Глава 3

Оглядываясь назад, все, что он мог сказать, это то, что в то время это казалось хорошей идеей, подумал Купер, таща Элли мимо туалетов к задней двери. Но все пошло не так, как планировалось.

Он должен был знать лучше. Если недавняя история его чему-то и научила, так это тому, что его самые продуманные планы никогда не срабатывали так, как предполагалось, когда в дело вмешивалась Элли.

Последняя неудачная стратегия была идеальным примером. Это выглядело так просто, так надежно, когда он придумал это шесть месяцев назад. Все они, включая ее родителей и братьев, согласились, что это было блестящее решение. Позволить Элли пожить шесть месяцев в большом, плохом городе, и она изменит свое мнение.

Дать ей время все переварить, отойти от следов, наложенных ее местечковой академической жизнью. Дать ей шанс узнать, насколько тяжелым и жестоким был мир за пределами башни из слоновой кости. Пусть она узнает, как сложно и утомительно вести бизнес с его бесконечной бумажной работой, ненормированным рабочим днем, трудными клиентами и финансовыми проблемами.

Не говоря уже о ее карьере. Она посвятила себя изучению ботаники. Вскоре она соскучится по интеллектуальным вызовам в классе, по стимулирующим разговорам коллег и по привлекательным, спокойным территориям кампуса колледжа.

А как насчет ее драгоценной личной оранжереи? — он рассуждал. В Аврора-Спрингс частная оранжерея, примыкающая к ее причудливому коттеджу Эпохи Раздора, была больше, чем сам дом. У нее не может быть теплицы такого размера в Старом квартале большого города. Не хватало места.

По мнению всех участников, Элли была рождена для академической сферы, а не для жесткого призрачного мира малого бизнеса. После шести месяцев в Каденсе она должна была бы более чем счастлива вернуться домой, возобновить свою карьеру на кафедре ботаники в колледже Аврора-Спрингс и выйти за него замуж.

Он планировал удивить ее, зайдя в ее магазин первым делом с утра, когда отдохнет, примет душ, побреется и оденет новую рубашку и куртку, которые он купил по этому случаю. Он хотел произвести хорошее впечатление.

Он удивился, когда она позвонила, когда был поздний ужин, и сказала, что хочет немедленно его увидеть. Он сказал себе, что это хороший знак. Ладно, первая встреча после всех этих месяцев должна была пройти не совсем так, как он планировал, но тем не менее он испытал прилив удовлетворения, граничащий с триумфом. Стратегия «пусть-Элли-рез-ее-ненастроенный-янтарь-поживет-в-большом-городе» сработала, как он и планировал. Ей не терпелось увидеть его.

Однако, когда сегодня вечером она вошла в «Ловушку», у него появилось очень плохое предчувствие по поводу его так называемой блестящей стратегии.

Для начала ее сексуальный наряд. Элли никогда не носила таких коротких юбок в Аврора-Спрингс. Миниатюрный черный кусок ткани, усеянный экзотическими зелеными листьями, был на две ладони выше колен.

Она никогда не носила ни одного топа, который был бы таким обтягивающим, как черная вязаная вещь, которая была на ней. Он бы запомнил. Одежда обрамляла ее элегантную грудь размером с яблоко так, что каждому охотнику в комнате хотелось откусить кусочек.

Ее темно-каштановые волосы все еще светились естественными янтарными бликами, но, как и юбка, они были намного короче, чем в Аврора-Спрингс. Она больше не носила консервативных академических костюмов, которые предпочитала дома. Вместо этого новый образ был гладким и дерзким. Он скользил по линии ее подбородка и подчеркивал ее тонкие черты и экзотические зеленые глаза.

На самом деле, единственное, что выглядело знакомым в ее наряде, это янтарно-золотые серьги. Он хорошо их помнил. Она никогда не выходила из дома без них в Аврора-Спрингс. Однажды она сказала ему, что это подарок ее родителей и они имели для нее большую ценность.

Но самым большим шоком была улыбка. Проклятие. Если бы он не сидел, он, вероятно, упал бы. Дело было не только в ослепительном блеске тех хорошеньких белых зубов, которыми она сверкнула перед ним; это был чистый женский вызов. Поймай меня, если сможешь.

И теперь он знал, что единственная причина, по которой она выследила его сегодня ночью, заключалась в том, что ей нужен был телохранитель, который сопровождал бы ее в несколько не законном путешествии в катакомбы.

Это было удручающее завершение долгого дня, наполненного предвкушением.

Он остановился, чтобы осмотреть переулок. Он казался пустым, но из-за плохого освещения и тумана в этом нельзя было быть уверенным. Тени тяжело клубились в нескольких местах между задней дверью таверны и выходом из переулка.

Купер крепче сжал запястье Элли. — «Где ты припарковалась?»

«Я приехала на такси. Не хотела рисковать, оставляя машину на улице».

— Я понимаю, — мрачно сказал он. — «Это не совсем престижный район города, не так ли?»

«Кстати говоря, я была немного удивлена, узнав, что сегодня вечером ты будешь в «Ловушке», — хладнокровно возразила она. — «Боссы Гильдий обычно едят в более престижных заведениях».

«Говорю же тебе, что я здесь не официально. Я приехал в Каденс по личному делу. Подумал, что если буду торчать в таких местах, как Ловушка, меня никто не узнает».

«Ах, точно. Я постоянно забываю о твоих личных делах здесь. Должна сказать, однако, ужасно трудно представить, что ты вовлечен в что-то, кроме дел Гильдии».

— Вы хочешь сказать, что я трудоголик?

— Я говорю, что у тебя нет жизни вне Гильдии.

«Нет жизни? Что, черт возьми, это должно означать?»

— Неважно. Двигаемся. Я хочу найти Берту.

Он хотел поспорить о своей жизни. Он потратил годы на ее создание, формирование курса и подготовку к достижению своей цели. Но он не был уверен, как защитить себя от обвинения, которое он не совсем понимал, поэтому он сосредоточился на более насущной проблеме.

Он посмотрел на ее босоножки на высоком каблуке с ремешками. Он мог видеть ее ногти на ногах. Она покрасила их в блестящий оттенок алого. Они блестели от света над дверью. В Аврора-Спрингс, он никогда не видел, чтобы она носила такие откровенно сексуальные туфли с открытым носком, как сегодня вечером. Классические туфли-лодочки больше подходили ей.

Он подумал обо всех охотниках в баре, которые, должно быть, заметили ее ногти на ногах, когда она шла сквозь толпу к его столику.

«Ты не можешь идти в катакомбы в этих туфлях», — сказал он. — Если ты вывихнешь лодыжку, мне придется тебя нести.

Она одарила его ледяной улыбкой. — Я бы не хотела, чтобы ты надорвался.

«Спасибо. Я ценю это». — Все шло не очень хорошо.

«Тебе не о чем беспокоиться», — сказала она. — «У меня есть сменка в сумке». — Она постучала по большой сумке, которую перекинула через плечо. — «Мы пойдем прямо в магазин Берты и воспользуемся ее дырой в стене, чтобы спуститься в катакомбы».

— Она показала тебе расположение своих личных ворот? — Он направился к едва различимому входу в переулок, увлекая за собой Элли. — «Никогда не встречал руинную крысу, которая поделилась бы местоположением своей дыры в стене».

«Берта доверяет мне, наверное, потому, что знает, что я не конкурент. Я не наладчик и не охотник. Я даже не торгую древностями».

Слова были сказаны слишком ровно, подумал он. Он мог слышать в них слабый след покорности.

В отличие от всех остальных членов ее семьи, Элли обладала лишь нормальным пси-талантом. Как обычный человек, она могла открыть дверной замок или активировать посудомоечную машину, но ей не хватало ни одного из двух типов мощных пара-резных талантов, которые позволили бы ей сделать карьеру в области археологии. Без таких талантов ей не нужен был настоящий, хорошо настроенный янтарь, чтобы сфокусировать свои пси-чувства.

Он размышлял, что расти в семье сильных охотников с матерью-путешественницей было нелегко. Элли, должно быть, завидовала свободе, которой наслаждались остальные, исследуя странный подземный мир катакомб. Что еще более важно, наблюдая за другими членами своего клана, она интуитивно понимала, что упускает то удовлетворение и явное возбуждение, которое приходит от тренировки сильных пси-чувств внизу в катакомбах.

Это должно быть эквивалентно интеллектуальному знанию того, что такое оргазм, и неспособности его достичь, решил он. Чертовски неприятно.

«У тебя есть частота твоей подруги?» — он спросил.

— Да. У меня также есть частота янтарного рез-локатора ее саней. Она дала мне их на случай чрезвычайной ситуации.

«Ты уверена, что это чрезвычайная ситуация? Руинные крысы иногда проводят дни в катакомбах».

«Возможно, я слишком остро реагирую», — призналась она. — «Это правда, Берта профессионал. Но сегодня утром, перед тем как уйти под землю, она заказала свой обычный месячный запас отвара из янтарного корня и сказала мне, что заберет его сегодня днем, когда выйдет из туннелей. Но не появилась к закрытию, и я забеспокоилась».

«Ты проверяла, не заболела ли она или может быть в гостях у родственников?»

— Да. Я позвонила в ее антикварный магазин и наткнулась на автоответчик. Я спросила флориста, который держит магазин по соседству с ней, не видел ли он ее, но он сказал, что нет. Она просто исчезла, и, боюсь, это означает, что она попала в беду в катакомбах. Она крутая, но уже не молода, Купер.

Где-то в ночи завыли сирены.

«Кто-то вызвал ментов, — сказал он, — как раз то, что нам не нужно».

Он призвал Элли двигаться быстрее. Каблуки ее стильных сандалий гулко отдавались от старой брусчатки.

«Думаю, было бы довольно сложно объяснить, почему Босс Гильдии Аврора-Спрингс был схвачен во время драки в баре, не так ли?» — сказала Элли с омерзительной веселостью.

Света было достаточно, чтобы он мог видеть, что она снова улыбается. На этот раз это была настоящая улыбка, а не тот ослепительный луч полного разрешения, который она применила к нему в таверне.