Глава 30

Роклин

— Я совершил ошибку.

Именно с этого предложения решает начать мой отец, пристально глядя на нас с сестрой со своего места по другую сторону кофейного столика.

— Большую, — говорит он. — Я не думаю, что должен объяснять вам это по буквам, но я расскажу вам все, что смогу. Семья Хеншо была причастна к ошибке, которую я совершил. Отто, если быть точным, но я предполагаю, учитывая недавние события, что он был достаточно глуп, чтобы передать эту информацию своему сыну.

Мой отец ждет от меня подтверждения, поэтому я слегка киваю.

— Я уже рассказывала тебе, как он действовал и что сказал. Намек налицо.

— И ты сопротивлялась этому вместо того, чтобы прислушаться к его предупреждению, — обвиняет он.

— Так вот почему ты его похитил?

Глаза моего отца пристально смотрят на меня, и кажется, что он что-то ищет.

— Тебе не следовало толкать мальчика. Тебе следовало сохранить свое благородство и прийти ко мне, чтобы я мог разобраться с этим.

Это был один и тот же разговор в течение последних тридцати одного дня, и он ни к чему нас не приводил, потому что каждый раз он замолкал или его отзывали. Меня от этого тошнит.

Обстановка в кампусе становится напряженной, и люди начинают смотреть друг на друга так, как будто мы все враги. Если так будет продолжаться и дальше, мы рухнем в наших собственных стенах.

— Не вини меня за то, что сделал ты, не перекладывай все на наши плечи.

Бостон ахает, переводя взгляд с меня на отца, но не произносит ни слова.

— Я никогда не позволю, чтобы на вас, девочки, свалилось что-то, с чем вы не сможете справиться, — выпаливает он в ответ, не подтверждая и не отрицая. — Но это совсем другое дело. Это нечто, способное пошатнуть фундамент, на котором стоит Грейсонский союз. Это может все испортить, особенно для тебя, Роклин, включая общество, которое ты построила. Я не могу сказать, что сожалею об этом, по крайней мере, не так, как следовало бы, и это, возможно, самое худшее.

Его слова ничего не значат без знания того, что он скрывает, поэтому я заставляю себя не зацикливаться на гневе, который они вызывают, и говорить о том, что мы знаем.

— Мистер Хеншо смотрел видеозапись из бассейна в тот день, когда исчез Оливер. Он видел, как Оливер подошел ко мне, видел, что последовало за этим, так что он ни за что не поверит, что ты не замешан после того, как увидел, как он схватил меня таким образом.

Мой отец слишком пристально наблюдает за мной, но я не уверена почему. Он медленно кивает.

— Да, я бы согласился, что Отто считает, что его сын находится во власти моих рук.

— Значит, если только Отто знает, и он ушел, секрет в безопасности, верно? — Удивляется Бостон. — Мы можем перестать беспокоиться о какой-то гигантской буре дерьма, возникшей из ниоткуда?

Мой отец наклоняет голову, слегка прищуривая глаза, прежде чем посмотреть на нее.

— Я полагаю, что на данный момент это может быть так, да, но мы говорим о его наследии. Его единственный наследник. Он придет за мной, если мальчик не появится. Он стал раздражительным. Наша команда уверена, что он вот-вот сломается, и в тот момент, когда это произойдет, он пересечет черту, с которой не сможет вернуться.

— Ты говоришь так, словно это именно то, чего ты хочешь, так что можешь сохранить этот свой секрет в тайне.

Он поднимает руки, как бы говоря, что, если мне так повезет, я не буду жаловаться.

— Должно быть, у Отто много врагов, — предполагает Бостон.

— Он знает, и сейчас он почти пролистал их всех, но безрезультатно. — Мой отец качает головой. — Не сомневайся, он придет за нами.

— Он ни за что не осмелился бы напасть на тебя без помощи, и он не получил бы ее без доказательств, даже если бы и тогда, — продолжает она.

Отец смотрит на меня.

— Его сын поднял руки на мою дочь, а затем исчез.

— Совпадение. — Бостон пожимает плечами.

— Дочь, которую он пытался шантажом заставить меня продать ему.

Моя голова откидывается назад, я слышу это в первый раз.

— Что?

— Да. Ты то, за чем они охотились. — Наконец-то он делится чем-то новым. — Они охотились за одной из вас в течение многих лет. Это был его план с самого начала. Я не осознавал этого до тех пор, пока не воспользовался его услугами. С этого момента я был заперт, сам того не подозревая. В то время он не был глубоко погружен в наш мир. Он был просто человеком с необходимыми мне навыками, ничем иным, как еще одной бандой, которая не представляла угрозы для моей организации, которую я использовал для работы. Он был членом совета Грейсон, так что я знал, что его работа будет эффективной и, что более важно, незаметной.

— Хеншо заседают в совете вместе с Кэлвином, но они не что иное, как название Союза Грейсон, но там, где у нас есть четыре могущественные семьи, объединенные под одним именем, Хеншо этого не делают.

Заинтригованная, я откидываюсь на спинку стула и жду продолжения.

— Власть и жадность повели Отто по другому пути, который уничтожил людей, стоявших под ним, которым он должен был быть предан, как мы предаем Бандони, Делеонов, Хенли. Он решил, что ему больше не нравится идея быть равным с именами, связанными с империей Хеншо, и поэтому он убирал их одного за другим, пока не остались только он и его наследник. Проблема в том, что времена изменились, когда пришло новое поколение и взяло верх, и он понял, что мы перерастаем и превосходим его во всех возможных отношениях. Он знал, что в конце концов кто-нибудь займет его место в совете, и с его семьей будет покончено, поэтому, когда кто-то, связанный со вторым членом этого совета, со мной, пришел, требуя его услуг, он разработал свой собственный план.

— Чтобы позже шантажировать тебя, чтобы ты отдал ему одну из твоих дочерей, чтобы у него была власть и влияние фамилии Ревено, — почти шепчет Бостон.

— Не только это, но и Грейсонский союз в целом, — добавляю я. — Но мама никогда бы не согласилась. Она была непреклонна, и из того, что я помню и что мне рассказывали, все знали, что дочери Ревена не будут пешками, которых можно использовать позже. Мы были сильнее всех остальных, поэтому люди знали, что в этом никогда не возникнет необходимости. Нас воспитывали против браков по контракту.

Лицо нашего отца каменеет, и он смотрит в никуда, вена на его челюсти дергается. Он не затрагивает комментарий о нашей матери, но говорит:

— Как я уже упоминал ранее, ничто из этого даже отдаленно не имело бы для меня смысла, но тогда вы, девочки… — Он замолкает, глядя на меня. — Вы, Бронкс и Дельта заняли свои места, и мы основали Грейс Элит, первую школу такого рода, объединив семьи из других районов и преступные организации в одном месте. Если бы я подумал об этом тогда, я бы выступил против присоединения Оливера Хеншо к программе, но я был дураком. Это был его путь в общество, в нашу жизнь. Только после ознакомления, в самый первый день, он снова подошел ко мне, и я понял. Тогда я понял, что в будущем он станет проблемой. Я вспомнил замечание, которое он мимоходом сделал после этого. Он сказал что-то вроде того, что возможности для меня безграничны с двумя наследницами вместо одной. Теперь я понимаю, что это был его способ дать мне знать, что он вернется, и с ожиданиями, которые я должен буду встретить.

Разочарование нарастает, и я хмуро смотрю на отца.

— Почему же ты тогда не предупредил нас? Почему не дал нам знать, чтобы мы следили за ним? Я могла бы держать его подальше от общества, чтобы он был всего лишь студентом, как и другие.

Виноватый, мой отец кивает, наконец-то признавшись в чем-то.

— Часть меня задавалась вопросом, может быть, он был бы хорош для кого-то из вас. Я не видел причин немедленно возражать против его предложения, и в то время он знал, что не стоит выдвигать это как требование, зная, что в тот момент, когда он упомянет об этом, я рассмотрю все стороны, прежде чем приму решение точно так же, как он знал, что решение не будет принято в какой-либо поспешности. Он сделал то, что планировал, пришел ко мне раньше, чем кто-либо другой смог бы, зная, что ты встретишься со многими влиятельными людьми в кампусе. В то время я не знал, что Хеншо был скользким, и Оливер произвел на меня такое же впечатление, как и на тебя. — Я открываю рот, чтобы заговорить, но он слегка качает головой. — Не отрицай этого. Вы никогда бы не приняли его в общество, если бы это было не так, и, как я уже сказал, у меня было две дочери, о которых нужно было думать, так что у него был не один шанс получить то ДА, к которому он стремился.

— Ты собираешься рассказать нам, что Хеншо имеют на тебя?

— Я сделаю это, но я еще не решил когда. Прямо сейчас я испытываю трудности, потому что мне нужно принять решение, а это нелегко.

Беспокойство пробирается в мой желудок.

— Какое решение?

— Преступник жаждет крови. Моей крови. Я не могу этого допустить.

— Мы все в какой-то степени преступники, — констатирует Бостон очевидное. — Мы сильнее, и, как ты сказал, на нашей стороне больше людей, если до этого дойдет.

— Верно, но Хеншо относятся к ядовитому виду. Он предан самому себе, и ему сходит с рук то, что он делает, из-за секретов, которые он может использовать против других, чтобы убедиться, что это произойдет. Вот как он убил окружного прокурора. Так он убивал других без возмездия или наказания. — Челюсть моего отца твердеет. — Мы должны помнить, что в его распоряжении много людей, которых он может шантажировать. Это его сильная сторона. Устранять проблемы за определенную цену, но реальная заплаченная цена, это так и не погашенный долг. Вот почему никогда не доверяете преступнику.

— Какое решение? — Повторяю, немного жестче.

Его взгляд перемещается на Бостон, задерживаясь на долгое мгновение, прежде чем переместиться на меня. Он медленно поднимает свой телефон, нажимает кнопку, прежде чем поднести его к уху. Его глаза не отрываются от моих, пока, предположительно, звонит телефон, хотя я не слышу ни звука.