— Прихорашиваешься для меня? — спрашивает он с некоторой долей юмора, от которого руки, на секунду дрогнув, сдергивают резинку и начинают все заново.

Какого хрена мне делать? Как играть в эту ужасную игру? Очевидным ответом была бы моя обычная тактика, но Дэнни Блэк не похож на мои обычные цели. Не в первый раз в своей взрослой жизни я по уши в дерьме. Но, в отличие от предыдущих разов, правила игры размыты. Мне приказано сделать все возможное, чтобы заполучить информацию, которую хочет Нокс. Все возможное?

Чуть подпрыгиваю, выныривая из своих мыслей, когда Дэнни обхватывает мое запястье, останавливая бессмысленную возню с волосами. Наши взгляды сталкиваются в зеркале. Наше соприкосновение обжигает. Мой бедный мозг может взорваться от смеси противоречивых мыслей, которые в настоящее время держат мое тело в заложниках.

— Сожалею о твоем отце, — выпаливаю не задумываясь.

— Сожалеешь? Ты потеряла родителя?

Чуть не ляпнув, что у меня нет родителей, останавливаю себя в самый последний момент, вспоминая, что у него мой другой мобильник, и на нем много убедительных сообщений от моей мамы.

— Отца.

— Соболезную, — бормочет Дэнни, ослабляя хватку на моем запястье и опуская руку вниз.

Отпустив меня, он берет у меня резинку и становится сзади. Молча наблюдаю, как он осторожно и тщательно собирает мои волосы в хвост своими широкими ладонями.

Внутри все переворачивается, кружится и трепещет. Соблазнить его. Это все, что я должна сделать. Взорвать его разум и развязать язык. Завоевать его доверие. В этом деле я эксперт. Это все, что мне нужно, чтобы выбраться из этой переделки.

Медленно поворачиваюсь к нему и, глядя в бледно-голубые глаза, тянусь к поясу его джинсов. Он не останавливает, просто тихо стоит — смертельно неподвижно, — наблюдая, как я расстегиваю первую пуговицу на его ширинке. Соблазнить его. Моя ладонь скользит по его плоскому животу, волоски щекочут кожу. Я нервно втягиваю воздух, переходя к следующей пуговице. Во рту пересохло, я с трудом сглатываю, каждый нерв гудит. Следующая пуговица. Его проницательные глаза темнеют, руки все еще неподвижно висят по бокам. Следующая пуговица. Мне нужно прояснить свое затуманенное зрение, и Дэнни едва заметно прикусывает нижнюю губу.

Не прерывая зрительного контакта, берусь за пояс джинсов, стягивая их с его упругой задницы. Его кожа — огонь. Глаза дикие. Губы зовут меня. А потом он облизывает их, делая один маленький шажок в мое пространство, молча предлагая мне поцеловать его. Этот поцелуй станет моей смертью. Буквально.

Я поднимаюсь на цыпочки и проникаю рукой под боксеры, мои пальцы скользят по твердой, тугой эрекции. Наши губы встречаются. Лишь касаются, и я обхватываю его толстую длину. Резко охаю. Я не первый раз к нему прикасаюсь. Я знаю, что он хорошо оснащен. Но слабый «ох» все равно вырывается, и Дэнни поглощает его.

— Ты этого не хочешь, — говорит он мне в губы, обнимая меня за поясницу.

— Хочу. — Я хочу. Даже с миллионом нитей вины и сомнений, роящихся в моей голове, я знаю, что действительно хочу этого. Мне это нужно.

Я теряю его губы, его рука перемещается от моей спины к моему запястью и резко его сжимает.

— Нет, не хочешь.

Выдернув мою руку из боксеров, он отступает, разрывая все контакты, его глаза снова бледнеют. Леденеют.

— Каждый раз, когда мы приближаемся или касаемся друг друга, я чувствую, как твоя похоть ползет по моей коже, — тихо говорит он. — Но потом, все, что я чувствую, — это страх. Ты боишься.

Я отворачиваюсь.

— Ты Убийца с лицом ангела. Конечно, я боюсь.

Он резко хватает меня за челюсть, впиваясь кончиками пальцев в мою плоть.

— Ты боишься не меня. Ты боишься, потому что очень, очень хочешь, чтобы я тебя трахнул. Жестко. Безжалостно.

Порочная улыбка скользит по его губам.

— И этот страх, который я чувствую, вызван тем, что ты знаешь, что тебе понравится каждая секунда, — заканчивает он шепотом.

Я вырываюсь из его хватки и опираюсь на туалетный столик.

— Мне нужно принять душ. — В отчаянии пытаюсь выставить его из ванной, чтобы собраться с мыслями и переосмыслить свою стратегию.

— На здоровье. — Он указывает на душевую. — Только не говори, что вдруг застеснялась.

Хотя бы для того, чтобы доказать его неправоту, сбрасываю халат, кидая к его ногам, после чего ступаю в кабинку и включаю душ. Вода холодная. Хорошо. Мне нужно что-то, что вернет меня к жизни.

— У меня сегодня вечером встреча за ужином. — Он опускает сиденье унитаза и садится, упираясь локтями в колени, и смотрит, как я смачиваю волосы. — Ты идешь.

— С Перри? — спрашиваю я, внутренне падая от страха.

Не думаю, что смогу выдержать еще одно представление, вроде нашего романтического ужина в Вегасе. И теперь, зная, что Нокс таится в тени, скрывать свое желание имеет для меня первостепенное значение.

— Не с Адамсом. — Он улыбается, когда я выдыхаю с облегчением, встает и выходит из ванной.

Слегка нахмурившись, слежу за его удаляющейся спиной, и через несколько мгновений он возвращается с пакетом. Поставив его на тумбочку, достает бутылку шампуня и кондиционера, а затем гель для душа.

— Как бы мне ни нравилось, что ты пахнешь мной, я подумал, ты, вероятно, предпочтешь нечто более женственное. — Он отходит от столика и выставляет бутылки на полку в душе. — Будь готова к семи.

Запустив руку в мои мокрые волосы, притягивает меня к себе, пока наши лица не сближаются.

— Используй побольше геля для душа, — шепчет он. — Я все еще чувствую на тебе запах страха.

Отпустив меня, он уходит, и мне не остается ничего другого, кроме как упасть на колени, когда мои дрожащие ноги подгибаются, а дыхание вырывается рывками из стесненной груди. Он видит меня насквозь. С самой первой встречи. И он прав. Я боюсь. Боюсь своего влечения к нему.

Убедив, в конце концов, ноги двигаться, принимаю душ и мою голову оставленными мне средствами. Все с ароматом розы. Когда сушу волосы перед зеркалом, понимаю, что мне нечего надеть. Серебристое платье я не видела с тех пор, как сняла его в номере отеля в Вегасе, а джинсы и рубашка, которые были на мне, вряд ли подходят для ужина.

Отложив фен, надеваю белый халат и выхожу из ванной, собираясь пойти и изложить свою проблему Дэнни. Дохожу до двери, когда слышу что-то снаружи своей террасы. Его голос?

Заинтригованная, пробираюсь к открытым стеклянным дверям. Вижу его сквозь стеклянную панель, отделяющую наши террасы. Он сидит в большом плетеном кресле, курит сигарету и смотрит на сад. Он в боксерах. Откинулся на спинку сиденья. Прямые ноги вытянуты перед собой и скрещены в лодыжках. Влажные волосы падают на глаза. Вид приятный, и я упираюсь плечом о дверной косяк. Это та сторона Дэнни, которую я никогда не видела. Расслабленная. Он выглядит… мирным?

— Я знаю, что ты там, — говорит он саду, поднося сигарету к губам и затягиваясь.

Поплотнее закутавшись в халат, выхожу на террасу, немного щурясь от солнечного света.

— Мне нечего надеть.

Он бросает на меня косой взгляд, выдыхает дым, осматривая с головы до ног.

— Ты хорошо выглядишь вот так.

Мои плечи сникают.

— Хочешь вывести меня в этом?

— Я тебя не вывожу. Ты сопровождаешь меня.

— Как скажешь, — отрезаю я. — Уверена, ты захочешь, чтобы я была в одежде.

Он стряхивает пепел в высокую пепельницу рядом с креслом.

— Ты уверена?

Я наклоняю голову и поджимаю губы.

— После представления перед твоими людьми в кабинете в Вегасе, да. Я почти уверена, что ты не захочешь выставлять меня голой напоказ.

Его челюсть моментально сжимается, и я обнаруживаю, что мои губы растягиваются в улыбке. Сила. Внезапно я чувствую себя сильной. Поднявшись с кресла, Дэнни подходит к стеклянной перегородке и делает еще одну затяжку.

— Одежда для тебя в шкафу.

От неожиданности отступаю и оглядываюсь через плечо на шкафы. Он купил мне больше одежды? Мне его поблагодарить? Я слишком долго размышляю над этим вопросом, но как только решаю, что немного признательности не помешает, из его спальни выходит женщина, натягивая одну из его рубашек. Слова благодарности ударяются в горло со вдохом и чуть не душат, а моя реакция заставляет Дэнни оглянуться через плечо на то, что привлекло мое внимание.

Женщина оценивает меня, оглядывая с ног до головы, ее красивое лицо полно любопытства. Она не натуральная блондинка, но, конечно, великолепна. Отрываю от нее стервозный взгляд и обнаруживаю, что Дэнни плохо скрывает лукавую ухмылку. Значит, он вышел из моей ванной со стояком, а пар выпустил с другой? С этой женщиной? Почему? Почему не со мной? И какого хрена я страдаю от этого?

— Привет, — говорю я как можно ровнее, вытягивая из себя нечто близкое к дружелюбной улыбке. Взамен не получаю ничего. Ни приветствия. Ни улыбки. Ни слов.

— Это Эмбер. — Дэнни втягивает еще одну дозу никотина. — Эмбер, это Роуз.

Его ухмылка растет с каждой секундой.

Внезапно Эмбер улыбается и плавно приближается ко мне.

— Рада встрече. — Она протягивает руку над перегородкой, и я пожимаю ее, удерживая улыбку на месте.

— Я тоже.

Дэнни обнимает Эмбер за плечи, притягивая ближе к своему обнаженному торсу. Она удивленно смотрит на него, но поддается с легкостью, прижимаясь к нему. От натянутой улыбки мои щеки скоро лопнут.

— Оставлю вас наедине. — Я поворачиваюсь и возвращаюсь в комнату.

— Буду признателен, — отзывается Дэнни, и я оборачиваюсь, дойдя до дверей, замечая, как он ведет Эмбер обратно в свою спальню, одна рука в ее волосах, другая все еще держит сигарету.

Я не хочу хлопать дверьми. Просто так выходит, создавая оглушительный грохот. На мгновение почти ожидаю, что стекло разобьется.

— Наверное, пуленепробиваемое, — бормочу я, подходя к шкафу, и в гневе открываю его.

Недовольство забывается, как только я вижу содержимое. Десятки нарядов украшают вешалки — платья, свитера, брюки, майки. Гламурные, повседневные, милые. Мой взгляд падает на стойку с обувью, где выставлены кроссовки, туфли на шпильках и шлепанцы. Он предусмотрел все возможные вариации гардероба. Что происходит?