— Нет. — Она ободряюще сжала его руку. — Я получаю тебя навсегда. Это все, что я когда-либо действительно хотела.

— Хорошо. Я тоже.

— Итак, если бы я не была под запретом и все такое, мы бы сделали это раньше?

— Определенно. Я бы начал привлекать тебя в свои дела, когда тебе было бы шестнадцать, а потом, когда тебе было бы восемнадцать, я бы попросил тебя быть моей парой публично, и мы бы начали все правильно.

Он потянул ее за руку, и они остановились в нескольких футах от поляны, где толпились обе стаи.

Он вытащил что-то из кармана джинсов и протянул ей. С его пальцев свисала тонкая цепочка с золотым медальоном в форме сердца. Он убедил ее открыть его, и на каждой стороне медальона были их фотографии, когда они были детьми, и она узнала их с лета, когда он отметил ее. После того, как он надел медальон на шею, она обняла его.

— О, Джас, я так тебя люблю.

Его руки прижались к ее пояснице, и он поднял ее с земли в объятия.

— Я тоже люблю тебя, Каденц. — Он опустил ее на землю и улыбнулся. — Когда мой отец пострадал, и мне пришлось взять все на себя, я нуждался в тебе сильнее всего. Я хотел, чтобы ты была рядом со мной; я хотел твоей привязанности и твоей любви. Теперь ты моя, — он замолчал и тяжело сглотнул, как будто его эмоции взяли верх над ним. Ей нравилось, что он изо всех сил пытался сохранить контроль, потому что он так много чувствовал.

Майкл, всегда нарушавший настроение, позвал их и снял напряжение, которое нависло над ним.

— Ребята, у нас минут десять.

Джейсон грубо притянул ее к себе и целовал до тех пор, пока у нее не онемели пальцы ног.

— Когда я вернусь сегодня вечером после охоты, я не буду торопиться, буду узнавать свою пару медленно, дюйм за дюймом.

Не столько сексуальная угроза, сколько жар в глазах сказали ей, что ее дневного сна должно быть достаточно, потому что она не будет спать, как только он появится. С нежным рывком Джейсон потянул ее через толпу волков, которые расступились перед ними, и они вошли в круг камней, отмечавших место силы, центр которого ярко светился от ревущего костра. В круге стояли старейшины стаи Трессел, каждый из которых держал в руках маленький кувшин. Питер вышел вперед и перешагнул через камни. Обычно церемонию проводил Альфа, но поскольку Джейсон был альфой, он выбрал своего отца в качестве одного из старейшин, чтобы соединить их вместе.

Она расстегнула рубашку Джейсона и помогла ему снять ее через голову. Он снял с ее плеч куртку и отбросил ее в сторону, так чтобы Келли поймала ее. Затем он медленно расстегнул ее рубашку с длинными рукавами, его глаза темнели с каждой расстегнутой пуговицей, пока он грубо не стянул ее с плеч и не открыл черный корсет без бретелек, который она надела под рубашку.

— Мило, — вздохнул он, и жар в его голосе заставил ее задрожать всем телом.

Они стояли лицом друг к другу, а Питер стоял перед ними, лицом к стаям, впереди их. Они с Джейсоном взяли друг друга за левую руку, и Питер обернул вокруг их запястья кусок кожи толщиной в один дюйм, начиная от запястья Джейсона, и заканчивая обернутым вокруг ее запястья.

— Мы пришли сегодня вечером, чтобы присоединиться к нашему Альфе и его истинной паре. Есть ли среди вас кто-нибудь, кто будет протестовать против этого присоединения? Говорите сейчас или молчите вечно.

Питер медленно окинул взглядом стаю, и ей захотелось оглянуться, но она не стала этого делать. Какая-то часть ее ожидала, что Крис появится и сделает какую-нибудь идиотскую выходку, но он ушел, и она была рада. Она не хотела, чтобы их спаривание было омрачено чем-то неприятным.

Удовлетворенный, Питер положил свои руки на их руки и начал говорить на том, что они называют древним языком, древнегреческим, который звучал чисто и мощно в его устах. Старейшины шагнули вперед, один за другим. Первый подошел к Питеру и протянул ему банку. Питер сунул указательный палец в банку, и вытащил палец в чем-то темном. Он провел пальцем по внутренней стороне запястья Джейсона, следуя за веной, а затем сделал то же самое с ней.

— Пепел наших предков, которые прошли перед нами к Великому Духу Волков, отмечают это событие. История нашего народа теперь в ваших руках, как Альфы стаи Трессел, и вы несете ответственность за то, чтобы ваши дети продолжали наши традиции.

Второй старейшина присоединился к Питеру, и он опустил еще один палец в банку перед собой, и этот палец тоже стал темным. Он коснулся задней части шеи Джейсона, снова окунул палец, а затем коснулся ее шеи. Запах крови покалывал ей нос. Джейсон сказал ей ранее, что кровь будет от недавно убитого животного, жертвоприношение кровью, чтобы успокоить духов Волков.

— Этой кровью мы выражаем нашу благодарность за это объединение и нацеливаемся на процветающую охоту сегодня вечером и в будущем.

Третий старейшина присоединился к ним, и на этот раз Джейсон опустил указательный палец правой руки в банку, и палец стал толстым и с прозрачной жижей. Он нарисовал символ бесконечности над ее сердцем, а затем положил свою руку поверх их соединенных рук. Ее палец дрожал, когда она окунула его в прохладное масло, и она отметила над его сердцем боковую цифру восемь и положила свою руку поверх его.

Его улыбка убедила ее, что они почти закончили. Руки Питера лежали поверх их ладоней.

— Масло наших священных оливковых деревьев и символ вечности отмечают это соединение под Полной Луной, освященной для всех, чтобы засвидетельствовать и никогда не забывать. Это соединение будет длиться вечно, пока смерть не разлучит вас, и вы снова не соединитесь вместе в Великом мире духов.

С радостным рычанием Джейсон притянул ее к себе, крепко сжав их связанные руки, и поцеловал. Пока они целовались, стаи радостно кричали и хлопали в ладоши, а затем Питер размотал кожаный ремень с их рук. Он и старейшины вышли из круга, а женщины их стаи вышли вперед. Джейсон обернул веревку вокруг ее запястья и закрепил ее.

С горячим шепотом в ее ухе он сказал:

— Оставь ее, мы потом поиграем с ней.

Ах, она может просто сгореть от всех этих угроз! Он отступил в сторону, и она повернулась к женщинам. В стае Трессел было тридцать семь членов, теперь с ней — тридцать восемь, и шестнадцать из них были женщинами. Они встали на колени в два ряда.

Джейсон зарычал, и его голос был глубоким и сильным.

— Каденц, ты принимаешь свое место в качестве Альфа-самки стаи Трессел?

— Принимаю.

— Ты клянешься вести и защищать стаю? Советовать и направлять, когда это необходимо?

— Клянусь.

— Тогда назови свое имя, Альфа.

Его одобрение было ясным, и ее сердце забилось от радости.

— Каденция Дарах МакИнтайр.

Джейсон поднял голову, и вой пронзил ночной воздух. К ним присоединились самки, а затем и остальная стая Трессел, и ночь наполнилась воем волчьей стаи, которая наконец-то стала целой. Ее глаза наполнились слезами, и она попыталась взять себя в руки. Каденц не хотела плакать перед своей стаей.

Волки зашевелились, сбросив одежду, и Джейсон схватил ее в объятия и поцеловал.

— Я чертовски люблю тебя, Кадс. — Он скинул обувь и отпустил ее. — Двое парней будут дежурить у дома в свою смену. Ты будешь ждать меня в постели, да?

— Да, мой Альфа.

Она поцеловала его в подбородок, и он рассмеялся.

— Сделай мне одолжение, детка?

— Назови его.

— Положи подушку между ног, ладно?

— Зачем?

— Она пока займет мое место.

Она все еще смеялась, когда он снял джинсы и опустился вниз, и впервые она увидела, как он изменяется. Она видела его волком, но никогда не наблюдала за этим процессом. Было очень интересно наблюдать, как он за считанные секунды превратился из красивого мужчины в прекрасного черного волка. Встряхнув шерстью, он лизнул ее ладонь со счастливым рычанием; она собрала его одежду, и они пошли обратно к ее дому. Их стая последовала за ними, а Джейсон бежал рядом с ней. Если бы она могла перекинуться, они бы сейчас охотились вместе.

Она весело поцеловала его в мохнатую морду, сказала, что любит его, и пожелала ему хорошей охоты. Она узнала двух волков среднего ранга, стоявших на страже, одного спереди и одного сзади дома, и, зевнув, поднялась по лестнице и легла, чтобы вздремнуть, крепко зажав подушку между ног.