Глава 31

Роклин

Мои глаза резко распахиваются, фиксируясь на отвратительной розовой сетке над кроватью, мой разум все еще наполовину погружен в состояние кошмара, вчерашний разговор тяжелым грузом лежит у меня в голове. Я даже не уверена, спала я или нет, но, когда снова раздается громкий хлопок, я понимаю, что это не сон и не сотни сценариев, разыгрывающихся в моей голове, пока я лежу здесь, борясь со сном.

Я срываюсь с простыней, не успевают мои босые ноги коснуться плюшевого ковра под ними, как моя дверь распахивается, и на меня смотрят широко раскрытые в панике глаза моего отца. Я быстро хлопаю в ладоши, и включается свет, паника вспыхивает во мне, когда я смотрю на него. На нем все еще вчерашняя одежда, не хватает только пиджака, но белая ткань помята, и пуговица наполовину расстегнута, по ней разбрызганы маленькие красные пятнышки.

— Пойдем. Воспользуйся частным запасным выходом, спустись в гараж и сядь в машину. Сай там внизу готовит машину, мне нужно забрать твою сестру.

Я уже накинула халат на плечи, сунула ноги в тапочки и перекинула сумку через плечо, прежде чем он закончил говорить.

— Что, черт возьми, происходит? — Спрашиваю я, бросаясь обратно к своей кровати, чтобы схватить телефон, когда встречаю его в коридоре.

Он бежит к двери Бостон, двое охранников у меня за спиной и четверо впереди, и я вместо его указаний следую за ним.

— Роклин, уходи. Я все объясню в машине!

Когда из-за угла появляются еще трое охранников, я решаю оставить его, как он приказал, и спускаюсь в гараж. Я бросаюсь через бетонное пространство, мой отец и сестра вбегают в дверь еще до того, как я добегаю до Сая. Я поворачиваюсь к Саю:

— Что случилось? — Требую я, мои глаза скользят по его лицу, пытаясь что-то прочитать, но он не что иное, как каменная стена передо мной.

Даже его глаза пусты, когда он смотрит в мои, и это хладнокровие еще больше выводит меня из себя. Вот каким он становится, когда находится в режиме полноценной миссии.

— В машину. Твой отец все объяснит, но нам нужно идти.

В этот момент рука моего отца касается моей спины, и я быстро ныряю в машину, Бостон шаркает рядом со мной, а затем дверь за нами закрывается. Сай садится за руль, в то время как второй охранник забирается на пассажирское сиденье, и мы выезжаем, две машины ведут нашу, а когда я оглядываюсь назад, еще две позади.

Я выжидающе смотрю на отца, и он медленно пересаживается на противоположное сиденье, чтобы продолжать наблюдать за нами, его глаза бегают по сторонам, но рассвет еще не совсем добрался до нас, так что снаружи нет ничего, кроме темноты.

— Особняк Хеншо подвергся нападению, и по состоянию на час назад никто не смог связаться с Отто Хеншо. Его жена осталась невредимой, но они потеряли нескольких охранников, и, судя по найденным следам крови, она предполагает худшее.

Мгновенно мое внимание переключается на рубашку отца, на пятна крови, которых там не было прошлой ночью, и когда я снова поднимаю глаза, он смотрит на меня.

— Я не понимаю. — Бостон качает головой. — Сначала Оливер, а теперь его отец? Ее тон не совсем сдержанный, обвинение явное, поскольку она тоже смотрит на нашего отца в его смятении. — Единственные два человека, которые случайно знают, какой бы секрет ты ни хранил?

Это требует усилий, но мне удается скрыть свое потрясение. Моя сестра не из тех, кто огрызается или задает вопросы нашему отцу, но, похоже, вчерашний небольшой разговор, или, лучше сказать, обмен секретами, изменил это. Конечно, мой отец не обращает внимания на то, что она говорит.

— Я думал, что дом будет для вас самым безопасным местом, но не прошло и пяти минут после того, как мне позвонили по поводу Отто, как у нас произошло полное отключение электроэнергии. Полная потеря связи с нашей службой безопасности. Наш дом теперь находится под угрозой взлома, так что вы там больше не в безопасности. Я уже связался с Кэлвином, и он сообщит остальным, что мы возвращаемся в поместье.

Я не позволяю чувству легкости, которое вызывают у меня его слова, проявиться. Конечно, у него есть куча охранников, каждый из которых вооружен до зубов и имеет под рукой неограниченные ресурсы, но солдаты всегда подвергаются риску быть обращенными, сейчас больше, чем когда-либо. Деньги решают все, и у любого, кто достаточно смел, чтобы перечить моему отцу, наверняка есть средства.

Это не то, о чем мне нужно беспокоиться в Грейсон-Мэнор. Возможно, на территории жилого комплекса и в школе? Но не в поместье. И не с моими девочками, Домом, бойцами Дельты и Греко, потому что да, я начала им доверять. Кайло и Кеннекс так часто навещали меня с тех пор, как я была вынуждена остаться с отцом. Это почти раздражает, если какая-то одинокая часть меня не находит это в некотором роде милым.

Бастиан мелькает у меня перед глазами, никогда не покидая моих мыслей, и я знаю, что, если бы он был здесь, это чувство безопасности больше не было бы таким простым, как «чувство». Это было бы правдой.

Полная и безоговорочная уверенность.

Не совсем понятно, почему, но это и не обязательно. Более глубокая часть меня знает это, несмотря ни на что, он защитит меня любой ценой. Не то чтобы ему было до этого дело. Я унизила его, и он забыл меня.

В моем животе образуется узел, скручивающийся и затягивающийся все туже, но, когда в поле зрения появляются ворота поместья Грейсон, он немного ослабевает. Они открываются, и первые две машины проскальзывают внутрь.

Сай продолжает идти вперед, чтобы последовать за мной, и я вздыхаю с облегчением, но тут глаза моего отца расширяются. Его внимание приковано к машинам позади нас, но прежде, чем я успеваю резко обернуться, чтобы посмотреть, на что он смотрит, мое собственное тело застывает, когда гигантские железные ворота закрываются быстрее, чем я когда-либо видела, чтобы они двигались, с силой срезая задний бампер второго внедорожника. Они в ловушке внутри, а мы снаружи.

— Черт! — Ругается мой отец, его пистолет уже в руке, когда он наклоняется, приподнимает ковер и открывает сейф в половице.

Я пользуюсь моментом, чтобы оглянуться назад. Ровные струи огня из огнемета освещают ночь. Наши люди визжат и вопят, стреляя вслепую, бросаясь на землю и начиная неистово кататься по ней. Теперь вся внутренность внедорожника охвачена пламенем, бушующий ад и дым валят из открытых дверей.

В тот момент, когда я оборачиваюсь, вся фигура моего отца застывает, его глаза устремляются на нас.

— Это… невозможно, — почти шепчет он, отрицая любую мысль, закравшуюся ему в голову.

Мы смотрим на стальную коробку в полу, и у меня учащается сердцебиение. Там пусто. Там никогда не бывает пусто. Тайник проверяют каждый день, ружья вынимают раз в неделю, временные ставят на их место, пока остальные отстреливаются, чистятся, а затем заменяются.

Он никогда, блядь, не бывает пустым.

— Что за чертовщина? — Бостон ахает, вытаскивая откуда-то маленький сюрикен, японскую метательную звездочку, и зажимает его между пальцами.

Я достаю из сумки серебряный складной нож и открываю его. Взгляд моего отца падает на него, прищуриваясь при виде дешевого оружия, которое стоит десять центов за дюжину, и которое для меня дороже любого другого, что у меня есть.

Когда он поднимает глаза, выражение его лица уверенное и сильное, скрытое, но он не может скрыть намека на страх в своем взгляде. Боится за нас в этот момент.

Меня очень нервирует, видеть, как воплощение силы боится.

— Папа.

— Бегите через боковые ворота, заходите в школу, если понадобится. Любое укрытие, которое вы сможете найти, занимайте до тех пор, пока сюда не прибудут охранники территории и остальные. Они должны быть в нескольких секундах отсюда.

Моя грудь раздувается от тяжелого дыхания.

— Папа…

— Вы оставите меня здесь и не оглядывайтесь назад, — приказывает он, опуская подбородок. — Вы должны, мои дорогие девочки…

Дверь рывком распахивается, и автомобиль наполняется дымом. Бостон переваливается через меня, протягивая руку к противоположной стороне, но я хватаю ее и втаскиваю обратно. Ей действительно нужно вернуться к тренировкам. Они подталкивают нас в одну сторону, что доказано, когда мой отец делает то же самое, но намеренно, так что они сосредоточены именно на нем. Следует его мгновенное резкое ворчание, дающее мне понять, что я права. Они ждут. Не имея другого выбора и ничего, кроме ножа, я вытаскиваю Бостон за дверь, через которую была брошена дымовая шашка, и мы падаем на колени, ползем так быстро, как только можем, по бетону, пока не успеваем спрятаться за каменной балкой.

Я не могу видеть своего отца, но я наблюдаю, как мужчина во всем черном получает пулю в грудь и только дергается от удара. Его рука выбрасывается вперед, обхватывает запястье охранника моего отца и щелкает им до тех пор, пока он не падает. Крики охранника наполняют воздух, а затем он получает удар в шею, падает на ноги, его череп трескается о цемент, и ногти Бостон впиваются мне в предплечье.

Сай выходит за дверь, перекидывая свое тело через капот, и я мгновенно вздыхаю с облегчением. Человек, которому вскоре предстоит умереть, сразу же замечает его, переступает через, возможно, безжизненное тело охранника и бросается на него, как бык, но Сай сам сложен как бык. Ему удается повалить киллера на землю, и, хотя мое сердце учащенно бьется в груди, мой разум знает, что у него все получится. Он гребаный дикарь и не просто так дал мне клятву охранять меня.

Вместе они падают на бетон, перекатываясь несколько раз, инерция меняется между ними, а затем, к моему ужасу, мужчина поворачивается, переворачивая свое тело, пока не оказывается за спиной Сая. Он достает что-то из кармана, насколько я могу судить, пистолет, но в данный момент у меня дерьмовое зрение, воздух вокруг нас все еще густой от дымовой шашки, а темнота раннего утра ничем не помогает. Но пламя разрастается, перекидывается на нашу машину, и внезапно капот вспыхивает с оглушительным грохотом, но никто не вздрагивает и не позволяет себе ни на мгновение отвлечься.