- Я думаю, мы можем обойтись без притворства, будто ты его безмолвная саба, - сказала Миледи Норе. - В конце концов... мы все знаем, кто она, не так ли? - Миледи снова обратилась к толпе. Прежде чем Миледи успела это сделать, Нора сняла маску и парик и провела руками по своим настоящим волосам, выпуская локоны.

- Она говорит, когда ей есть что сказать, - сказал Кингсли.

- Уверена, ей есть что мне сказать, не так ли? - спросила Миледи.

- Есть, - ответила Нора.

- Да? - Миледи захлопала ресницами. - Я вся во внимании.

- Если ты причинишь боль моему священнику, я протащу тебя за волосы через клуб и публично выпорю. Это касается только тебя, меня и Кингсли. Он не причастен.

- Я слышала, ты ушла от него, - сказала Миледи. - Это делает его отличным призом.

- Он не приз.

- Так по-собственнически? Правда? Как... поучительно. Если ты угрожаешь мне из-за него, ты, должно быть, думаешь, что есть какой-то шанс, что я смогу поставить его на мой крест.

- Он скорее умрет, чем подчинится тебе, - ответила Нора. - Или мне. Или кому-то еще, кроме Бога.

- Я просто хочу причинить ему немного боли. - Миледи сморщила носик и улыбнулась эльфийской улыбкой. - Этот высокомерный белокурый Аполлон. Какой это был бы приз. Я бы носила прядь его светлых волос на шее в медальоне.

- Ты не притронешься к его волосам, - ответила Нора, подняв палец и указывая на лицо Миледи. - Ты не причинишь ему боли.

- И почему нет? - спросила Миледи, максимально мило надув губки.

Нора вздернула подбородок и пристально посмотрела на Миледи снизу вверх.

- Это моя работа.