Глава 6

Когда Марси опустила костяшки на простую, якобы деревянную дверь Врат Мерлина, звук, который пронесся по тьме, не был стуком. Это был гонг. Огромный звон, золотой тон сотряс все бушующее море. Если бы у нее еще было физическое тело, это потрясло бы ее, разбило бы на части, но Марси теперь была призраком, душой или чем-то еще, не имеющим названия у людей, и она хотя бы не переживала из-за этого. Звук прошел сквозь нее, отражаясь эхом в бесконечном просторе, пока не утих.

И дверь не открылась.

— Может, никого нет дома? — шепнула Амелия. — Прошла тысяча лет.

В этом был смысл.

— Я могла бы открыть сама, — предложила Марси, склоняясь и разглядывая дверь. — Но тут нет ручки или петель. Хотя…

Дверь загремела. Марси удивленно дернулась, приблизилась к Призраку, словно что-то за тяжелой дверью гремело, а потом свет пронзил тьму, как копье, деревянная плита открылась внутрь, и стало видно мужчину, из-за которого лился теплый свет.

Странно, но Марси сначала подумала, что он выглядел слишком юно. Она не знала, чего ожидала, но то, что было ближе к Гэндальфу или Безумная Мадам Мим, а не изящного двадцатилетнего азиата в сияющем дверном проеме. Он был в простом черно-белом кимоно, за пояс был заправлен шелковый веер. Кроме этого, у него ничего не было. Ни меча, ни оружия, ни даже веревки, которая могла сформировать круг для колдовства. Марси не была глупой, не посчитала его беззащитным. Она стояла по другую сторону двери, ощущала магию, исходящую от него, как воду. Ощущение стало сильнее, когда его рот начал двигаться.

Она нахмурилась в смятении. Мужчина говорил, но звука не было. Она гадала, был ли между ними барьер, когда магия, исходящая от юноши, чуть поменялась, и голос вдруг зазвучал в ее ушах:

— Приветствую, — сказал он. — Та, что будет Мерлином.

Слова были ясными, без акцента, но, хоть их сказал мужчина перед ней, звуки не сочетались с движением его рта. Они не исходили из его рта. Голос был в ее ухе, словно она слушала его через наушники, и рот Марси раскрылся.

— Это заклинание перевода?

Мужчина ошеломленно приподнял бровь, но Марси размышляла слишком быстро, чтобы переживать. Магия перевода была одной из самых популярных отраслей тауматургии. Она пару раз пробовала, но, как все, не смогла понять, как заставить переведённые слова звучать натурально. Как с переводом на компьютере, магически переведенная речь теряла интонацию, звучала без эмоций, но не эта. Кроме небольшой задержки между движением рта мужчины и шепотом в ухе Марси, звучало так, словно он говорил на английском, что потрясало. Если она сможет понять, как это работало, патента за заклинание перевода хватит ей на всю жизнь!

Если, конечно, она оживет.

Это осознание притупило ее радость, и Марси взяла себя в руки.

— Прости, — она встала прямо и одарила его профессиональной улыбкой. — Я — Марси Каролина Новалли, кандидат наук в сократической тауматургии в Невадском университете в Лас-Вегасе и напарница Пустого Ветра, Духа Забытых мертвых. Я пришла пройти врата и присоединиться к тебе как Мерлин.

— Люди по другой причине сюда не приходят, — сухо сказал мужчина. — Но я не Мерлин.

Она моргнула.

— Что?

— Мерлины — люди, — объяснил он. — Люди — смертны, а нет смертного, который мог бы ждать веками, когда дверь откроется снова. Зная это, Абэ-но-Сэймэй, оммедзи императора и глава Последнего круга Мерлинов с его напарницей, Инари Оками, Богиней процветания, привязали меня служить стражем их величайшей работы и направлять любого, кто придет после.

Марси медленно кивнула, ее глаза были огромными. Абэ-но-Сэймэй был японским волшебником, одним из самых известных древних магов. Ее не удивило, что он был Мерлином, но остальное…

— Что значит «привязали»? — быстро спросила она. — Ты — дух или…

— Конечно, нет, — возмутился мужчина. — Дух не может сюда войти без Мерлина. Я — шикигами.

— Что такое шикигами?

— Созданный слуга, — прошептала Амелия ей на ухо. — Заклинание такой сложности, что оно развивает личность и способность принимать решения самостоятельно.

— Такое возможно?! — завопила Марси. — Потому что ты описал магический искусственный интеллект, а это еще никто не делал!

Амелия пожала плечами.

— Я же говорю, современные маги даже не освоили поверхность магических знаний, которые вы потеряли с засухой. Призыв шикигами был целой школой даосской магии, и Абэ-но-Сэймэй был великим мастером, — она усмехнулась юноше. — Как он тебя назвал?

— Я привязан символами Белого, Железа и Правды, — вежливо сказал шикигами. — Но вы можете звать меня Широ.

Амелия повернулась к Марси с ухмылкой. Марси маниакально улыбалась, подпрыгивая на носочках в восторге. Она так долго разбирала края потерянных знаний, а теперь могла попасть в Шангри-Ла потерянных магических тайн.

— Ладно, Широ, — радостно сказала она, шагая вперед. — Давай…

Она охнула. Когда она попыталась пересечь порог из темного бурного моря в свет, что-то ударило ее с достаточной силой, чтобы Марси отлетела. Если бы Призрак не держал ее за руку, она улетела бы в пустоту.

— Что это было? — завопила она, ее дух поднял ее на ноги.

— Тебе нельзя пройти, — ответил Широ уже не вежливо. — Ты дошла до ворот, но только души, которые посчитают достойными, могут войти.

— Кто посчитает достойной? — осведомилась Марси. — Ты? Ты знаешь, что я прошла, чтобы попасть сюда?

— Не больше других Мерлинов, — сказал он. — Но решаю не я. Я — лишь слуга. Суждение о твоем достоинстве лежит в Сердце Мира.

— Ладно, — она скрестила руки на груди. — Что это?

— Узнаешь, когда станешь Мерлином.

Марси хотела что-то ударить.

— Я уже умерла ради этого! Что мне еще нужно сделать?

— Любой может умереть, — отмахнулся Широ. — Но становление Мерлином — не просто упасть в могилу. Это привилегия для тех, чья верность тянется за границы их жизней. Маги знают силу, но Мерлины принимают решения, которые влияют на всю магию, не только их. Такую власть можно доверить только тому, кто будет помнить об общих нуждах. Только истинный защитник человечества может подняться до титула Мерлина. Пока ты не проявишь себя такой Сердцу Мира, ты не можешь войти.

Марси полагала, что это было справедливо. Мерлины были величайшими магами. Такую силу не могли давать кому угодно.

— Ладно, — она подняла голову. — Ты хочешь, чтобы мы снова проявили себя? Давай. Мы с Призраком пройдем любую проверку.

— Не сомневаюсь, — шикигами смотрел в пустоту лица Пустого Ветра. — Ты выбрала мрачного духа, но вы хорошо связаны. Я бы сказал, что у вас хороший шанс, но, боюсь, я не могу допустить вас к испытанию.

— Почему? — осведомилась Марси.

Шикигами без эмоций посмотрел на Амелию, которая все еще держалась за плечо Марси.

— Как я и сказал, Мерлины — защитники человечества, и ни один истинный защитник человечества не придет к Вратам Мерлина на поводке у хищника.

— Что? — Марси взглянула на кривящуюся Амелию. — Нет, ты не так понял. Амелия не такая. Она любит людей.

— Люблю, — пылко сказала Амелия. — Серьёзно. Я никогда их не ела.

— Она из хороших драконов, — сказала при этом Марси. — Она пожертвовала собой, чтобы помочь мне попасть сюда.

— Еще причина отказать тебе, — сказал Широ, прижав ладонь к двери. — Я встретил много драконов с моим мастером, пока он не умер, и я знаю, что они никогда не действуют без выгоды для себя. Если дракон отдал бессмертную жизнь для помочь тебе, она получит очень много от того, что ты станешь Мерлином. Раз ты связана с ней, это делает тебя слугой врага, потому ты не достойна этого места.

— Ты даже не дашь нам попробовать? — гневно сказала Марси. — Из-за Амелии?

— Потому что ты принадлежишь ей, да, — холодно сказал он. — Сердце Мира слишком важное, чтобы раскрывать его орудию дракона. Если бросишь ее магии и порвешь все узы, можешь попробовать снова пройти в эту дверь. До этого нам нечего обсуждать.

— Но это безумие! — завопила Марси. — Амелия — моя подруга, а не кукловод. Я не выброшу ее ради шанса. Каким предателем-злодеем это меня сделает?

— Это не мое дело, — ответил Широ. — Ты спросила, что нужно делать. Я сказал. Если не сделаешь, это твое решение.

— Но…

— Дело закрыто, — он отпрянул. — Удачи, юная леди. Если передумаешь и вернешься без дракона, мы поговорим снова.

И дверь захлопнулась.

Марси ударила кулаками по доскам, но гонга в этот раз не было. Просто шлепок человеческой кожи по твердому дереву. Она отдернула ладони, ругаясь от боли, подула на ноющие пальцы, яростно глядя на запертую дверь.

— Ты можешь поверить в это?

— Что дракон устроил проблему? — Призрак оскалился. — Да.

Амелия вздохнула.

— Хотела бы я сказать, что шикигами просто расист, но исторически он прав. Драконы не были хорошими соседями с тех пор, как мы прибыли в это измерение, — она покачала головой, глядя на Марси, ее дымящиеся крылья были прижаты к телу. — Спасибо, что не бросила меня, кстати.

Марси фыркнула.

— Как я бросила бы? Только ты мне все объясняешь, но я не знаю, что нам делать, — она хмуро посмотрела на закрытую дверь. — Вход только один, да?

— Я видел только один, — сказал Пустой Ветер.

Она так и думала.

— Как думаешь, насколько серьезен он был насчет запрета на драконов?

— Довольно серьёзен, — сказала Амелия. — И не зря. Его мастер, Абэ-но-Сэймэй, был одним из самых сильных волшебников в истории, и он был известен шикигами. Его конструкты все были не шутками, но я помню Широ, он был мощным. Я с ним уже сталкивалась, когда Сэймэй был еще жив.

Марси уставилась на нее.

— Ты его знала? Почему ничего не сказала?!

— Потому что тогда он попытался меня убить, — Амелия пожала плечами. — Если честно, я грабила его библиотеку.

— Амелия!

— Что? — закричала она. — Я была юной! Мне нужны были книги! К счастью, он вряд ли узнал меня. Я выгляжу сейчас иначе. Но я не думаю, что мы сможем уговорить его. Не важно, что с книгами, я не была одним из самых опасных драконов, когда Сэймэй и его шикигами были активны, как и не вела себя хуже всех. Он действует из предрассудков.