Глава 9

Отметина была точно такой же, как помнила Каденц, теперь, когда ее воспоминания, казалось, были освобождены, но на этот раз она поняла, что это значит. И на этот раз они оба были достаточно взрослыми, чтобы действовать в соответствии с чувствами, которые сопровождали заявление прав. Она притянула его к себе, и они поцеловались, по-настоящему поцеловались в первый раз, как пара.

Он погладил ее по щеке тыльной стороной ладони.

— Ты уверена, что готова? Мы можем подождать.

— Конечно, я готова. Я люблю тебя. Я хочу заняться с тобой любовью.

— Я тоже очень хочу заняться с тобой любовью, дорогая, но… — прорычал он мягко.

— Но что? — рассмеялась она.

— Но мой волк рвется у меня в голове, так что если ты уверена, что готова, то я заранее извинюсь, если разорву тебя пополам, хорошо?

Он усмехнулся, и она снова рассмеялась. Это было все, что она хотела от него. Любовь. Принятие. И жаркое, голое, веселое времяпровождение.

— Пора играть, мой Альфа, — сказала она, шлепнув его по заднице.

— Надеюсь, ты не планировала сегодня спать, — прорычал он и удовлетворенно хмыкнул.

Их одежда разлетелась в размытом пятне разорванных швов и летящей ткани, а затем все пошло в замедленном темпе, он медленно выцеловывал горячий след вниз к центру ее тела. Остановился над ее покалывающей киской, одной рукой обхватив ее бедро.

— Посмотри на меня, — сказал он хриплым голосом.

Она приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на него. У нее было чувство, что большая часть их сдерживаемого разочарования и прошлого отрицания сделает их первый раз вместе невероятным.

— Скажи мое имя, — потребовал он.

— Джейсон, — прошептала она.

Он вознаградил ее мазком своего языка вверх по ее нежному клитору, и она застонала, когда жар омыл ее.

— Кто я?

— Моя пара.

Она встретилась с ним взглядом, и он не отводил от нее взгляда, в то время как его язык медленно кружил вокруг нее, и ее мозг атрофировался.

— И?

Ее все еще не работающий мозг взвизгнул в смятении, когда он убрал свой язык обратно в рот, в наказание на ее молчание. Она извивалась под ним.

— И? — снова потребовал он.

— Мой, мой альфа? — запнулась она.

— Хорошая девочка.

Джейсон снова скользнул языком по ее телу, и оно загорелось. Пальцы его свободной руки вошли в нее, когда он втянул ее клитор в рот, посасывая, как будто это была его любимая конфета. Каденц потеряла способность стоять на локтях и растянулась на кровати, в то время как он играл пальцами внутри нее в быстром ритме. Ее пальцы впились в одеяло, а живот напрягся.

Его пальцы изогнулись вверх и танцевали на ее самом чувствительном месте; Каденц выкрикнула его имя, когда волна оргазма захлестнула ее. Он безжалостно толкал ее на очередную волну наслаждения, которая с грохотом обрушилась на нее, и когда она кончила, прижилась к нему от чистого наслаждения, такого сильного, такого декадентского, что она не могла удержаться от крика; он выскользнул влажными пальцами из ее тела и прижался почти целомудренным поцелуем к ее пульсирующему клитору.

Джейсон выцеловывал путь вверх по ее телу, в то время как она дрожала и задыхалась. Он захватил ее рот в горячем поцелуе, устраиваясь между ее ног, только самый кончик его члена прижимался к ней.

Джейсон немного отодвинулся от нее, протянув руку между ними, чтобы направить свой член внутрь нее, и Каденц обвила ногами его бедра, помогая втянуть его внутрь себя, зацепившись ногами за его поясницу. Они оба застонали, когда он вошел в нее, его член идеально наполнил ее. Почти слишком длинный, почти слишком толстый, но просто идеально созданный для ее тела.

Так близко друг к другу, как только могут быть два человека, он крепко прижался к ней и посмотрел ей в глаза, удерживая ее взгляд с силой, которая угрожала сжечь ее заживо.

— Я хотел быть твоим первым, но с радостью соглашусь быть твоим последним. Я люблю тебя, милая.

— Определенно мой последний. Я тоже тебя люблю, Джас.

Медленно он начал выскальзывать из нее, мучительно дюйм за дюймом, пока только его обнаженный кончик не остался внутри нее, и это было последнее, что он сделал медленно. Он не столько вонзался в ее тело, сколько пытался пробиться сквозь нее, и она толкнулась на его член, отчаянно пытаясь найти ритм, который позволил бы ей почувствовать, как ее тело сжимает его член, как тиски, а затем почувствовать, как он кончает глубоко внутри нее.

Джейсон толкался в нее, выталкивая дыхание из ее легких с каждым толчком, пока единственным звуком, который Каденц смогла издавать, не были задыхающиеся, мяукающие крики, когда она извивалась под ним на грани экстаза. Он укусил ее за шею и плечо, рыча самым примитивным образом, который заставил ее позвоночник покалывать, а тело светиться, и она провела ногтями вниз по его спине и вернула укус своим собственным.

Внезапно он рывком поднял их обоих так, чтобы оказаться на коленях, а она у него на коленях, обхватив его ногами, и он входил в нее, в то время как его руки на ее талии вели ее вниз. С каждым сотрясающим толчком ее ногти впивались в его плечи, что приносило ему несравненное удовольствие.

— Ну же, любимая, кончи снова для меня, — зарычал он.

Его пальцы почти болезненно впились в ее плоть, и она упивалась звуком их тел, сливающихся вместе, этим горячим, влажным звуком, который кричал об удовольствии и удовлетворении.

— Ууу, Джас, — застонала она, ногтями впившись глубже в его кожу.

— Кончай, Кадц, кончай со мной! — прорычал он голосом, наполненным силой.

Тело Каденц ответило, и в сознании ее волчья сторона завыла, а ее человеческая сторона завизжала от блаженства, когда центр тела стал жидким и горячим, и все замерло на идеальный момент, а затем она взорвалась вокруг него. Джейсон с силой вонзился в нее, кряхтя и стискивая зубы, а затем издал резкий сдавленный крик, когда его тело содрогнулось внутри нее.

Каденц обвила руками его шею и обняла, целуя в мокрый от пота лоб, прежде чем он опрокинул ее назад, и она соскользнула с его члена, немедленно сожалея о потере его внутри нее. Со стоном, отчасти удовлетворенным, отчасти измученным, он опустился на матрас рядом с ней, обнял за талию и устроился рядом с ней на боку. Постепенно их дыхание стало нормальным, а тела перестали дрожать.

— Ты действительно моя, — его голос был грубым и низким.

С некоторым усилием ей удалось повернуться на бок, чтобы посмотреть на него, и его лицо стало лицом человека, полностью счастливого и удовлетворенного.

— Только твоя.

— Это стоило того, чтобы подождать, детка, — сказал он со смешком.

В его глазах плясало счастье.

— Знаешь, — сказала она, целуя его, — по-моему, я уже давно не видела, чтобы ты по-настоящему улыбался.

— Я был очень несчастен.

— Прости, что не вспомнила раньше, что сомневалась в твоих чувствах ко мне.

— Ну, если тебе от этого станет легче, мой отец сказал, что ему жаль, что он издал эти указы. А моя мать решила, что я должен снова схватить тебя и пометить, как будто я не делал этого в первый раз.

— Как ни странно, это не так. — Каденц улыбнулась ему, и он ответил ей тем же. Она приподнялась на локте. — У меня только одна просьба.

— Назови ее, — сказал он уверенно.

— Просто пообещай, что больше ничего от меня не будешь скрывать. Я сильнее, чем ты думаешь, и я не хочу, чтобы наша жизнь была построена на лжи.

Его глаза потемнели и стали серьезными.

— Клянусь, я сделаю все возможное, чтобы рассказать тебе все, что тебе нужно знать. Я не могу обещать, что не буду что-то скрывать от тебя, если это защитит тебя или если мне придется, но я обещаю сказать правду, когда можно будет.

Его пальцы погладили ее подбородок.

— Как ты можешь даже думать о том, чтобы простить меня?

— Потому что ты мой. Так было всегда. Не потому, что ты пометил меня, а потому что это правда. Все это время, что мы потратили впустую, мы должны многое наверстать.

Они снова занялись любовью, более нежно, чем в первый раз, и когда они спустились с небес, она упала на его грудь бескостной массой, совершенно уверенная, что ее суставы не выдержали последнего оргазма. Он перевернул ее на бок и скользнул за спину, одну руку засунув под подушку, а другой притянув ее к себе.

Он поцеловал ее за ушком.

— Сладких снов, моя альфа-пара.

Она погрузилась в глубокий сон, обнимаемая и защищенная единственным мужчиной, которого она когда-либо действительно хотела или любила.

***

Она проснулась одна, слегка дезориентированная и с сильной болью от бровей до пальцев ног. Когда мир обрел четкость, она услышала голос Джейсона за закрытой дверью спальни и голоса нескольких членов стаи, включая Майкла. Осторожно потянув спину, она направилась в ванную и включила душ. Зевнув, мельком увидела свое отражение в зеркале и закричала:

— О, черт возьми, Джейсон!

Девушка, смотревшая на нее в зеркале, выглядела так, будто кто-то нарисовал на ней фиолетовыми маркерами. У нее были засосы и следы укусов по обеим сторонам шеи, ее плечи были усеяны синяками в форме кончиков пальцев, и даже на лобке были следы пальцев.

Каденц полностью планировала отомстить ему, за то, как он отметил ее, когда Джейсон подошел к двери ванной, но вместо этого она просто рассмеялась. Без рубашки и в одних джинсах он выглядел почти так же плохо, как и она, даже хуже, потому что она несколько раз проводила ногтями по его спине и бокам. Смутившись, он ждал, пока она перестанет смеяться, потом Каденц показала на свою шею.

— Ты сделал меня похожей на кусок побитого фрукта.

С самодовольной улыбкой он притянул ее к себе и обнял.

— Я не буду извиняться за то, как отметил тебя. Это то, что делают волки. Синяки и следы укусов только подтверждают то, что все теперь и так знают как истину. И ты так же пометила меня, так что ты не можешь жаловаться.

Она показала ему язык.

— Уверена, что могу. Я могу делать все что захочу, я никогда не говорила, что справедлива.