Семь узлов, Нижний берег: Павнилун 18

Рен не последовала за двумя мужчинами из "Семи узлов". Она и так достаточно рисковала, следуя за ними, и услышала достаточно, чтобы у нее голова пошла кругом.

У Меззана была любовница из Врасцены? И не просто любовница, а мятежница? Причастная к смерти Коли Серрадо - нет, похоже, этот след никуда не вел. Но капитан Серрадо получил ее послание и поверил ему настолько, что показал его Леато.

Ярость Леато против Меттора Индестора... была ли это просто ярость человека, пытающегося защитить свою семью, или ярость Рука, обвиненного в преступлениях Рука? Вернется ли Рук сегодня ночью и нанесет ли визит Идуше Полойне?

Нет, не сегодня. Любой Рук, настолько глупый, чтобы проявить такое совпадение во времени, вскоре будет пойман. И Серрадо был прав: раскрытие связи Меззана с Идушей может повредить Дому Индестора, но страшной ценой для врасценцев. Она надеялась, что Леато это понимает, рук или не рук.

Но все же...

Рен устремила взгляд на вход в Греднек Близ. Появилась молодая симпатичная женщина, накинула шаль на волосы и поспешила прочь. Вполне возможно, что это была Идуша.

Рен ни на миг не поверила, что Меззан Индестор взял ее к себе по любви или даже похоти. Последнее могло объяснить случайную врасценскую женщину, но никак не члена Стаднем Андуске.

Это означало, что у него на уме что-то другое. Что-то, что она могла бы использовать против его дома. И если Рук навестит Идушу позже... это было бы очень интересно узнать.

Но как заставить Идуску заговорить с ней?

Дружелюбный сокол. Ухмыльнувшись, Рен поправила шаль и повернулась к дому. Она должна была поговорить с Седжем и Тесс.

Вестбридж, Нижний берег: Павнилун 26

На следующий день Аренза расположилась на окраине Вестбриджа, положив свою шаль на землю рядом с остереттой, где работала Идуша. У нее появилось несколько клиентов - достаточно, чтобы заплатить за клочок тяжелой шерсти, который Тесс купила для этой затеи, - а затем, в последний колокол шестого солнца, появилась Тесс и задержалась неподалеку, ожидая, когда закончит нынешний клиент Арензы.

У них почти сразу же ничего не получилось - молодой человек, казалось, был больше увлечен флиртом с Арензой, чем вниманием к его узору. Потребовались спиральный огонь и предупреждения о грядущей импотенции, если он не успокоит Маски в следующем лабиринте, чтобы прогнать его. Тесс поспешила подойти и сесть напротив Арензы, пока никто не успел занять это место.

И как раз вовремя. Она едва успела закончить рассказ о своем возлюбленном и о том, примут ли ее родители, как на ступеньках, в двух шагах от нее, появилась Идуша с бутылкой зрела в одной руке и трубкой в другой. Она зажгла трубку, и сладковатый дым поплыл вверх, завиваясь вокруг карниза. Идуша отпила глоток того, что, вероятно, было ее обедом, и прислонилась к стене, откинув голову назад и закрыв глаза.

"Твой возлюбленный, как его зовут?" спросила Аренза, тасуя карты - сигнал Седжа.

У Тесс всегда лучше получались импровизированные истины, чем отработанная ложь. Похоже, она приняла близко к сердцу совет Рен не готовиться слишком тщательно. "П-авлин?"

Значит, здесь есть что-то большее, чем я предполагала. Аренза не пыталась скрыть улыбку. "Хорошее имя. Ведь Павнилун - это месяц Ткача Снов".

Взмах лысеющего бархатного плаща Седжа и стук его трости по булыжникам разметали людей с его пути не меньше, чем его хмурый вид. Даже Идуша подняла голову, когда он, топая, остановился у края одеяла Арензы, где она только что развернула "Лицо розы".

"А я-то думал, куда ты подевалась. Нашла себе новую хорошую заплатку, да? Но это не избавит тебя от того, что ты мне должна".

Арензе потребовалось мгновение, чтобы понять, почему его снисходительный тон и напускная развязность показались ей такими знакомыми. И когда она это поняла, то чуть не вышла из себя.

Варго. Он подражал Варго.

Она специально выбрала неудачное место, спрятавшись в пространстве, где фасад магазина водопроводчика выступал за соседнюю аптеку. Это позволило Седжу зажать их с Тесс в углу, и половина прохожих не имела прямой видимости - зато Идуша, сидящая на ступеньках с трубкой и бутылкой, имела прекрасный обзор.

"П-Простите, - заикаясь, произнесла она с самым густым врасценским акцентом, на какой только была способна. Как будто она приехала в Надежру из самых глубин Врасцена. "Я не знала... Но вы не владеете этой лавкой..."

Он пнул ее миску, и она, разлетевшись на сантиры, ударилась о крыльцо Идуши.

"Я владею этим уголком, не так ли? И мне не нужно, чтобы какой-то грязный карточный жонглер захламлял место, которое я выделил для своих ночных посиделок". Он оскалился, и она неловко подумала, сколько в этом было лет жизни на улицах, а сколько - наблюдений за Варго. "Если только у тебя нет более интересного занятия для этого рта, дорогая".

Тесс вскочила на ноги, но Седж схватил ее за руку, когда она пыталась обойти его, и швырнул ее к Арензе.

"Нет, не хочешь, свиноматка. Не надо бегать за ястребами. Мы легко закончим здесь, если мошкара даст мне то, что я хочу, и тогда ты сможешь..."

"Почему бы тебе не пойти на хрен и не перестать вонять в этом углу, кровопийца Лиганти", - огрызнулась Идуша. Она выбила угольки из трубки и размазала их ногой по булыжникам. "Пока я не нашла лучшего применения твоему рту. Например, разбить им мою бутылку". Остатки ее зрелища зашипели, когда она подняла тяжелый бокал.

Седж повернулся к ней лицом. Когда они втроем проворачивали эту аферу, в дело вмешивался какой-нибудь ястреб или добродетельный прохожий, и он занимал метку достаточно долго, чтобы Тесс или Рен могли обчистить их карманы, а если это не помогало, он давал себя прогнать, и тогда они крали вещи, цепляясь за своего спасителя в знак благодарности.

Но на этот раз деньги не были целью Рен.

"Она чужая. Не трогайте ее", - крикнул Аренза, шагнув вперед. Не глядя, Седж отбросил локоть назад. Он настоял на том, чтобы потренироваться перед тем, как прийти сюда, потому что они оба выросли; она была рада этому, так как он едва успел ударить ее по зубам. Она откинулась к стене и прикусила пакет, который она засунула в щеку, выплюнув кровь.

"Не лезь, - огрызнулась Идуша, хватая бутылку и вырывая ее из рук, но при этом оставляя себя открытым для кулака, который треснул ее по челюсти.

Это отбросило ее на шаг назад. Вытирая кровь с разбитой губы, Седж прорычал: "Ты заплатишь за это, как только эта заплатит то, что она мне должна".

Аренза поднялась на ноги. "Я не обязана тебе ничем, кроме проклятий судьбы", - прошипела она, нагибаясь, чтобы поднять колоду. "Ты ударил Шорсу. Давай вытянем три карты и посмотрим, какова будет твоя судьба".

Щелчком пальца нижняя карта была отправлена в ее руку. "Маска Ночи", - сказала она. "Пусть Ир Недже проклянет твои глаза и слепоту твоего сердца".

Седж поднял свою палку, чтобы ударить ее. "Я покажу тебе, куда пихать свои карты, проклятая..." Оскорбление затихло, когда он замахнулся и промахнулся на два шага, потеряв равновесие и врезавшись плечом в стену. Он привалился к ней, моргая и глядя в пустоту.

"Ты... что ты наделала? Что ты, мать твою, сделал с моими глазами?!"

Он снова бросился в атаку, дико размахивая руками, словно не зная, где находится его цель. Аренза легко ушел с дороги. Как и Идуша, его гневный оскал сменился удивлением.

Аренза выложил еще одну карту. "Маска червей". Да проклянет Шен Крызет твой рот, извергающий грязь".

Седж "вслепую" бросился на человека, который оттолкнул его, повалив на одно колено. Это дало ему возможность засунуть что-то в рот. Затем он поднялся на ноги, кашляя и задыхаясь, и на булыжники посыпалась масса кровавых, извивающихся червей.

Теперь у них были зрители, а не только Идуша. Аренза подняла третью карту. "Маска пепла". Да проклянет Эзаль Свирен твою руку, которую ты используешь только для того, чтобы приносить боль и разрушение".

Рука Седжа вспыхнула огнем.

Из толпы раздались крики и вопли, все отступили от бьющегося человека с горящей рукой. Он упал на колени и бил по пламени противоположной перчаткой, пока оно не погасло, оставив дымящийся, хорошо исцарапанный рукав. Затем он начал ползти, слепо протягивая обожженную руку в поисках помощи. "Помогите! Кто-нибудь, помогите мне! Ведьма прокляла меня!"

Аренза не видела, что произошло дальше, так как она попятилась назад в угол между кабинетами жестянщика и аптекаря, а затем плавно опустилась на пол. Судя по звуку, кто-то помогал Седжу уйти. Но в основном она слышала, как Тесс изо всех сил старается отвлечь внимание Идуши от проклятого бандита и от мастерицы, которая его прокляла.

Идуше оставалось только взять управление на себя, несмотря на то, что Тесс разводила руками и была беспомощна. Аренза так и осталась лежать, пока Идуша уговаривала аптекаря пустить их в свою кладовую и даже дать им восстанавливающее средство за те сантиры, которые рассыпал Седж.

"Вот, Шорса. Тебе нужно прийти в себя, чтобы ты могла пить". В задней комнате аптеки пахло пылью, сушеными травами и резкой сосновой смолой. Они уложили Арензу на рабочий стол, используя в качестве подушки ее шаль. Стол скрипнул, когда Идуша толкнула ее.

Когда веки Арензы затрепетали в оцепенении, неподалеку раздался голос Тесс. "Мне действительно пора идти. Моя няня..."

"Иди", - приказала Идуша с усталым вздохом. "Она - мой народ, а не твой. Я присмотрю за ней".

Дверь со щелчком открылась и закрылась, оставив Рен наедине с ее меткой.

Она застонала и попыталась сесть, затем заговорила на врасценском языке. "Что случилось?"

"Выпей это". В руки Арензы была вложена кружка, и Идуша помогла ей подняться. "Этот человек... навел на тебя эти беды, Шорса? Или это лица и маски действовали на тебя?"