ГЛАВА 25

ДЭННИ

В глубине души я знал. Когда Роуз упомянула о кольце со змеей, я знал, что она имела в виду не моего отца. Но мне требовалось удостовериться, даже если все сходилось. И ради собственного спокойствия. Эрни злился не из-за того, что ему не удалось отдать последние почести моему отцу. Он злился, что я сорвал его план моего убийства на похоронах. Он сыграл свою роль в установке бомбы на мой гидроцикл. Помог запустить ракету в мой чертов дом. И все это лишь бы избавиться от меня? Устранить русских, устранить меня, взять под контроль Майами. Черт, да они массово привозили женщин из Европы и продавали их тому, кто больше заплатит. У них все было продумано. Отец перевернулся бы в гребаном гробу.

Мне не доставило удовольствия вести Роуз к Эрни. Не доставило удовольствия видеть в ее глазах ужас, когда она столкнулась с ним лицом к лицу. Но я с величайшим удовольствием убил его. Ублюдок разыграл нас всех. Реакция Роуз на него стала гвоздем в крышку гроба. Гроба Эрни.

Затягиваясь сигаретой и глядя на экран мобильного, который дала мне Роуз, медленно набираю текстовое сообщение «маме».

Игра окончена.

Нажимаю «отправить», тушу сигарету и встаю, направляясь наверх. Я вхожу в заполненную паром ванную и, не отрывая взгляда от силуэта ее обнаженного тела, избавляюсь от окровавленной одежды. Ее руки в пене останавливаются на животе, и она смотрит вверх, сквозь завесу мокрых ресниц, слегка наклоняя голову. Я жду на пороге душевой, пока она не делает шаг вперед и не протягивает руку. Потянувшись в ответ, наблюдаю, как наши пальцы переплетаются, на мгновение играя. Затем она берет мыло и начинает смывать кровь, медленно, тщательно, словно дорожит временем, потраченным на то, чтобы вымыть меня. Очистить от грязи. Смерти. Нашего прошлого. От ее рук на мне...

Моя кожа нагревается, и я упираюсь ладонями в плитку перед собой, склоняю голову и наблюдаю, как окрашенная красным вода водоворотом стекает в канализацию, пока не становится чистой. Когда ее руки покидают мое тело, я лениво поворачиваюсь к ней. Роуз требовательно тянется ко мне, скользя руками по моим плечам и приближаясь прямо к моему рту. Я разворачиваю нас, врезаясь в стену, — сплошные зубы и языки, стоны и хныканье. Под градом горячих капель, бьющих по моей спине, мои руки скользят по ее заднице к бедрам, поднимая вверх и обвивая ее ногами мою талию. Ее приглушенный визг смешивается с моим сдавленным рыком, когда ее киска скользит по кончику моего члена. Внутрь. Это все, на чем я могу сосредоточиться. Лишь бы попасть внутрь. Просунув руку между нами, беру член и направляю его к ней, отводя голову, когда она пытается уткнуться лицом в мою шею.

— Посмотри на меня, — требую хрипло и отрывисто, толкая ее с первым безжалостного рывком по стене вверх и выбивая из нее крик.

Роуз стискивает челюсть и яростно насаживается на меня, пытаясь соответствовать моей манере нашего единения.

— Хочешь поиграть, да? — поддразниваю я, выходя и с ревом врываясь обратно.

Скрипя зубами, она снова опускается вниз, поглощая каждый толстый, пульсирующий дюйм моей плоти, пока не пробуждает во мне звериный рык.

— А ты? — спрашивает она, запуская пальцы в мои волосы и резко дергая.

Моя ухмылка, должно быть, на грани жестокости, и я впиваюсь пальцами в ее ягодицы.

— С тобой? Всегда. — Я снова с ревом мчусь вперед, и Роуз шипит, сильнее стискивая мои волосы.

— Тогда поиграем.

Она впивается в мой рот и перемещает руки мне на спину, вонзая ногти в лопатки и ведя вниз. Я корчусь, напрягаюсь и прижимаюсь к ней, подстраиваясь под безумный, голодный темп ее языка, под наш неистовый поцелуй. Безжалостно вбиваюсь в нее, вызывая крик за криком, и это чертовски приятно. Нам обоим это нужно. Сумасшедшее, неконтролируемое безумие среди всего хаоса. Безумие, которое мы оба контролируем.

Я вдавливаю Роуз в плитку и дотягиваюсь до ее волос. Стискиваю в кулаке и, не отпуская, прижимаю ее голову к стене и удерживаю ее взгляд, пока мы летим в пустоту бесконечного удовольствия. Когда мы достигнем дна, будет больно. Мои маниакальные толчки, подпитываемые криками Роуз, становятся более жесткими.

И когда оргазм ударяет по нам, он уносит обоих, ставя меня на колени душевой, Роуз цепляется за меня, пока я кричу, переживая невероятной силы удовольствие. Сквозь дурман чувствую нежное покусывание на плече, тепло ее тела. Обвиваю рукой ее талию и опускаюсь на пол, распластавшись на спине, моему затрудненному дыханию не помогает пропитанный паром горячий воздух.

— Это был десерт? — хрипит она, прильнув сверху и опустив щеку мне на грудь.

— Это было основное блюдо и десерт. — Я улыбаюсь, когда Роуз смотрит на меня; она — видение истинного совершенства. — Мадам довольна?

— Нет, — вздыхает она, снова опуская голову мне на грудь. — Я могла бы поглощать тебя вечно и никогда не насытиться.

— Жадина.

Без всяких извинений она пожимает плечами и замирает.

— Что теперь?

Я не обременяю ее тем, что будет дальше. Сегодняшний день был для нас даром. Звучит нездорово, но я знаю Роуз, и знаю, что ей хотелось бы убедиться, что корень ее страданий мертв. Теперь мне нужно уничтожить стебли этого корня.

— Теперь ты ни о чем не беспокоишься.

Я поднимаю нас с пола и помещаю Роуз под струи воды, не обращая внимания на ее возмущенное лицо. Мою ей волосы шампунем, ополаскиваю и наношу кондиционер, и все это время слышу, как винтики в ее голове вращаются на сверхскорости. Закончив ее мыть, забочусь о себе, и в тот момент, когда выхожу из-под струй, вижу, что она готова начать закидывать меня вопросами. Ее рот открывается, но я накрываю его ладонью.

— Что я сказал? — вопрос заставляет ее глаза сузиться. Я убираю ладонь, чтобы дать ей заговорить.

— Я хочу знать, что ты собираешься делать.

— Нет, не хочешь, — уверяю я ее, уходя. — И ты к нему не приблизишься.

— А я не хочу, чтобы ты приближался к нему. — Она бросается в погоню, следуя за мной в спальню. — Он навредит моему сыну, Дэнни. Это его туз в рукаве, спасибо Эрни.

Стоя к ней спиной, на краткий миг закрываю глаза в поисках спокойствия.

— Он не причинит вреда твоему сыну, — уверяю я.

— Откуда ты знаешь? — Она хватает меня за плечо и разворачивает к себе. — Так он и поступит. Это его обещание каждый раз, когда он считает, что мне нужно напомнить о том, откуда я появилась. Кому принадлежу.

И вот тут я выхожу из себя.

— Ты принадлежишь мне, — хриплю я, мышцы моей челюсти выходят из-под контроля, неистово сокращаясь.

Паника на ее лице могла бы довести меня до крайности, но я приберегу свой едва сдерживаемый гнев для кое-кого другого. Схватив ее за запястье, сжимаю его.

— Верь мне. — Это не просьба и не мольба. Это требование.

И она понимает. Чуть кивает и с трудом сглатывает, становясь послушной. Моя маленькая воительница отступает. Мне это совсем не нравится, но сейчас это то, что мне от нее нужно. Переместив ладонь ей на затылок, притягиваю к себе и прижимаюсь губами к ее лбу.

— Хорошая девочка, — шепчу я. — Скажи, что любишь меня.

— Я люблю тебя.

— Скажи, что доверяешь мне.

— Я доверяю тебе.

— Скажи, что ты счастлива.

— Я очень счастлива.

Я улыбаюсь. Я тоже счастлив.

— Скажи, что выйдешь за меня замуж.

— Что? — Она отскакивает от меня, на ее лице написан шок.

— Не та реакция, на которую я надеялся, — признаюсь я.

— Ты хочешь жениться на мне?

— Это настолько шокирует?

Ее руки взмывают в воздух в раздражении, ослабляя узел полотенца. Оно падает на пол. Роуз даже не замечает его.

— Вроде того, Дэнни.

— Роуз, я не могу вести с тобой серьезную беседу, когда ты стоишь голая.

Я наклоняюсь и делаю немыслимое. Укрываю ее, снова заворачивая в мягкое белое полотенце, пока она стоит, замерев и отказываясь помогать. Закончив, устанавливаю между нами дистанцию, чтобы не касаться ее, заставляя себя смотреть на ее испуганное лицо. Она выглядит совершенно потерянной. Это мило, хотя и немного тревожно.

— Итак? — спрашиваю я.

— Ты хочешь жениться на мне?

— Да.

— Почему?

— Потому что чертовски тебя ненавижу, — сухо шучу я, заставляя ее неуместно фыркнуть. — Со всей страстью.

Она поджимает губы.

— Я тоже тебя ненавижу.

Больше не в силах воздерживаться от прикосновения к тому, что принадлежит мне, я прихожу в движение. Обвиваю рукой ее талию и притягиваю к себе. Не сводя с меня глаз, она упирается ладонями мне в грудь и откидывается назад.

— Тогда мы идеально подходим друг другу, — шепчу я, облизывая ее губы от одного уголка до другого. — Ты так не думаешь?

— Я думаю, ты сумасшедший, — шепчет она.

— А я думаю, что ты моя.

— А я думаю, что ты убийца.

— А я думаю, что ты моя.

— А я думаю, что ты порочный.

Касаюсь ее затылка и надавливаю, Роуз резко охает.

— А я думаю, что ты моя, — бормочу я, глядя ей в глаза. — Так ты выйдешь за меня замуж?

— У меня есть выбор? — Она криво ухмыляется.

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что хочу сумасшедшего, порочного мужа-убийцу.

— Которого зовут Дэнни Блэк.

— Которого зовут Дэнни Блэк, — подтверждает она, подпрыгнув и оседлав мои бедра, и со всей силой набрасывается на мой рот. — Я никогда еще не была так счастлива отсутствием выбора.

Это лучшее «да», на которое я мог надеяться. Если она планирует стать моей, то будет моей во всех отношениях.

— Вы надрали мне зад, мисс Кэссиди.

Я отвечаю на ее поцелуй и несу в кровать, готовый скрепить наше соглашение. Бросив ее на одеяло, подползаю к ней, отвожу волосы с ее лица и достаю из ящика ночного столика бархатную коробочку.

Заметив ее, Роуз замирает, ее губа исчезает между зубами.

— Что это?

Я вскидываю брови и киваю на коробочку, молча призывая открыть ее. Глаза Роуз мечутся между мной и маленькой черной коробочкой, зубки не оставляют в покое губу.

— Поторопись, Роуз. Я хочу трахнуть тебя с этим кольцом на пальце.

Ее губы оказываются на свободе и расплываются в улыбке, Роуз неуверенно тянется к коробочке. Медленно приподнимает крышку, и также медленно втягивает в себя воздух. Я загипнотизирован зрелищем, но мой член выражает нетерпение. Поэтому я рывком открываю коробочку, вытаскиваю кольцо и надеваю ей на палец.