-Я ... я сделал только то, что должен был, - заикаюсь я, - и на самом деле это все благодаря Сун Жуй. Если бы не ее искусственное дыхание, Цю-Цю... Цю-Цю бы... - Я замолкаю, не в силах продолжать.

- Ничего особенного! Просто Цю-Цю - хорошая девочка, и Небеса защищают ее. Она всегда сможет вырваться из пасти опасности, - говорит Сун Жуй, затем сует больничные бумаги в руки Ян Конгшаня. - Вот, я закончила с бумагами. Чуть позже ее переведут в детскую палату.

Ян Конгшань благодарит ее и достает свой телефон, чтобы вернуть ей деньги.

- Это действительно не срочно.... - Несмотря на свои слова, она быстро достает свой телефон.

Вэнь Ин приносит нам из дома два комплекта одежды, и мы с Сун Жуй можем, наконец, переодеться. Когда я надеваю сухую одежду, я снова чувствую себя человеком.

Ян Конгшань остается рядом с Ян Ваньцю; Вэнь Ину и Сун Жуй больше нечего здесь делать, и они решают отправиться домой. Я хочу остаться, но в больнице разрешено только одному посетителю оставаться с пациентом, а еще... если я не вернусь домой, дедушка, в конце концов, узнает о том, что произошло.

Я обещаю Ян Ваньцю навестить ее завтра, а потом выхожу из больницы вместе с Сун Жуй и Вэнь Инем. Ян Конгшань провожает нас к лифту. Войдя в лифт, я оборачиваюсь и вижу, что он все еще стоит там.

- Иди уже, - говорю я.

Но он стоит неподвижно, наблюдая, как двери лифта неторопливо закрываются. Мы смотрим прямо друг на друга, мои глаза, не моргая, прикованы к его лицу. И его глаза застыли на моем лице, он пристально смотрит на меня, пока холодные металлические двери лифта не закрываются.

Индекс его настроения не был высоким, и он не порозовел. Не знаю, почувствовал ли он, как наэлектризовался воздух вокруг нас.

С тех пор как я с ним познакомился, я уже ни в чем не уверен.