Она любила Келли как сестру, но мысль о ней в объятиях Джейсона пробивала дыры в фасаде спокойствия. Она отбросила эти мысли, как грязную тряпку, и погрузилась в беспокойный сон.

Глядя в свой шкаф перед работой, она нетерпеливо передвигала вешалки взад и вперед, прежде чем, наконец, остановилась на черных джинсах, ботинках Harley и топе с запахом с серебряным драконом, который завязывался с одной стороны талии. Почти полная противоположность тому, что она носила прошлой ночью, ее дразнящая сексуальность не подняла голову, потому что она чувствовала себя намного более сломленной, чем когда она приехала в город.

Ей хотелось сделать вид, что она может справиться с тем, что увидит Келли и Джейсона вместе, поэтому она взяла себя в руки, когда вошла в бар, приготовившись наблюдать, как он обнимает ее, шепча ей на ухо все, что она хотела, чтобы он шептал ей. Когда она опустила руки на барную стойку и позволила своему взгляду переместиться через переполненный бар к столу, где сидели Джейсон и его ближайшие друзья, она была удивлена, что Келли не сидела рядом с ним. Джейсон встретил ее взгляд, и она хотела верить, что в глубине этих красивых голубых глаз была любовь, но маленький ворчливый голос в ее голове напомнил ей, что Келли и Джейсон вместе, что объясняло много из того, что происходило с тех пор, как она приехала в город. Келли сказала ей, что у нее есть выбор… она имела в виду выбор, кроме Джейсона. Крис сказал ей, что она может выбрать стаю, он имел в виду Джейка, потому что единственная причина, по которой она выберет стаю Джейсона, был сам Джейсон. Конечно, она любила Майкла, но совершенно не в сексуальном плане. Как кого-то теплого. Она любила его, но не хотела его.

На один яростный момент она позволила себе померкнуть в жалости от потери человека, которого любила почти всю свою жизнь, а затем взялась за работу. Напитки текли рекой, и звон бокалов на барной стойке был похож на песню, и, хотя она не была такой кокетливой и веселой, как прошлой ночью, она погрузилась в работу.

Вскоре Келли подошла к бару.

— Каденц, мы можем поговорить, пожалуйста?

Она сделала непроницаемое лицо. Она могла быть вежливой, но сейчас она не хотела никаких разговоров по душам.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Келли выглядела так, будто сейчас заплачет.

— Каденц, пожалуйста, скажи мне, что случилось.

— Я работаю, Келли, — выдавила она.

Она ушла, дрожа, а Каденц стала обслуживать тех, кто ждал. В конце концов, Джейк оттащил ее в сторону.

— Что тебя беспокоит? Как будто кто-то высосал из тебя всю жизнь. Где та дерзкая девчонка, которая сбила Брюса с ног моей бейсбольной битой?

Она вздохнула.

— Не знаю, Джейк, просто слишком многое меняется. Я думала, что знаю, чего хочу, но как будто понятия не имею.

Она не была уверена, что сможет сказать Джейку, что не знает, как она будет обращаться с Джейсоном и Келли вместе, если они действительно вместе. Она боялась спросить у кого-то подтверждения, потому что, если она была права, и они были вместе, это означало, что все, что она любила, в мгновение ока закончится. Она сможет пережить это, в конце концов, забыть его, надеялась она. Но на это потребуется время. Много-много времени. А сейчас у нее было такое чувство, будто ее сердце разбито на миллион кусочков.

— Послушай, я скажу тебе то, что должен был сказать давным-давно. Ты либо сражаешься за то, чего хочешь, либо разворачиваешься и берешь то, что тебе дано. У тебя есть выбор. Выбор есть всегда.

Опять слово «выбор». Она кивнула ему и вернулась к работе, очень благодарная, что почти не общалась с волками Джейсона, хотя прекрасно знала, где он находится.

Всю ночь она чувствовала, что за ней пристально наблюдают со стороны столика Джейсона, но каждый раз, когда она смотрела в ту сторону, он не смотрел на нее, и к концу ночи она начала думать, что у нее серьезные проблемы. Крис и Бретт проводили ее, когда Джейк решил, что с него хватит того, что она не такая, как обычно. Мужчина все время был не доволен, как бы она себя ни вела. Это было перед закрытием, и она с облегчением вздохнула. Ей не придется думать о баре еще неделю, хотя придется встретиться со всеми у костра.

— Пойдем, милая.

Крис притянул ее к себе, обняв за плечи, и вывел из комнаты вместе с Бреттом. Они поговорили о костре, и она сказала, что не собирается идти.

— Конечно, ты пойдешь, — сказал Крис. — Это первый костер с тех пор, как ты вернулась в город. И к тому же ты должна мне танец.

— Крис, — она вежливо запротестовала.

— Нет. Я даже заеду за тобой. Как тебе?

Она прищурилась, и он поднял руки.

— Я клянусь, что все будет хорошо. Давай, я принесу тебе цветы. Я даже знаю твои любимые.

— Неужели?

Теперь ей стало любопытно. Несколько парней в колледже дарили ей цветы, но никто никогда не дарил ей ее любимые.

— Да, — он усмехнулся и пошевелил бровями, и она почувствовала, как одна из крошечных трещинок в ее сердце немного зажила.

Крис, это тот выбор, о котором говорил Джейк? Крису она не нравилась в этом плане, не так ли? Почему сейчас? Почему на этот раз, когда она вернулась домой? Потому что она не собиралась уезжать, хотя и не решила этого официально, или дело было не только в этом?

— Окей. Но это не свидание.

Он сделал вид, что оскорблен.

— Конечно, это не свидание. Я бы не повел тебя на что-то нелепое, вроде костра в доме моего отца на наше первое свидание. Поверь мне на слово, тьфу. — Он наклонился, поцеловал ее в щеку и сказал: — Я заеду за тобой в восемь.

Бретт быстро поцеловала ее, и они оба исчезли в баре, как только она заперлась в своей машине. Она заметила, когда выезжала со стоянки, что Келли и Майкл были снаружи, быстро разговаривали, сердито жестикулировали. Странно.

Она закончила красить свою комнату в воскресенье, красивый темно-коричневый цвет с небольшим розовым оттенком, который соответствовал новому одеялу и занавескам от Bed Bath & Beyond. Она рассчитала и купила достаточно краски, чтобы покрасить весь дом, и была полна решимости сделать это, сколько бы времени это не заняло. Это было все равно, что изгнать из дома демона отца и сделать его своим. Покраска хозяйской спальни в цвет белой яичной скорлупы и замена всей мебели были первым шагом к тому, чтобы сделать дом своим и превратить его в настоящий дом.

Майкл и Келли звонили весь день, но было легче игнорировать их, чем смотреть правде в глаза. Она оделась для прохладной ночи в темные джинсы, походные ботинки, белую облегающую майку с темно-фиолетовыми подтяжками, которые выглядели так, будто были заляпаны черной краской, и кожаную куртку.

Когда в восемь позвонили в дверь, Крис стоял на крыльце с букетом душистого горошка, ее любимого цветка. Она почувствовала, как заживает еще одна трещинка, взяла букет, притянула его к себе, крепко обняла и поцеловала в щеку.

— Ты очаровательный, Крис. Откуда ты знаешь, какой мой любимый цветок?

Он последовал за ней на кухню, выглядя восхитительно в темных джинсах и обтягивающей черной футболке. Почти все волки были одеты примерно в одно и то же, по крайней мере, в их возрастной группе. На нем была кожаная куртка, но не байкерская, а темно-коричневая, очень мягкая.

— Думаю, это одна из тех вещей, которые я всегда помнил. Моя мама выращивала их на клумбах, и ты всегда собирала их, делала короны для себя. И я думаю, что однажды ты также попыталась надеть его на меня, — он усмехнулся, прислонившись к холодильнику, наблюдая, как она достает из шкафа вазу и наполняет ее водой.

Они были очень красивые и пахли невероятно. Она понятия не имела, где он их взял осенью, но, вероятно, они обошлись ему в приличную сумму.

— Если я спрошу тебя кое о чем, ты будешь со мной откровенен?

Повернувшись, она прислонилась задницей к кухонному столу и поставила вазу в центр.

Он замер, а потом расслабился.

— Если смогу. Ты знаешь, что есть вещи, о которых мне нельзя тебе говорить, потому что технически ты не из стаи.

— Тогда неважно, — она вздохнула и потянулась за курткой. Он взял ее, держа открытой, и она скользнула в нее руками, пока он натягивал куртку ей на плечи, откидывая волосы в сторону и задерживая руки на ее плечах.

— Если тебе интересно, почему я выбрал именно это время, чтобы быть особенно милым с тобой, то ты должна знать, что отчасти это потому, что ты закончила колледж и больше никуда не уезжаешь.

— Ты что, очень мил? — она ухмыльнулась и повернулась к нему.

— Ну, во всяком случае, милее, чем раньше, — он рассмеялся. — Каденц, я знаю тебя всю свою жизнь. Черт, я был в больнице, когда ты родилась, кричал, что ты маленькая. У меня никогда не было друга, настоящего друга, который был бы девушкой, за исключением тебя, и я думаю, что я не был так добр к тебе, или так дружелюбен, как должен был быть. Я просто хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть варианты будущего.

Он протянул ей руку, и они прошли через дом и вышли на крыльцо, остановившись, пока она запирала дверь.

— Как выглядит твое будущее, Крис?

Он открыл пассажирскую дверцу своего блестящего черного пикапа, и она села. Он с задумчивым видом закрыл за ней дверь, обошел вокруг, открыл свою и сел.

— Ну, — он завел грузовик, взглянул на нее с полуулыбкой и сказал, — я не совсем уверен. Стая хочет, чтобы мой отец ушел в отставку в ближайшие несколько лет, и с этим будет трудно справиться. Он великий альфа, и его трудно будет заменить. И я не смогу собрать всех вместе в квартире. Почему-то я думаю, что ассоциация будет не довольна, когда появятся семьдесят волков, чтобы тусить и слушать рок-музыку.

Она рассмеялась, когда он выехал на дорогу. Темнота окутала их, фары прыгали по грязной дороге, которая вела от ее подъездной дорожки к сельской дороге, которая вела через город к дому его родителей, расположенному в лесу на сотне акров.

— Наверное, мне тоже стоит найти себе пару, — сказал он вдруг, подхватывая их разговор. — Стаи не любят, когда Альфа один.