Видя, что ни один из нас не готов воспринимать его критику и что любая дальнейшая оценка будет проигнорирована, он уходит смотреть телевизор.

Когда мы заканчиваем, уже 9 вечера. Благодаря нашей усердной работ на картине очень много деталей, и мы должны быть осторожны, закрашивая фон. Я массирую ноющие плечи. Очевидно, я больше уже не тот Ю Миань, который мог всю ночь просидеть, готовясь к экзамену.

Ян Ваньцю тоже устала и постоянно зевает, несмотря на свою обычную детскую энергичность — в середине зевка она говорит Ян Конгшаню, что хочет лечь спать. Он встает, поднимая ее с пола. Однако перед уходом он поворачивается, протягивает мне руку и говорит:

- Давай и мы тоже спать.

- Давай...

Он сказал «мы»... в душе я прыгаю от радости. Не знаю, когда я превратился в человека, способного сойти с ума от одного простого слова. Но это звучит так интимно...

Ян Конгшань прав, я еще ребенок. И этому ребенку немного надо. Одной его простой, небрежно брошенной фразы достаточно, чтобы я полдня был счастлив.

Он относит Ян Ваньцю в ее спальню, велев мне пока что принять душ. К тому времени, как я домываюсь, он возвращается. Он выглядит так, будто хочет пойти в туалет, поэтому я отступаю в сторону, пропуская его. Он подходит ко мне, но вместо того, чтобы войти в ванную, нависает надо мной, так что мне остается лишь прижаться к дверному косяку. Я инстинктивно поднимаю руку, останавливая его, но, естественно, это не срабатывает.

- Ты меня игнорировал?

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что он говорит. Он хочет наказать меня за то, что мы с Ян Ваньцю объединились в свое время против него.

- Я ... я просто шутил.

- Но я-то воспринял это серьезно.

- Тогда... прости?

- А разве достаточно для парня просто сказать «Прости»?

- ...

Я роюсь в памяти в поисках информации о том, что мужчины нашего вида делают в таких ситуациях, а затем выбираю подходящий ответ.

- Чего ты хочешь? Я куплю тебе все, что угодно, - осторожно говорю я.

Ян Конгшань смотрит на меня, внезапно потеряв дар речи. Очень долгое время спустя он произносит:

- И почему иногда ты похож на натурала больше, чем я?

Этот неожиданно глубокий вопрос ставит меня в тупик; я не знаю, что ответить.

Он вздыхает, понимая, что не получит ответа, и решает сам разъяснить мне все.

- Видишь ли, за это с тебя тоже вычитаются баллы, - наклонившись еще ближе, он останавливается прямо перед моими губами. Когда он говорит, наше дыхание сплетается. - На этот раз я научу тебя, и в следующий раз сам сообразишь..,

Остальная часть его фразы исчезает между нашими губами. А потом Ян Конгшань демонстрирует мне, как парню подобает извиняться.

После того, как демонстрация закончилась, мой разум полностью пустеет. А потом до меня доходит. В этом как раз и дело, верно? Надо сделать так, чтобы разум человека опустел, так, чтоб он даже забыл, почему он вообще злится.

Мысленно я принимаю это к сведению. Кто знает, может быть, после окончания испытательного срока меня ждет проверка.