Мы уставились друг на друга, в то время как собаки лаяли, а Дженни хихикала вдалеке. Солнце стояло низко над горизонтом, и я мог бы часами наблюдать за тем, как ветерок развевает волосы Шей. Мне хотелось заправить пряди ей за ухо и провести большим пальцем по ее щеке. Даже если бы это стоило мне всего.

— Мне жаль, — сказала она в конце концов. — Я не могу знать всего, через что она прошла и через что пришлось пройти тебе. — Она бросила на меня взгляд, который, казалось, что-то говорил, но я был слишком занят ее волосами, чтобы понять это. — Но я действительно знаю, каково это, когда кажется, что у тебя никого нет. Как будто ты не принадлежишь никому и тебе нигде нет места. Это одна из причин, почему я хочу для нее самого лучшего. Что бы с нами ни случилось, это не изменится. Другая часть заключается в том, что ты мой друг — или был им в последний раз, когда я была в этом городе, и, надеюсь, будешь снова, — и я тоже хочу для тебя самого лучшего.

Она наклонилась и подняла свою сумку.

Я протянул руку, говоря:

— Позволь мне отнести это к твоей машине.

— Нет, нет. — Шей отмахнулась от меня. — Таскать сумки, полные книг, это моя кардиотренировка.

Я отступил назад и засунул руки в карманы. Это было все, что я мог сделать, чтобы не прикоснуться к ней.

— Мы не можем решить все гигантские проблемы, — сказала она, повесив сумку на плечо. — Но можем решить множество мелких задач. Я научу тебя делать девичьи прически. Когда Дженни понадобится помощь с волосами, приходите ко мне домой, и я сделаю это для нее, пока ты не научишься. Добро пожаловать в любое время, но ты должен знать, что дверной звонок не работает, и я не могу услышать стук, если не стою прямо перед дверью. Так было всегда. Заходите, крикните, и мы приступим к работе над хвостиками и косичками.

— Ты не обязана этого делать.

Шей кивнула.

— Вероятно, ты прав. Мне не обязательно ничего делать. Но именно поэтому я здесь. Я взяла незапланированный отпуск на год из своей жизни. Потому что это кажется правильным. Это не должно иметь смысла для кого-то кроме меня, и не закончится, если я сама этого не хочу. Вот и все. Я покончила с вещами, местами и людьми, где это навязано и неправильно. Я не понимала этого, пока не становилось слишком поздно, потому что была очень занята, заставляя все вокруг быть идеальным. Итак, я хочу помочь Дженни с прической и убедиться, что она перейдет в следующий класс, и собираюсь мириться с твоими несносными угрюмыми флюидами в процессе.

— Какими несносными угрюмыми флюидами? — Я точно знал, что она имела в виду.

— То, что ты не можешь решить, друг ты мне или нет, — сказала она, оценивая меня одним махом. — Что бы это ни было, я не могу ничего изменить, но могу помочь твоей племяннице. Еще лучше, если по пути я получу немного вкусного хлеба. — Она похлопала по сумке. — Спасибо за это.

Что, черт возьми, происходит со мной прямо сейчас? Как я мог потерять контроль над этой ситуацией?

— В любое время.

Шей сделала еще один шаг назад.

— Приходи ко мне домой, если тебе понадобится помощь с прической. Не утруждай себя стуком. Хорошо?

Я кивнул, наблюдая, как она направляется к своей машине. Положила сумку на заднее сиденье, а затем помахала мне рукой. Поскольку я не мог ничего с собой поделать, ни на одну минуту, когда эта женщина была рядом, я крикнул:

— Дай мне знать, если захочешь, чтобы я женился на тебе.

Шей склонила голову набок.

— Я еще не готова думать об этом.

— Тогда дай мне пока посмотреть завещание Лолли.

— Не нужно, — сказала она. — Что есть, то есть. Нет смысла бороться.

Открыв водительскую дверь, забралась на сиденье. Она сделала паузу, как будто хотела что-то сказать, но снова помахала рукой. Я поднял руку в ответ, наблюдая, как машина отъезжает.