Катрина и Сон Мин протиснулись сквозь вращающиеся прутья турникета. Охранник придержал открытой дверь, ведущую в коридоры между камерами заключения.

Дверь камеры номер 14 была открыта. Даже в коридоре она чувствовала запах рвоты.

Она остановилась в дверях. Через плечи двух медиков она увидела лицо человека, лежащего на полу. Или, скорее, то, что когда-то было лицом, но теперь представляло собой лишь кровавую массу, переднюю часть головы, где фрагменты носовой кости были единственными белыми пятнами на красном месиве плоти. Как… Катрина не знала, откуда взялись эти слова… кровавая луна.

Её взгляд остановился на том месте на кирпичной стене, о которое мужчина, очевидно, бился головой. Должно быть, он сделал это совсем недавно, потому что полусвернувшаяся кровь всё ещё стекала по стене.

— Инспектор Братт, — сказала она. — Мы только что получили сообщение. Он …?

Доктор поднял взгляд.

— Да. Он мёртв.

Она закрыла глаза и выругалась про себя.

— Можно ли что-нибудь сказать о причине смерти?

Доктор мрачно ухмыльнулся и устало покачал головой, как будто это был идиотский вопрос. Катрина почувствовала, как в ней закипает гнев. Она увидела на его куртке логотип «Врачей без границ»⁷⁷, вероятно, он был одним из тех врачей, которые провели несколько недель в какой-нибудь зоне боевых действий и всю оставшуюся жизнь играли роль закоренелого циника.

— Я спросила…

— Как видите, — прервал он её резким голосом, — даже невозможно определить, кто он.

— Заткнись и дай мне закончить мой вопрос, — сказала она. — Тогда ты можешь открыть свой рот. Итак, как…

Доктор без границ рассмеялся, но она увидела, как вена на его шее стала более выраженной, а лицо раскраснелось.

— Может, ты и инспектор, но я врач и…

— …и только что объявил, что наш заключённый мёртв, так что твоя работа на этом выполнена, Патология позаботится обо всём остальном. Можешь либо ответить прямо здесь, либо отправиться в одну из соседних камер. Окей?

Катрина услышала, как Сон Мин тихо откашлялся рядом с ней. Она проигнорировала это осторожное предупреждение о том, что зашла слишком далеко. К чёрту, всё испорчено, она уже видела перед собой заголовки газет: «Подозреваемый в убийстве умер в полицейском участке». Самое крупное дело об убийстве, которое она когда-либо вела, вероятно, никогда не будет полностью раскрыто теперь, когда главный подозреваемый не может говорить. Семьи никогда не узнают, что произошло на самом деле. И вот этот напыщенный доктор пытается строить из себя крутого?

Она сделала вдох. Выдох. Затем снова. Сон Мин, конечно, был прав. Это была старая Катрина Братт, которая всплыла на поверхность, та, которая, как надеялась нынешняя Катрина, похоронена навсегда.

— Извини, — вздохнул доктор, взглянув на неё. — Я веду себя как ребёнок. Просто похоже на то, что он очень долго мучился, но никто ему не помог, а потом… потом я отреагировал эмоционально и обвинил во всём твоих людей. Извини.

— Всё в порядке, — сказала Катрина. — Свои собственные извинения приношу вслед за твоими. Можно ли сказать что-нибудь о причине смерти?

Он покачал головой.

— Могло быть из-за этого. — Он кивнул на кровь на побелённой стене. — Но я ещё не видел, чтобы кому-нибудь удавалось покончить с собой, ударившись головой о стену. Так что, возможно, патологоанатому стоит проверить это, — он указал на желтовато-зелёную лужу рвоты на полу. — Я слышал, что он мучился от боли.

Катрина кивнула.

— Есть ещё варианты?

— Ну, — сказал доктор, вставая на ноги, — возможно, его кто-то убил.