Донайя знала, что должна настаивать. Сравнение было неудачным: в поместье Трементис не было стретты, а Танакис была профессиональным астрологом. Но Трементису так долго не везло, что прагматизм заставлял ее смирить гордыню. Этим форри можно было найти множество других применений, и Танакис не стала бы их упускать.

Танакис наклонилась, чтобы встретиться с ней взглядом. "Пожалуйста. Позволь мне сделать это для тебя".

С неохотой Донайя обхватила пальцами кошель. "Спасибо."

Она положила его на стол рядом с собой, и Танакис расслабилась. "Если вы хотите, чтобы я изучила этот вопрос, я не буду возражать. Может быть, вы могли бы организовать неофициальную встречу? У меня есть опыт, когда клиенты лгут о датах в надежде получить лучший гороскоп. А вы знаете, я не могу оставить тайну без расследования".

Это было правдой. Если бы космос был часами, Танакис захотелось бы разобрать их и рассмотреть все шестеренки под лупой. "Очень хорошо."

"Но осторожно", - сказал Леато. "Я не хочу, чтобы репутация Ренаты была вымазана в грязи".

Ее или нашу, подумала Донайя. Конечно, Летилия не опустилась бы до того, чтобы подстилать какому-то безымянному простолюдину. Конечно?

Танакис с сочувственной улыбкой человека, который намного старше и мудрее своих лет, ответила: "Конечно. Я не буду говорить об этих подозрениях Альте Ренате. Ей не нужна астрология, чтобы знать, что в ее жизни и так хватает семейных неприятностей. Ей не нужно знать, что мы подозреваем что-то, пока не убедимся, что это что-то есть.

И неважно, что это может быть за что-то. Если отец Ренаты был грязным простолюдином, не нужно было обременять девушку этим знанием. А если он был знатным отпрыском... Донайя вспомнила свои прежние мысли и вздохнула. Как бы ни была девушка полезна для Трементисов, у Ренаты должен быть шанс увидеть свое имя в реестре отца, а не связывать свою жизнь с проклятой судьбой разорившегося дома.

Кингфишер и Семь узлов, Нижний берег: Павнилун 18

"Серрадо! У тебя были секреты", - сказал Дваран, когда Грей нырнул под перекладину " Зевающего карпа". После встречи с Леато он стал чаще заглядывать в таверну. Ему даже удавалось время от времени выпить и пропустить по кружке нитсы со старейшинами, как это было при жизни Коли.

Шаг Грея замедлился. "Секреты?"

"Что у тебя есть возлюбленная. Она пришла искать тебя". Дваран оперся обрубленной рукой о стойку бара и окинул Грея дружелюбным взглядом. "Тоже симпатичная штучка. Думаю, ты нашел себе хранительницу. Пора сжечь любовный амулет и вплести в ее волосы один из этих свадебных жетонов".

"Я не ищу жену, и у меня нет времени на возлюбленную". Особенно на ту, о существовании которой он даже не подозревал. "О чем, черт возьми, ты говоришь?"

Дваран вздохнул, услышав, что Грей не поддается на его уловки. "Приходила врасценская девушка по имени Идуша. Сказала, что ты ее ищешь. Ха!" воскликнул он, указывая пальцем на ошеломленное выражение лица Грея. "Похоже, ты ее знаешь".

"Знаю". И хотел скорее арестовать ее, чем жениться на ней. Как она догадалась найти его здесь? Когда он разговаривал с семьей Полойни, они предсказуемо отмалчивались. Он не раз пытался это сделать, но в конце концов сдался, пока Гаммер, глядя на него из своего каминного кресла, не использовала его в качестве иголки для вышивания.

"Она сказала что-нибудь еще?" спросил Грей.

"Она сказала, чтобы я нашел ее в Греднек Клоуз в Семи Узлах, над Чандлерами. Если хочешь услышать мой совет, загляни в "Сладкую Млачину" и купи несколько жареных медовых пряников. Никому не нравится, когда поклонник приходит с пустыми руками".

"Я буду иметь это в виду". Грей шлепнул на прилавок медяк за сообщение и вышел, чтобы найти посыльного.

К тому времени, когда пришел Леато, было уже почти девятое солнце, и Грей выпил свое пиво до дна. Леато вошел запыхавшийся, словно спешил туда так быстро, как только мог. "Ты нашел их?"

"Прочти это". Он складывал и разворачивал записку, а теперь протянул ее Леато. "Это появилось в Аэрии позавчера. Никто не может сказать, кто его принес".

Брови Леато поднялись до линии волос, пока он читал. "Кто - нет, не подписано. Но..."

Он замолчал, его рот сжался в жесткую линию. Когда он наконец заговорил, его голос был ровным. "Итак, Индестор пытался подставить Фиангиолли. Кто подбросил ему черный порох? Дом Эссунты, как ты думаешь?"

"Или кто-то, кто на них работает". Так было всегда. Порученцы отдавали приказы дворянам Дельты, а те поручали работу другим. Болезненная ярость, которая едва не утопила Грея после смерти Коли, вернулась. Она накатывала волнами, и каждый раз, найдя новую цель, поднималась все выше. "Но это не объясняет, кто это начал".

"Ты все еще думаешь, что это был Рук".

"Ты не знаешь, что я думаю".

"Я знаю, что он - легкий козел отпущения по сравнению с..."

"Ты просто затычка", - огрызнулся Грей. "Почему ты его защищаешь?"

Леато покачал головой, его взгляд скользнул в одну сторону. Они не спорили о своих разногласиях уже много лет. Грей осторожно сложил анонимную записку. "Может быть, ты прав, Идуша что-то знает".

Леато несколько мгновений изучал его, прежде чем ответить. "И если она Андуске, то у нее нет причин быть верной Индестору". Он произнес это имя осторожно, словно опасаясь, что сам Грей - это черный порох, готовый взорваться. "Но Идуска не посылала этого - не имело бы смысла посылать анонимную записку, а потом самой связываться с тобой".

"Нет, но человек, который это сделал, может быть и Андуске. Я предлагаю выяснить это". Грей осушил последнюю кружку пива и встал, махнув Леато, чтобы тот следовал за ним в дальнюю комнату. Когда Леато посмотрел на Дварана, Грей сказал: "Не волнуйся. У нас есть разрешение".

У Дварана хранился мешок с одеждой, оставленной в таверне в шумные ночи, - вещи, которые так и не вернулись к своим хозяевам. Грей порылся в нем и нашел несколько подходящих. Он бросил их Леато. "Раздевайся. Надень это".

Леато скривил лицо от затхлого запаха. "А мне обязательно?"

"Если не хочешь, чтобы тебя зарезали. Вонь Западного канала более желанна в Семи Узлах, чем духи "Жемчуга"". Грей позволил акценту, который он с таким трудом вытравливал из себя, просочиться в его горло. "И тебя не одеть в пальто. Даже лошадиный ум Месзароса не примет тебя за человека". Может, он и Кирали, но род его матери был Месзарос; ему было позволено насмехаться над ними.

Вздохнув, Леато снял плащ, жилет и рубашку. "Странно слышать, что ты так говоришь. Не то чтобы очень странно, просто это напоминает мне о нашей первой встрече".

Грей перекинул одну ногу через стул, чтобы опереться локтями на спинку. "Забавно. Я не помню нашей первой встречи. Все твои наручники выглядели и звучали для меня одинаково". Он улыбнулся, чтобы снять остроту дразнилки.

Фырканье Леато переросло в чихание, когда он по ошибке вытряхнул пыль из своих заплатанных брюк. "Да, да. Мы все богатые, светловолосые и высокомерные. На самом деле я Орручио Амананто, но я не хотел смущать тебя, исправляя ошибку".

Ножки стула заскрежетали по полу, когда Грей встал и отвесил ему преувеличенный поклон, проведя ножом по предплечью, словно представляя клинок дуэлиста. Там, куда они направлялись, любой человек с мечом задавал вопросы. "А я втайне царевч Иван из сказок. Но так же, как и каждый врасценский мужчина. Готов?"

Леато, гримасничая, взял нож и натянул на волосы шапку. "Веди, царевич Иван".

На окраине Кингфишера, где он примыкал к Вестбриджу и Семи Узлам, стоял "Зевающий карп". Дороги резко менялись в худшую сторону, когда они въезжали во Врасценское лежбище, наполовину уменьшившееся в ширине и образовавшее туннели с линиями развешенного белья и выцветшей на солнце тенью. Запах чеснока, пропаренного риса и крепких специй боролся с вонью трупов и слегка пережаренной плоти. Для других - для Леато - это могло быть неприятно. Для Грея же это был запах дома.

Он вел его по улицам, образовавшимся скорее по удобству, чем по замыслу, пока они не превратились в широкие переулки и дворы более успешных купеческих креце.

Даже Леато мог отличить хорошие районы Нижнего берега от остальных. "Мне казалось, ты говорил, что твоя семья не очень богата".

"Мы не идем туда, где они живут. Может быть, это дом кого-то из их друзей".

Они прошли через небольшую площадь, где у каждого крыльца толпились молочницы и тетушки, болтающие о вышивке, или гафлеры и дядюшки, спорящие о семейном соперничестве столетней давности. Впереди виднелась арка, обозначавшая вход в Греднек Клоуз, но Грей остановил Леато прежде, чем тот успел пройти. "Разве мы оба не войдем?" сказал Леато. "Я думал, ты для этого меня сюда позвал".

"Да, но я хочу быть осторожным". Что-то в этом было не так. Хороший район, анонимная записка, Идуша, наконец, выходящая из укрытия. "Давай я сначала поспрашиваю. Посмотрим, что скажут люди, которые здесь живут".

Леато поморщился. "Я... не взял с собой много денег. Извини - я не думал, что они нам понадобятся".

Грей уставился на него, не понимая. Затем раздался смех. "Ты думаешь, я собираюсь подкупить их, чтобы они заговорили?"

"Это то, что я должен был сделать", - защищаясь, сказал Леато.

Похлопав его по плечу, Грей сказал: "Это потому, что ты не врасценский. Дай мне пару колоколов".

Если бы его волосы были заплетены в косу, он бы больше понравился молоточникам и гафферам, но Грей добился большего успеха, чем ожидал - даже коротко стриженный врасценец встретил больше одобрения, чем "сыроед", который постоянно навещал Идушу в комнатах над магазином Чандлера.

Леато нахмурился, когда Грей сказал ему об этом. "Я думал, что эти типы из Стаднем Андуске никогда не станут связываться с кем-то из нас".

"Это странно. Но случались и более странные вещи".