ГЛАВА 41

Четверг

Скорость реакции

 

Было семь часов вечера. И в Институте судебной медицины свет горел только в лаборатории. Харри уставился сначала на скальпель в руке Хельге, а затем на глазное яблоко, лежащее на стеклянной пластинке.

— Ты действительно...? — спросил он.

— Да, мне нужно посмотреть, что внутри, — сказал Хельге и сделал разрез.

— Ну да, — сказал Харри. — Похороны, я полагаю, закончились, и никто из семьи больше её не увидит.

— Ну, вообще-то они собираются туда завтра, — сказал Хельге, помещая отрезанный кусочек под микроскоп. — Но парень из похоронного бюро уже вставил один стеклянный глаз и просто вставит ещё и другой. Посмотри на это.

— Ты что-нибудь видишь?

— Да. Это паразиты гондии. Или, по крайней мере, что-то подобное. Смотри...

Харри наклонился вперёд и заглянул в микроскоп. Показалось ли ему, или он действительно уловил почти неуловимый запах мускуса?

Он спросил об этом Хельге:

— Возможно, так пахнет глаз, — ответил он. — В таком случае у тебя исключительное обоняние.

— Хм. У меня паросмия: я не чувствую запаха трупов. Но, может быть, это значит, что я лучше чувствую запахи других вещей. Как со слепотой и слухом, понимаешь?

— Ты в это веришь?

— Нет. Однако я полагаю, что убийца мог использовать паразита, чтобы сделать Сюсанну бесстрашной, и чтобы она почувствовала к нему сексуальное влечение.

— Не может быть. Ты имеешь в виду, что он сделал себя первичным хозяином?

— Да. Почему не может быть?

— Просто эта тема близка к той области, которую я изучаю, чтобы получить докторскую степень. Теоретически это возможно, но если ему удалось это сделать, то речь идёт о премии Одиль Бейн. Эх... это что-то вроде Нобелевской премии по паразитологии.

— Хм. Я думаю, вместо этого он получит пожизненное заключение.

— Да, конечно. Извини.

— И ещё кое-что, — сказал Харри. — Мышей привлекает запах кошки, я имею в виду любой кошки. Так почему же этих женщин привлекает только один конкретный мужчина?

— Это ты сам мне об этом расскажи, — сказал Хельге. — По сути. важен запах, с помощью которого паразиты могут привлекать к себе инфицированного человека. Возможно, он нёс что-то такое, запах чего уловили женщины. Или он мог размазать это по своему телу.

— Что за запах?

— Ну, самая простая версия — это запах из желудочно-кишечного тракта: там паразитам нравится размножаться.

— Ты имеешь в виду экскременты?

— Нет, он использовал бы экскременты для распространения паразита. Но чтобы привлечь инфицированного человека, он может использовать кишечные соки и ферменты из тонкого кишечника. Или пищеварительные выделения поджелудочной железы и желчного пузыря.

— Ты хочешь сказать, что он распространяет паразита со своими собственными фекалиями?

— Если он создал своего собственного паразита, то он, вероятно, единственный возможный совместимый хозяин, поэтому он один может обеспечить продолжение жизненного цикла, чтобы эти паразиты не вымерли.

— И как он это делает?

— Так же, что и кот. Он мог бы, например, проследить за тем, чтобы вода, которую пьют жертвы, была заражена его фекалиями.

— Или кокаин, который они нюхают.

— Да, или еда, которую они едят. Спустя какое-то время паразит достигнет мозга жертвы и сможет манипулировать им.

— Как долго?

— Ну… если бы мне нужно было угадать, сколько времени это заняло у мыши, я бы сказал, два дня. Может быть, три или четыре у людей. Дело в том, что у людей иммунная система, как правило, уничтожает паразита через пару недель или месяц, так что этот человек ограничен во времени, если ему нужно поддерживать их жизненный цикл.

— Значит, ему нужно было подождать пару дней, но не слишком долго, прежде чем убивать их.

— Да. А потом ему надо съесть свою жертву.

— Всю жертву?

— Нет, это могут быть те части, где паразиты, готовые к размножению, наиболее сконцентрированы. Например, мозг... — Хельге резко остановился и уставился на Харри так, словно его только что осенило. Он сглотнул. — ...или глаза.

— Последний вопрос, — хриплым голосом произнёс Харри.

Хельге просто кивнул.

— Почему паразиты не захватывают также мозг первичного хозяина?

— О, они это делают.

— Вот как? И что они с ним делают?

Хельге пожал плечами.

— Всё то же самое. Тот теряет чувство страха. И поскольку он получает непрерывную подпитку, как в данном случае, иммунная система не сможет избавиться от паразита, и человек попадает в зону риска, потому что, например, у него скорость реакции более медленная. И есть вариант развития шизофрении.

— Шизофрении?

— Да, недавние исследования указывают на это. Если только он не будет контролировать количество паразитов в своём собственном теле.

— Каким образом?

— Что ж. Вот этого я не знаю.

— А как насчёт средств от паразитов? Как, например, продукция фирмы «Хиллман Пэтс»?

Хельге задумчиво уставился куда-то вдаль.

— Я не знаком с этой маркой, но теоретически правильная дозировка средства от паразитов могла бы создать своего рода баланс, всё верно.

— Хм. Значит, имеет значение количество паразитов, которые живут в теле человека, верно?

— О да. Если бы ты дал кому-нибудь большую дозу вещества с высокой концентрацией гондий, паразиты заблокировали бы мозг, парализовав человека за несколько минут. Смерть наступила бы в течение часа.

— Но ты бы не умер, если бы нюхнул порцию заражённого кокаина?

— Может быть, не в течение часа, но если концентрация достаточно высока, это может легко убить тебя в течение дня или двух. Извини...

Хельге достал зазвонивший телефон.

— Да? Хорошо. — Он нажал «Отбой». — Извини, я сейчас буду занят, они уже едут с телом из следственного изолятора, я должен провести предварительный осмотр.

— Ладно, — сказал Харри, застёгивая пиджак. — Спасибо за помощь, я сам найду выход. Сладких снов.

Хельге слабо улыбнулся ему.

Харри уже вышел за дверь лаборатории, но повернулся и вошёл обратно.

— Как ты сказал, чьё тело они везут сюда?

— Я не знаю его имени. Тело парня, арестованного сегодня на площади Йернбанеторгет.

— Чёрт, — тихо сказал Харри, легонько ударив кулаком по дверному косяку.

— Что-то не так?

— Это он.

— Кто?

— Первичный хозяин.

 

Сон Мин Ларсен стоял за стойкой в следственном изоляторе, заглядывая в коробку с вещами покойного. С ключами от дома особой спешки не было, поскольку они уже побывали в его квартире и обыскали её, но один из криминалистов уже направлялся сюда, чтобы забрать ключи от машины, которая была найдена на многоэтажной автостоянке, недалеко от площади Йернбанеторгет. Сон Мин повертел в руках театральный билет. Был ли Эл на том же представлении, что и Хелена? Нет, в билете была указана более ранняя дата. Но, возможно, он ходил в Национальный театр на разведку, чтобы спланировать похищение и убийство Хелены Рё.

Его телефон зазвонил.

— Ларсен.

— Мы сейчас у Бекстрёма, но дома только его жена. Говорит — думала, что он на работе.

Сон Мин был озадачен. Никто в офисе Бекстрёма также не знал, где находится адвокат. Бекстрём был ключевым свидетелем: он был последним человеком, видевшим заключённого живым. Решить этот вопрос надо было прямо сейчас. Правда, СМИ до сих пор не знали деталей ареста на площади Йернбанеторгет. В конце концов, для полиции не было ничего необычного в аресте наркоторговца в том районе. Но могло пройти всего несколько минут или часов, прежде чем пресса пронюхает о смерти в следственном изоляторе, и тогда они все выйдут на тропу войны.

— Грот, — окликнул Сон Мин начальника смены, облокотившись на другую сторону стойки, — как выглядел Бекстрём, когда уходил отсюда?

— По-другому, — кисло сказал Грот.

— Насколько по-другому?

Грот пожал плечами.

— На его лице была маска, может быть, в этом всё и дело. Или он был огорчён, увидев заключённого таким больным. Во всяком случае, глаза у него были дикие, совершенно не такие, как тогда, когда он только приехал сюда. Может быть, он слишком чувствительный тип, откуда мне знать?

— Может быть, — сказал Ларсен, вглядываясь в театральный билет, пока он копался в своём сознании в поисках причины, по которой его разум забил тревогу.

 

Было почти девять часов вечера, когда Юхан Крон набрал номер квартиры и посмотрел на видеокамеру над входом. Через несколько мгновений он услышал низкий голос, явно не принадлежащий Маркусу Рё.

— Кто ты такой?

— Юхан Крон. Адвокат, я ехал сегодня с вами в машине.

— Верно. Входи.

Крон поднялся на лифте, и один из телохранителей с бычьей шеей впустил его в квартиру. Рё казался раздражённым и беспокойно расхаживал по гостиной взад-вперёд, как один из облезлых старых львов, которых Крон видел маленьким мальчиком в Копенгагенском зоопарке. Его белая рубашка была расстёгнута, и под мышками виднелись пятна от пота.

— Я пришёл с хорошими новостями, — сказал Крон. И сухо добавил, увидев, как просветлело лицо его клиента, — новостями, а не кокаином.

Когда Крон увидел, как на лице собеседника вспыхнул гнев, он поспешил его погасить:

— Подозреваемый в убийстве пойман.

— Правда? — Рё недоверчиво моргнул, затем рассмеялся. — Кто он?

— Его зовут Кевин Селмер. — Крон увидел, что это имя незнакомо Рё. — Харри говорит, что он один из твоих поставщиков кокаина.

Крон не был бы удивлён, если Рё оспорил бы утверждение о том, что кто-то снабжал его кокаином, но вместо этого он, похоже, просто пытался понять помнит ли он это имя.

— Это тот парень, который был здесь на вечеринке, — сказал Крон.

— А! Я не знал его имени, он никогда мне его не говорил. Сказал, что я должен называть его просто Кей. Я подумал, что он не умеет произносить его по буквам, и подумал, что это означает... ну, ты, наверное, сам догадываешься.

— Догадываюсь.

— Значит, Кей убил их? Это сбивает с толку. Он, должно быть, сумасшедший.

— Да, я думаю, это верное предположение.

Рё уставился на террасу на крыше. Сосед стоял рядом с пожарной лестницей, прислонившись спиной к стене, и курил сигарету.