту это. Я считаю, что имею полное право злиться на то, что человек, которому я доверял всю свою жизнь, оказался чертовым лжецом. Елена - единственный человек в моей жизни, который никогда меня не подводил. Мне больше не нужно твое дерьмо, Эдвин. У меня есть она, а это все, что имеет значение.

Когда выхожу из комнаты, Эдвин зовет меня, запыхавшийся и усталый.

— Что? - отвечаю, не оборачиваясь.

— Может, разгадаешь со мной головоломку?

Усмехаюсь.

— Сделай это сам, - и захлопываю за собой дверь.