Возможно, император не хотел, чтобы его разногласия с Суй-гогуном стали достоянием общественности, поэтому согласился на эту просьбу.

Пулюжу Цзянь выбрал двух умных и способных служанок и подготовил их к сопровождению Шэнь Цяо и Бянь Яньмэя по пути во дворец.

Увидев собственный наряд, в котором ему предстояло войти во дворец, Шэнь Цяо с на редкость помрачневшим лицом спросил у Янь Уши:

– Почему ты не сказал мне, что я должен буду одеться как женщина?

Янь Уши, казалось, был поражен и задал вопрос в ответ:

– Как можно позволить мужчине просто так войти во дворец, не говоря уже об императорском гареме? Я думал, что ты уже знал об этом!

Шэнь Цяо потерял дар речи.

Он чувствовал, что Янь Уши, вероятно, все еще таил обиду с того времени, когда его заставили переодеться в женщину, но аргументы этого человека были настолько напыщенными, что их невозможно было опровергнуть.

Бянь Яньмэй даже утешил его:

– Все в порядке, я тоже надену женскую одежду.

На этом вопрос был исчерпан. Так как он уже согласился, он не мог отказаться от своего слова. Шэнь Цяо оставалось только смириться со своей участью и позволить служанке переодеть его и нанести макияж на лицо.

Служанка, наносившая ему макияж, была не обычной служанкой, а ученицей секты Хуаньюэ, которую Бянь Яньмэй пригласил из-за ее опыта и навыков в маскировке и изменении внешности.

Шэнь Цяо ошибочно полагал, что они будут маскировать свою внешность подобно тому, как Хо Сицзин использовал маску из человеческой кожи поверх своего собственного лица с помощью какой-то секретной техники. Бянь Яньмэй сказал ему, что это не так.

– Техника изменения лица Хо Сицзина требует, чтобы человеческая кожа была обработана и вылечена бесчисленным количеством целебных трав, затем ее нужно было бы очистить с помощью секретной техники. На все это ушло бы не менее полутора лет. Во-первых, у нас нет на это времени. Во-вторых, я не знаю, что это за секретная техника. И в-третьих, маска из человеческой кожи должна идеально подходить к контуру лица владельца. Если будет хоть малейшее несоответствие, другие легко заметят недостатки, и это будет выглядеть совсем не убедительно. Поэтому в данном случае лучше использовать другие методы маскировки.

Служанка, наносившая макияж на лицо Шэнь Цяо, хихикнула и сказала:

– Даочжан родился с привлекательной и красивой внешностью. Совсем немного косметики, и он превратится в сногсшибательную красавицу, которая способна завоевывать страны и покорять города!

Шэнь Цяо размышлял вслух:

– У мужчин есть кадык, а у женщин нет. Это то, что нельзя скрыть высоким воротником, любой подозрительный человек сможет увидеть его с первого взгляда. Как мы можем спрятать его?

Служанка улыбнулась и ответила:

– Даочжан, просто предоставь это нам.

Бянь Яньмэй, который был рядом с ними, напомнил:

– Не делайте Шэнь-даочжана слишком красивым. Если он понравится императору, это будет катастрофа.

– ...

Служанки прыснули от смеха.

– С этим мы ничего не можем поделать. Как бы мы ни пытались это скрыть, изящную и очаровательную внешность даочжана не спрячешь. Максимум, что мы можем – это сделать его лицо чуть более непримечательным!

После того как они обработали их лица и шеи, из резиденции Суй-гогуна принесли два комплекта одежды для служанок, в которую переоделись Шэнь Цяо и Бянь Яньмэй.

Все было подготовлено хорошо, но Шэнь Цяо все равно было немного не по себе. С другой стороны, Бянь Яньмэй был спокоен и невозмутим. Он даже игриво подражал манерам служанки, делая рукой жест орхидеи*, чтобы прикрывать рот во время улыбки.

– Ах, Шэнь-цзецзе*, взгляни на меня, разве я не миленькая*?

Уголки рта Шэнь Цяо дернулись.

* Это элегантный жест руки, когда большой и средний пальцы касаются друг друга, а остальные пальцы подняты вверх.

*(姐姐;jiějie) – означает «старшая сестра», женский аналог (哥哥;gēge).

*(你瞧我美不美呀;nǐ qiáo wǒ měi bù měi ya) – «Посмотри на меня, я красивая или не красивая, а?». Это довольно детская или кокетливая манера речи. Яньмэй ведет себя жеманно/мило.