Пролог

ХАРМОНИ

Двести лет после закрытия занавеса…

Ей никогда не нравилась парковка, особенно ночью. Было темно и мрачно, и тревожное эхо каблуков ее классических туфель по бетону вызывало у нее беспокойство. Иногда она слышала и чужие шаги.

Но сегодня на парковке было жутко тихо. Как только двери лифта открылись, она быстро направилась к тому месту, где была припаркована ее машина. Она крепко сжимала свою сумочку и держалась как можно дальше от темных провалов между несколькими оставшимися машинами.

Не сообщалось ни о каких недавних инцидентах, напомнила она себе. Несколько месяцев назад из-за наезда автомобилей руководство на некоторое время усилило меры безопасности здания. Охранники быстро поймали нарушителей. К сожалению, через несколько недель новые сотрудники службы безопасности были уволены в связи с экономией.

Сегодня она слышала только собственные шаги.

Она шла быстро, все ее чувства, как нормальные, так и паранормальные, были полностью начеку.

Ее машина была в поле зрения. В руке она держала ключ.

Она почувствовала его, когда проходила мимо глубокой тени, отбрасываемой опорной колонной. Он был менее чем в трех шагах от нее, поджидал ее. Потоки его извращенной, нездоровой психической энергии хлынули на нее, нарастающая волна ярости, которую едва удавалось контролировать.

Началась паника. Она бросилась к машине. Всего несколько футов. Если бы она смогла просто забраться внутрь, запереть дверь…

Но он двигался быстро, прыгнул вперед, как огромный зверь, бросающийся на добычу. Не было нужды оглядываться через плечо. Она знала, кто он. Его тяжелые ботинки стучали по бетону, сбивая ее с ног.

Она бежала к машине, но знала, что не успеет. Он был слишком близко, прямо за ней.

Его рука вытянулась и схватила ее за горло, заставив ее остановиться. Он притянул ее к своему большому телу. Она попыталась закричать, но он усилил хватку, придушив ее. Она отчаянно сопротивлялась, пиналась.

Каблук ее ботинка коснулся его голени. Она придолжила пинаться.

«Сука.»

Он немного пошатнулся, но не упал. Он встряхнул ее, от чего у нее закружилась голова. Затем он сильно ударил ее лицом о крыло ее машины.

Он сорвал с нее жакет, обнажив под ней кофточку без рукавов.

— Тупая сука, — сказал он хриплым и рваным голосом. — «Ты действительно думала, что я приму отказ? Никто не говорит мне нет. Никто.»

Тогда она поняла, что борьба возбуждала его сексуально. Все внутри похолодело. Она попыталась закричать, но звук застыл в горле.

Краем глаза она увидела, как он поднял руку. Она поняла, что он держит небольшой предмет. Следующее, что она осознала, это то, что он прижал шприц к ее голой руке, чуть ниже плеча. Она почувствовала острую, жгучую боль.

Свежая волна ледяного ужаса захлестнула ее, но она не смогла даже пальцем пошевелить, чтобы защитить себя.

Он держал ее прижатой к крылу, пока наркотик не подействовал. Это не заняло много времени. Через несколько секунд ее охватило чувство летаргии, высасывающее всю ее физическую энергию. Ее тело расслабилось само по себе, оставив ее совершенно обмякшей, бескостной.

Но наркотик не вырубил ее, не до конца. Она оставалась ошеломленной, но в полудреме, пойманная в ужасающем похожем на сон состояние. Она осознавала, что происходит вокруг нее, но не могла ничего сделать.

Он поднял ее, перекинул через плечо и понес через парковку туда, где стояла большая черная машина. Она услышала, как открылся багажник.

Затем она оказалась внутри багажника, и крышка опустилась, оставив ее замороженной в самой темной ночи, которую она когда-либо знала.

Она думала, что хуже уже не может быть. Она ошибалась.