— Ребенок, которого ты обучаешь, увлекается грузовиками с едой? У этого поколения четкие приоритеты.

— Когда я училась в старшей школе, все было по-другому, — сказала я. — Футбольные матчи были настолько простыми, насколько это было возможно.

Подруга начала прикреплять к доске маленькие радуги с именами и днями рождения своих учеников. На секунду меня охватила печаль. В этом году у меня не было праздничной доски. Я не могла праздновать дни рождения или какие-нибудь другие важные события в детском саду. И рядом со мной не было Джейми — и все потому, что я хотела уйти от своей жизни и воссоединиться с единственным местом, где чувствовала себя собой.

Джейми вырвала меня из моих мыслей, сказав:

— Тебе следует пойти.

— Куда?

— Ты должна пойти на футбольный матч. — Все еще занятая размещением и закреплением своих радуг, она не удостоила меня взглядом. — Ты не можешь взять годовой отпуск только для того, чтобы сидеть в большом старом доме, пить вино и есть приготовленный в микроволновке рис каждый вечер.

— Я не ем разогретый в микроволновке рис каждый вечер.

— Мне нравится, как ты оспариваешь эту часть. — Она одарила меня быстрой улыбкой. — Ты хотела жить в милом маленьком городке, куколка. Хотела вернуться на ферму своей бабушки. Ты там, теперь нужно сделать все до конца. Сходи на футбольный матч. Поешь из продовольственных фургонов. Поболеешь за хозяев поля. Все это. Если не собираешься этого делать, то тебе следует немедленно собрать вещи и вернуться домой. Можешь жить со мной. Или можешь поселиться в любом районе поблизости, пока не найдешь что-нибудь постоянное. Но ты не можешь оставаться там и ничего не делать.

Я топнула ногой по кухонному полу.

— Но Джейми…

— Но, Шей, — перебила она. — Я собственными глазами убедилась, что ты жива и достаточно здорова, чтобы надеть красивую футболку и пойти на этот футбольный матч. Пришло время тебе снова по-настоящему попрактиковаться в жизни, куколка. Иди. Сделай что-нибудь настоящее, даже если ты это ненавидишь.

За годы, прошедшие с тех пор, как я окончила Френдшипскую среднюю школу, в ней ничего не изменилось, но, как и все остальное в этом городе, она приобрела свежий вид. Здание 60-х годов постройки с плоской крышей и коричневым фасадом было заменено трехэтажным зданием с новыми окнами и солнечными панелями. Там, где когда-то было пыльное, изрытое ямами поле, более подходящее для выгула гусей и кроликов, чем для любого вида легкой атлетики, теперь возвышался сверкающий спортивный комплекс.

С тех пор как я приехала сюда, в Френдшип, у меня в голове было, что я повсюду буду сталкиваться с людьми из старшей школы. Людьми, помимо Ноя. Я полагала, что это произойдет в продуктовом магазине, или в библиотеке, или, может быть, в кафе в городе, где я съела сбалансированный завтрак из кофе со льдом и печенья, когда у меня закончился пудинг. До этого момента я не видела ни одного знакомого лица.

Думаю, в этом был смысл. Это был тот маленький городок, из которого люди изо всех сил старались уехать. Френдшип не был отдаленным или изолированным, ни в прямом смысле. Конечно, я не столкнулась ни с кем из бывших одноклассников в продуктовом отделе. Они двинулись дальше.

Не то чтобы я жаловалась.

В старшей школе у меня были друзья, но в основном это были поверхностные отношения, те, в которых я мельком видела их жизнь в социальных сетях, и то мне приходилось делать паузу и вспоминать, откуда я их знала.

С этой жизнерадостной мыслью я прогулялась вокруг, рассматривая варианты еды в фургонах. Так же там были установлены столы, где бустер-клуб¹⁴ продавал футболки и прочую атрибутику.

Я должна была признать, что мне было приятно что-то делать. До фиаско с бывшим женихом я постоянно куда-то ходила. Я была общительным человеком, черт возьми. Социально активной. Мне нравилось находиться среди людей.

Теперь я проводила большую часть вечеров, прогуливаясь по парку «Двух Тюльпанов», слушая аудиокниги или подкасты и попивая вино из фляжки. Если бы я могла достаточно измотать себя, отвлечься, мне бы не пришлось думать о своей испорченной жизни. Но это было приятно. Странно хорошо, как будто я не знала, что здесь делаю, как и никто другой тоже.

Я последовала за вереницей детей в костюмах марширующего оркестра в здание и попросила их указать мне направление к туалетам. Оказавшись одна в кабинке, взглянула на время на своем телефоне. Еще полчаса до начала игры.

— Здоровый поток — это по крайней мере десять непрерывных секунд.

Я огляделась. Эта женщина разговаривала со мной?

— Если вы не мочитесь в течение десяти секунд без перерыва, то вам следует рассмотреть возможность терапии тазового дна.

Я снова огляделась, как будто могла найти какое-то объяснение женщине, которая, казалось, разговаривала со мной.

— Хорошо, — сказала я неуверенно. — Спасибо?

— У вас часто случаются перерывы в вашем потоке?

— Я… — Я на секунду зажмурила глаза. У меня было много странных разговоров в общественных туалетах. Очень много. Но этот был самым странным из всех, включая тот момент, когда одна женщина спросила меня не встречусь ли я с ее подругой, потому что она считала меня ее давно потерянным близнецом, которого разлучили с ней при рождении. Предупреждение о спойлере: я не была ее близнецом. — Я в порядке. Не беспокойтесь.

— По моему профессиональному мнению, не похоже, что у вас все хорошо, — прощебетала она.

— Вы…слушаете, как я писаю?

Она рассмеялась.

— Издержки профессии.

— Или вторжение в частную жизнь, — пробормотала я. Я закончила, благодарная шуму смыва, который заглушил любые дополнительные комментарии.

Пока не вышла из кабинки.

По другую сторону двери стояла высокая, стройная женщина. Она одарила меня широкой улыбкой.

— Привет. Я Кристиана.

Мне пришлось обойти ее, чтобы добраться до раковины.

— Привет, — сказала я через шум воды.

— Я физиотерапевт. Одна из моих специализаций — дисфункция тазового дна. Вот моя визитка.

Я подняла свои мокрые руки с многозначительным взглядом. Затем двинулась к бумажным полотенцам, повернувшись боком, чтобы проскользнуть вдоль дверей кабинки, потому что эта женщина была настроена стоять в самом неудобном месте из возможных.

— Никогда не бывает слишком рано провести терапию тазового дна, — сказала она.

Я выдавила улыбку, вытирая руки.

— Да. Хорошо. Спасибо за беседу.

Я схватила визитку и, черт возьми, чуть не выбежала оттуда. Джейми никогда не поверила бы в эту историю. Она бы усомнилась в моем здравомыслии. И в трезвости тоже.

К тому времени, как выбралась на улицу, марширующий оркестр играл старую мелодию Майли Сайрус, и площадь быстро заполнялась людьми. Я побрела обратно к фургонам с едой, решив сделать выбор до того, как они все распродадут.

Я почти пробралась сквозь самую плотную часть толпы, когда услышала: «Шей!» и маленькое тело врезалось в меня сбоку.

Посмотрев вниз, я увидела Дженни, волосы которой были заплетены в кособокие косички.

— Откуда ты взялась, дружок?

Она еще на мгновение сжала мою талию. Затем:

— Пошли. Ной там. Он сказал, что я могу осмотреться, но должна была постоянно видеть его, но потом я увидела тебя, но не думаю, что он рассердится, что я ушла далеко.

О, боже. Мужчина будет переворачивать грузовики с едой, если не сможет ее найти.

— Давай вернем тебя туда, где тебе самое место. — Я взяла ее за руку, позволяя идти впереди.

Мы застали Ноя увлеченным беседой с женщиной за столиком бустеров, хотя не было похоже, что ему это нравилось. Он скрестил руки на груди и сжал челюсти достаточно крепко, чтобы я заметила это с расстояния в несколько ярдов. Он ответил решительными кивками, хотя глубокие складки вокруг его рта свидетельствовали о том, что ему наплевать на происходящую дискуссию.

В ту минуту, когда заметил меня и Дженни, переходящих дорожку, он поднял руку, сказав: «Извините меня», и направился к нам.

— Я нашла Шей, — сказала Дженни.

В то же время Ной спросил:

— Что я говорил тебе о том, чтобы оставаться там, где я мог тебя видеть?

— Но Шей чуть не разминулась с нами, — сказала она. — И ты сказал мне искать ее обоими глазами.

Если я не ошибаюсь, его уши приобрели завораживающий оттенок красного. Очаровательно.

Он взглянул на меня, быстрым взглядом вверх и вниз, который поглотил мои джинсы и симпатичный топ, прежде чем остановить свой взгляд на Дженни.

— Здесь много людей. Я не хочу, чтобы ты куда-то уходила. Хорошо?

Она испустила громкий вздох, сказав: — Наверное, да. — Затем схватила меня за руку и начала кружиться. — Шей, смотри как я танцую!

— Танцуй, девочка. Я смотрю. — Я указала на спортивный комплекс, сказав Ною: — Когда все это построили?

Он пробежал взглядом по сидячим местам на стадионе.

— Шесть или семь лет назад.

— Большое улучшение.

Он кивнул.

— Да. Они построили новую среднюю школу на старых полях, и как только она была готова, переселили туда детей и снесли старое здание. Потом сделали все это.

Я промычала в знак согласия.

— Не странно ли вернуться сюда? Или ты уже привык к этому?

— Странно только, когда люди намеренно напоминают мне о старшей школе.

— Как я прямо сейчас? — спросила я, смеясь.

— Нет. — Он улыбнулся и переместил свой вес так, что его плечо коснулось моего. — Когда они говорят, что помнят, что я был казначеем студенческого совета, и, должно быть, именно поэтому смог уберечь фруктовый сад и молочную фабрику от разорения. Да, бюджет в пять тысяч при тщательном надзоре преподавателей, безусловно, соизмерим. Или спрашивают, помню ли я, когда будучи менеджером баскетбольной команды, я оставил сумку со всеми их футболками в раздевалке на матче чемпионата в Вунсокете. Потому что все любят эту историю.

— Как тебе удалось уберечь фруктовый сад и молочную ферму от разорения?

— То, что ты спрашиваешь об этом, является признаком того, что тебя похитили и ты нуждаешься в спасении, — ответил он.