Глава 25. Несчастный случай

Тайфун, в конце концов, приходит, но, по крайней мере, он, кажется, принимает во внимание, то, что в этот раз я впервые был Небесной Девой, поэтому ни ветер, ни дождь не были сильными. За закрытыми окнами гроза вообще не была слышна.

Ян Конгшань, должно быть, сейчас спит.

Я ворочаюсь в темноте, глядя на смутные очертания мебели в спальне. Я не могу заснуть, чувствуя, что всего меня внутри будто ватой набили.

Так что же он имел в виду: я слишком молод, чтобы курить, или слишком молод, чтобы встречаться с ним? В конце концов, я так и не спросил его. Интуиция подсказывала мне, что лучше этого не делать.

Он, должно быть, уже знает, что он мне нравится.

Та чепуха, которую он мне выдал, будто я принял его за кого-то другого, вся эта ложь была такой же логичной, как и то, что я наврал ему о том, что ничего не помню. Должно быть, я назвал его имя, и поэтому на следующее утро он спросил меня, помню ли я, что говорил. Но не важно, помню я или нет, он уже решил притвориться, что ничего не произошло.

Так, я боюсь быть отвергнутым им и хочу оставаться хотя бы его другом, поэтому я притворился, что ничего не помню; он же, вероятно, зная о моих чувствах, хочет сохранить видимость спокойных отношений между нами и не хочет, чтобы все открылось. Поэтому все, что он может сделать, - это осторожно обходить этот вопрос стороной.

Я слишком молод, мысли в моей голове еще слишком детские, я недостаточно зрел, мне только восемнадцать... и самое главное, он не сказал этого прямо, но я подозреваю, что дело в этом — мы с ним одного пола.

Он пожелтел для меня всего несколько раз, но этого недостаточно, чтобы говорить о том, что его интересуют представители его пола. Фу Вэй даже порозовел для меня, но это, как выяснилось, не означало, что он хочет со мной встречаться.

Другими словами, он мягко отказал мне....

Я снова переворачиваюсь и зарываюсь лицом в подушку.

- Разве это моя вина, что я моложе! - кричу я в отчаянии в подушку. - Разве это плохо, что я такой? Мне всего восемнадцать! Человеку всего один раз в жизни бывает восемнадцать!

Несмотря на все мои жалобы, на следующий день солнце восходит, как и всегда. После тайфуна улицы усеяны вырванными цветами и ветвями деревьев, кое-где остались лужи. Но к полудню, когда стало жарко, вся вода испаряется.

Почему-то мягкий отказ, полученный мною, переживается больней, чем если бы он был жестким и грубым. Как будто меня покойно задушили, не сказав ни единого слова.

По крайней мере, если бы я признался прямо и был отвергнут, у меня была бы любовь, которую можно оплакивать, и в далеком будущем возможно я смог бы думать об этом, как о своем первом чувстве. Но у моей любви даже могилы нет. Она, все еще живая, медленно задыхается, и смерть ей уготована трагическая и печальная.

- Ю Миань! – Сун Жуй, склонившись над кассовым аппаратом, машет рукой перед моим лицом, пытаясь привлечь мое внимание.

Должно быть, все еще сидят по домам после тайфуна, потому что улицы пусты и в магазине не то чтобы много покупателей. Мы с Сун Жуй не виделись с тех пор, как пили вместе; такое чувство, что с тех пор прошел уже целый век.

- Что ты здесь делаешь? – сегодня так редко выпадающее спокойное утро, поэтому я прохожу к передней части стойки и начинаю разговаривать с Сун Жуй и Вэнь Ином.

- Я пришла повидать малыша Вэнь-Вэнь., - Сун Жуй, опираясь локтями о прилавок, кладет голову на руки. Она ласково смотрит на Вэнь Ина.

Мне кажется, что тот на секунду морщится.

- Не называй меня малышом Вэнь-Вэнь.

Сун Жуй смущенно моргает.

- Мне нравится, когда ты так серьезен.

Я:

- ...

Вэнь Ин серьезно влюбился в нее?

Я начинаю подозревать, что Сун Жуй вообще неправильно понимает действия Вэнь Ина. Эти двое совершенно не похожи на людей, которые собираются встречаться. Я смотрю сперва на розовый индекс Сун Жуй, затем – на белый Вэнь Ина. Это прекрасно иллюстрирует все их общение.

Ян Конгшань хотя бы как-то желтел для меня; Вэнь Ин же похож на буддистского послушника, у которого нет ни малейшей мысли о чем-то таком по отношению к Сун Жуй, а она еще думает, что сможет встречаться с ним?

Подумать только, и она хотела научить меня как завоевать мужчину.... Мне кажется, что это я должен учить ее.

Пока мы болтаем, Сун Жуй невзначай говорит, что собирается отправиться в поход на выходных, и спрашивает, не хочет ли кто-нибудь из нас пойти с ней. Я совсем не хочу, но она пинает меня, поэтому я улыбаюсь и говорю:

- Вот так совпадение! Я собирался сделать то же самое!

Вэнь Ин проверяет наше расписание и говорит, что в субботу у него выходной.

- Тогда в субботу! - Радостно восклицает Сун Жуй. - Давайте поднимемся на гору Юаньянг*! Там на вершине есть храм, он помогает соединяться влюбленным сердцам!

* даже название горы переводится как утки-мандаринки, парный символ любви

Гора Юаньянг находится на самом севере острова Зеленых Слив. Это не самая высокая, и не самая низкая гора, но из-за храма влюбленных на ее вершине всегда толпится море туристов.

Благодаря появлению в нашей команде Сяо Тяня, рабочие смены теперь распределены равномерно, и это позволяет мне и Вэнь Ину одновременно взять выходной в субботу. Но если в этот день Ян Конгшань и Сяо Тянь должны будут выйти на работу, Ян Ваньцю, если для нее не найдется няни, должна будет просидеть весь день в магазине, в комнате отдыха.

Она очень послушный ребенок, и даже оставаясь одна, может спокойно проводить время, тихонько сидя на диване и играя в кубик Рубика или читая комиксы. Если бы это было раньше, я бы и не задумался бы об этом, но пообщавшись с ней в течение месяца, я понимаю, что она отличается от других детей. И я имею в виду не ее инвалидность, а ее интеллект.

Она слишком умная и слишком взрослая для своего возраста, совсем не похожа на пятилетнего ребенка. Она никогда не устраивает истерик, и то, как она говорит и как что-то делает – все всегда прекрасно продумано. Еще больше поражает ее способность понимать мотивы других людей.

Как будто небеса, забрав у нее ногу, взамен подарили ей необыкновенный ум. Есть слово, часто употребляемое в средствах массовой информации, слово, которое мне пока что не доводилось применять к кому-либо, но если бы меня попросили описать Ян Ваньцю одним словом, оно подошло бы как нельзя лучше – «гений».

Я думаю, как когда-нибудь из нее вырастет кто-то действительно удивительный.

К сожалению, я уже близко знаком с эмоциями и настроением других людей. Пятилетний ребенок вряд ли может оказаться самым удивительным событием в моей жизни.

Она всегда полна бесконечным любопытством ко всему, так энергична, что я не могу не думать, что держать ее взаперти в комнате весь день – преступление. Поэтому, немного поразмыслив, я бегу к Ян Конгшаню, чтобы спросить, может ли она пойти с нами в поход.

- В поход? – наклонившись, он как раз убирает джойстики с пола. Услышав мой вопрос, он замирает и смотрит на меня.

- Это не очень высокая гора, всего-то метров 200 или около того. Я пригляжу за ней, а если она устанет, понесу ее.

Ян Конгшань обдумывает это секунду, а затем, видимо, решает, что это не такая уж и плохая идея.

- Тогда я оставляю ее на тебя.

Я улыбаюсь ему.

- Никаких проблем, - говорю я.

На самом деле, я все еще надеюсь, что у меня появится шанс — это слабая надежда, но все же: быть может, когда каникулы закончатся, и я уеду с острова на учебу, может быть тогда он даст мне возможность признаться ему.

Сун Жуй и Вэнь Ин не возражают против того, чтобы к нашей экспедиции присоединился ребенок; в девять утра в субботу Вэнь Ин заезжает за каждым из нас к нашим домам, а затем мы отправляемся на гору Юаньянг.

У Сун Жуй с собой куча сумок и много еды, включая выращенные ее семьей фрукты. Похоже, она готовилась к длительному путешествию.

- Стать зятем семьи Сун – отличный вариант, - даже пеший подъем в гору с кучей сумок не может заставить ее замолчать.

Вэнь Ин не отвечает, оставаясь глух к ее намекам.

Я вздыхаю, а затем подыгрываю:

- Почему?

Сун Жуй оборачивается и бросает на меня одобрительный взгляд.

- Потому что, если ты зять семьи Сун, тебе больше никогда не придется покупать фрукты. Тебе не кажется, что это того стоит?

На минуту я зависаю, не в состоянии придумать ничего, что можно ответить на это.

- И правда, можно сэкономить так много денег, - щебечет детский голосок рядом со мной.

Я смотрю на Ян Ваньцю, держащую меня за руку. Она, глядя в ответ, одаривает меня очаровательной улыбкой.

Маленький гений. Мы обмениваемся с ней тайными улыбками.

На полпути к вершине горы есть ведущий через бурную реку деревянный подвесной мост около метра в ширину и десяти метров в длину.

Сун Жуй и Вэнь Ин идут вперед, а я следую за ними с Ян Ваньцю на руках.

- Сестричка Сун любит Вэнь Ина, да? - Тихо спрашивает меня Ян Ваньцю.

- И откуда ты все знаешь?

- Потому что я умная,- она слегка задирает нос, очень довольная собой.

Я чувствую, что это может стать ее девизом.

- Поздравляю, ты права. А можешь сказать, нравится ли она Вэнь Ину?

- Она ему не безразлична.

- О? - Мой интерес возрос в разы. Может ли она понимать его лучше, чем я, имеющий в своем арсенале синестезию?

- Если бы она ему не нравилась, разве он согласился бы пойти с ней в поход? - Ян Ваньцю бросает на меня нетерпеливый взгляд, Ее глаза, кажется, говорят: «ты что, совсем глупый?»

Когда мы добираемся до середины моста, Сун Жуй вдруг кричит:

- Вау, ребята, посмотрите туда! Водопад такой красивый!

Из-за прошедшего недавно тайфуна в горах влажно, и вода на огромной скорости падает вниз, оглушая шумом и грохотом.

На мосту, желая сфотографироваться скопилось довольно много людей, создавая пробку и толкучку перед нами и позади нас, так что мы не можем двигаться ни в ту, ни в другую сторону. Несколько туристов подошедших сзади начинают терять терпение, пытаясь протолкнуться вперед.

- Давай, шевелись! Не стой посреди дороги!