Глава 10. Против норм

Дедушка просит меня завтра взять отгул, потому что он хочет, чтобы я на Короле черепах поехал с бабушкой в горы, чтобы отдать дань уважения ее сестрам-единомышленницам. Он не хочет, чтобы она в одиночку поднималась по скользким, мокрым горным тропам. Речь идет о бабушке, поэтому я сразу же соглашаюсь, говорю дедушке, чтобы он положился на меня, и заверяю его, что сделаю все возможное, чтобы наша поездка прошла гладко.

В восемь вечера я быстро иду к дому Ян Конгшаня, чтобы договориться об очередном отгуле.

Изначально, когда он разрешил мне работать добровольцем в книжном магазине, он сказал, что отгулы запрещены, но в последнее время я, кажется, постоянно нарушаю это правило, и это смущает меня.

- ...вот в чем дело.

Ян Конгшань расчесывает волосы Ян Ваньцю. Маленькая девочка сидит на стуле в белой хлопковой ночнушке и возится с кубиком Рубика. Она довольно ловко справляется с этим – не мгновенно, но все же впечатляюще для ребенка дошкольного возраста. Заметно, что она, подбирая цвета, знает, что делает. Не то чтобы я общался со многими маленькими детьми, но мне действительно интересно, все ли они похожи на нее. Иногда трудно поверить, что ей пять лет; во многих отношениях она кажется слишком умной, слишком зрелой.

- Зажечь благовония для ее сестер?

То, как Ян Конгшань расчесывает волосы девочки, напоминает мне, как он в свое время взъерошил мои. Наблюдая за тем, как он поворачивает голову Ян Ваньцю из стороны в сторону, я чувствую, будто меня ударили хлыстом.

- Мой дедушка говорит, что именно так заведено у старых дев. Поскольку сестры с заколками никогда не выходят замуж, у них нет ни супругов, ни детей, и после их смерти их погребением и ежегодным возжиганием благовоний занимаются оставшиеся в живых единомышленницы. – Фен в его руках шумит, поэтому я подхожу к нему поближе и продолжаю, - Бабушка - последняя из сестер с заколками, оставшаяся на острове, так что завтра ей придется тащить на гору целую кучу вещей.

Ян Конгшань выключает фен и начинает сбоку расчесывать вьющиеся волосы Ян Ваньцю.

- Тебе нужна помощь? - спрашивает он, глядя на меня снизу вверх.

Когда Ян Конгшань не улыбается, уголки его губ опушены вниз, что придает ему сердитый вид, но когда он в хорошем настроении, его глаза особенно красивы, как будто во взгляде спрятаны маленькие крючки, постоянно впивающиеся в самую мякоть вашего сердца.

Как бы ни было приятно провести с ним побольше времени, узнать его получше, сблизиться с ним, все же было бы довольно странным для него идти со мной и зажигать благовония, так что я уверен, что он предложил это только из вежливости. Не говоря уже о том, что завтра выходной, а значит книжный магазин будет забит посетителями. Так как недавно один сотрудник уволился, если оставить Вэнь Иня в такой день одного, он явно не обрадуется.

Помахав руками, я говорю:

- Все в порядке, в этом нет необходимости. Я и сам справлюсь.

Он больше не настаивает, просто продолжает расчесывать волосы Ян Ваньцю. Когда он закончил, кубик Рубика в ее руках вернулся в свое первоначальное состояние.

- Я сделала это! - Восклицает она, поднимая над собой кубик, что делает ее похожей на Статую Свободы.

- Поразительно! - Я начинаю аплодировать ей.

Она оборачивается и смотрит на Ян Конгшаня.

- Теперь мне можно поиграть в видеоигры с Ю Мианем?

Стоило ей сказать это, как Ян Конгшань забирает из ее рук кубик, внимательно оглядывая его со всех сторон. Наконец он поворачивается ко мне и бросает на меня беспомощный взгляд:

- Я сказал ей, что если она соберет кубик Рубика, я позволю ей поиграть с тобой час в видеоигры, - объясняет он, а потом, внезапно наклонившись ближе, тихо добавляет, - Я не ожидал, что она и вправду соберет его, – он снова выпрямляется. – Прости, что побеспокоил тебя, - говорит он уже нормальным голосом.

Да разве же это беспокойство? Это прекрасная возможность продемонстрировать свои навыки!

- Ничего страшного, - поспешно отвечаю я. – Мне тоже нравится играть.

Пока Ян Конгшань наклоняется, чтобы поднять девочку, я с силой тру горящее ухо в том месте, где его коснулось его горячее дыхание. Мне всегда кажется, что он от природы наделен даром соблазнения, но в общении с женщинами он ведет себя сдержано. Быть может из-за того, что я парень, он ведет себя более расслабленно и поэтому кажется еще сексуальнее?

Мы играем с Ян Ваньцю до девяти вечера. Поскольку утром мне надо рано вставать, закончив играть, я поднимаюсь, чтобы уйти, но Ян Конгшань, видимо, хочет поговорить со мной, потому что он просит меня подождать его внизу. Он относит Ян Ваньцю в ее спальню и через пару минут возвращается обратно.

- Я провожу тебя до дома, - говорит он, подходя ко мне.

Наши дома находятся менее чем в двадцати метрах друг от друга. Раньше он всегда просто доводил меня до своих ворот, но сегодня, очевидно, он хочет проводить меня до моего дома.

Трудно сказать, что это значит. Всякий раз, когда мы близко общаемся, между нами возникает напряженная, неоднозначная атмосфера... так, будто мы почти пара, но все же не пара. Но его индекс настроения всегда безукоризненно белый, без намека на желтый или розовый оттенок, и это заставляет меня сомневаться, не забегаю ли я вперед, принимая желаемое за действительное.

Он провожает меня до двери. Я достаю свой серебристый ключ и колеблюсь, не зная, открыть дверь или нет, и если да, то стоит ли приглашать его внутрь, и если да, то как я проведу его в свою комнату так, чтобы дедушка этого не увидел.

- Я знаю, что сказал, что отгулы запрещены, но, в конце концов, ты работаешь без оплаты. Так что если ты вдруг почувствуешь, что тебе нужен перерыв, смело проси пару дней отпуска. - Голос Ян Конгшаня прерывает мои неуемно извращенные фантазии. – За каждый день, что ты работаешь в магазине, ты можешь взять по две книги из моей библиотеки. До конца летних каникул еще много времени, достаточно, чтобы набрать книг на несколько месяцев. Так что не бойся просить выходной.

Я вздыхаю. Конечно, я сам все надумал. Он хотел проводить меня домой только для того, чтобы объяснить мне условия моей работы. Я изо всех сил стараюсь спрятать свое разочарование.

- Хорошо, если мне понадобится перерыв, я попрошу отгул.

Я прощаюсь с ним и захожу в дом. Дверь медленно закрывается, залитый лунным светом силуэт Ян Конгшаня исчезает в постепенно уменьшающемся пространстве дверного проема.

На следующее утро, проснувшись, я выхожу из дома когда еще нет и семи утра, чтобы забрать бабушку. Она живет недалеко от нашего дома, всего в десяти минутах ходьбы. Иногда, выгуливая свою собаку, прежде чем вернуться домой она смотрит несколько серий телешоу с дедушкой.

- Миань-Миань, большое спасибо за сегодня, - Бабушка ждет на обочине дороги. Сегодня на ней не ципао, а черное платье, серебристо-белые волосы заколоты сзади шпилькой. У ее ног - куча пакетов, наполненных подношениями и свечами.

- Нет проблем, к чему церемонии? - Я помогаю ей уложить сумки в большую корзину, установленную спереди на Короле черепах, затем жду, пока она устроится позади меня, обхватив меня руками за пояс, прежде чем нажать на педаль и отправиться к горам.

Остров Зеленых Слив окружен горами и морем. Более половины острова занимают горы. Говорят, что живущие в горах наслаждаются преимуществами, что дают горы, живущие у воды – преимуществами жизни у моря – остров взял самое лучшее из обоих миров.

Изначально на острове не было общественного кладбища. Местные жители упокаивались в скалистой почве: они верили, что покидать этот мир надо в том же виде, в каком пришли в него. Десять лет назад правительство обустроило на острове специальный участок под кладбище, стремясь продвинуть новый способ погребения – кремацию. Чтобы внедрить новую традицию в умы местных жителей, все радиоприемники на острове по двенадцать часов в день ревели одну фразу: «Прах к праху, пепел к пеплу, кремация принесет людям богатство и процветание».

Сун Жуй рассказывала мне все это по кусочкам, пока мы тусовались вместе. Она сказала, что за те два месяца этот лозунг так глубоко въелся в ее сознание, что даже снился ей по ночам – вот она, психологическая травма детства.

Я спросил ее, кто придумал этот лозунг, потому что он звучал слишком знакомо, и она сказала мне, что местным жителям было предложено по почте присылать свои варианты текста. Был выбран самый лучший, и, как с гордостью сообщила она мне, им стал вариант, предложенный ее отцом. Все единогласно проголосовали за его идею.

Вот почему это звучало так знакомо.

Полчаса в дороге на Короле черепах, и мы с бабушкой добираемся до подножия холма на юге острова. Раньше эта небольшая гора носила гордое название «Холм Феникса», но из-за обилия круглых погребальных куполов, все стали называть ее просто «Холм Баобао*», по сути, превратив ее из крутой горы в милый холмик.

*малыш

Припарковавшись, я несу сумки, а бабушка грациозно и гибко шагает впереди.

- В горах гораздо приятнее! Здесь намного легче дышать.

Холм не высокий, но я несу много пакетов, и, поднимаясь в горку, я быстро начинаю задыхаться.

- Воздух на острове... на острове действительно намного лучше. В городе так пыльно, кажется, что даже листья на деревьях покрыты слоем пыли.

Бабушка в несколько шагов добирается до вершины холма. Обернувшись, она кричит мне сверху вниз:

- Миань-Миань, тебе не хватает выносливости! Что это за мальчик, который начинает задыхаться из-за такого крошечного подъема?

Я стискиваю зубы и устремляюсь вверх по склону, перешагивая через три ступеньки. Когда я, наконец, добираюсь до вершины, мои колени подгибаются.

Бабушка хлопает меня по спине, отчего я едва не теряю равновесие.

- Ты должен быть таким, как твой сосед, посмотри на него, видно, что он постоянно тренируется.