Он застывает рядом со мной и двигает челюстью из стороны в сторону, но остается спокойным. Я не уверена, хорошо это или плохо, но это не имеет значения. Не в силах смотреть на него, пока я делаю свое признание, я снова смотрю в пол.

— Однажды ты сказал мне, что хочешь детей, и я видела, как ты смотрел на малышей сегодня вечером, — говорю я. — Но это то, чего я никогда не смогу тебе дать, потому что я бесплодна. Я надеялась найти способ помочь другим женщинам, таким же, как я, потому что я знаю, какую боль они испытывают. Это причина, по которой я изучала анализ ДНК.

— Скайлар, я...

Я поднимаю руку, заставляя его замолчать.

— Пожалуйста, дайте мне закончить, или я не смогу. Прости, что не сказала тебе раньше, но я так волновалась, что ты больше не захочешь меня. Но я просто молюсь, чтобы ты любил меня так же сильно, как я люблю тебя, и чтобы это не встало между нами. Однако, если это произойдет, тебе придется использовать свои медицинские знания, чтобы сохранить мне жизнь, потому что это убьет меня.

Брэкстон поднимается на ноги, привлекая мой пристальный взгляд, когда он подходит и встает передо мной. Затем он опускается на колени и кладет предплечья на мои бедра, одновременно беря мои руки в свои. Они теплые по сравнению с моими, которые холодные и дрожащие. Он наклоняется и запечатлевает поцелуй на моей ладони, затем на другой. И когда он наконец смотрит на меня, я вижу любовь в его глазах.

Это та же самая безусловная любовь, которую я видела в глазах Колтона, когда он смотрел на своего сына, так же, как Камилла всегда смотрит на меня, и так, как это делали мои родители.

— Скайлар, я никогда не думал говорить тебе, что люблю тебя, потому что слова были такими мелкими и незначительными по сравнению с тем, что я чувствую к тебе. Теперь я понимаю, что это было неправильно с моей стороны, потому что, если бы ты знала, как сильно я люблю тебя, тогда ты бы не беспокоилась о том, что я оставлю тебя. По любой причине.

Он прижимается лбом к нашим соединенным рукам и выдыхает.

— У меня нет слов, чтобы передать, что ты значишь для меня, но я могу с уверенностью сказать тебе, что если ты оставишь меня, я наверняка погибну от своей собственной руки. Мысль о том, что ты ушла, — это то, чего я не могу вынести. Но детей, какими бы замечательными они ни были, недостаточно, чтобы заменить тебя.

Я опускаю голову, даже не пытаясь сдержать слезы. На этот раз это слезы счастья, а не те, что рождены от горя, ревности или стыда. Возможно, я не совсем дравианка, но в глубине души я знаю, что у меня есть брачная связь с Брэкстоном, и после этого она никогда не будет разорвана.

Он поднимает голову, и я задыхаюсь от блеска слез в его глазах. Я крепко сжимаю его руки, мой пристальный взгляд изучает его.

— Что не так?

Он медленно качает головой, как будто не может поверить в то, что собирается рассказать.

— Ты беременна, Скайлар.

Я пристально смотрю на него. А потом пялюсь на него еще немного.

— Когда ты упала без сознания и я поднял тебя на борт «Чарвикса», я провел ряд тестов, — говорит он. — После полного сканирования тела я увидел рубцовую ткань твоей матки и восстановил ее, полностью восстановив способность иметь детей. Я должен был спросить тебя первым, но я был эгоистом, потому что подозревал, что ты моя пара. Однако, как только я узнал, что ты беременна, я понял, что никогда не пожалею о своем решении. — Он кладет руку мне на живот, и одинокая слеза скатывается по его щеке. — Прости меня, но, пожалуйста, не отказывай мне в своей любви или в нашем ребенке.

Мои глаза закатываются к затылку, когда я падаю спиной на кровать почти в обмороке. Брэкстон заключает меня в свои объятия за считанные секунды, его руки размыто скользят по моему телу.

— Если ты сейчас же не заговоришь со мной, клянусь, я сойду с ума, черт возьми! — кричит он.

Я моргаю, глядя на него снизу вверх.

— Я так счастлива.

Он останавливается, а затем обхватывает ладонями мое лицо.

— Правда?

— Абсолютно.

— Ты прощаешь меня за то, что я скрывал это от тебя? — спрашивает он.

— Только если ты простишь меня за то, что я не сказала тебе с самого начала. Я действительно думала, что все это время сознательно лишала тебя детей.

Брэкстон тянется ко мне и прижимает к своей груди.

— Здесь нечего прощать.

— Хорошо. Я бы хотела выплакать все глаза, хорошо?

Он кивает, поглаживая мои волосы, а другой рукой ласкает мою спину.

И я плачу, пока у меня не начинается обезвоживание, и Брэкстон заставляет меня остановиться.

— Этого достаточно, — говорит он, нежно вытирая мое лицо.

— Я все еще так счастлива.

Он вздыхает.

— Тогда я не должен рассказывать тебе о твоем сюрпризе. У тебя уже было достаточно волнений для одного дня.

Я сажусь в его объятиях и поджимаю губы.

— Пожалуйста, скажи мне. Я обещаю не плакать.

Он бросает на меня взгляд, ясно выражающий его сомнение, но я игнорирую его.

— Серьезно, — говорю я. — Я буду держать себя в руках.

— Очень хорошо. Я договорился, чтобы Камилла приехала в Наджари, чтобы она могла присутствовать при родах и провести некоторое время с тобой после. — Он косится на меня сверху вниз. — Ты сказала, что не будешь плакать, Скайлар.

Я громко шмыгаю носом.

— Я не плачу. — Затем я прикусываю губу, чтобы заглушить звуки, которые хотят вырваться из меня. Немного визга, немного причитаний, но все в полном порядке.

Он прижимает мою голову к своей груди и гладит меня по щеке.

— Ты могла бы также покончить с этим.

— Спасибо, — говорю я, прежде чем снова заплакать. На самом деле я не уверена, что когда-нибудь успокоюсь.

— Я не могу представить, что после беременности все стало хуже, как сказал Колтон, — бормочет Брэкстон. — Твои гормоны не похожи ни на что, с чем я когда-либо сталкивался. Вот как я узнал, что ты беременная. Хотя я проверил тебя, чтобы подтвердить, потому что не мог дождаться, когда ты мне скажешь. Но теперь очевидно, что ты не знала.

Он кладет руки мне на бедра, удерживая меня, пока я продолжаю плакать.

— Однако все эти слезы ничто по сравнению со слезами радости, которые мы испытаем в будущем, — говорит он. — Я верю, что это всего лишь прелюдия к тому, что должно произойти.

Вытерев лицо, я поднимаю на него глаза.

— Ты уверен, что ты не философ, замаскированный под врача? Я клянусь, что это твое истинное призвание.

Он выгибает бровь и одаривает меня игривой ухмылкой.

— Ты спрашиваешь совета? Я мог бы поклясться, что ты сказала, что никогда этого не сделаешь.

— Заткнись. — я целую его, позволяя своим губам задержаться на долгое время, прежде чем отстраняюсь. — Что я хочу знать, о мудрейший, так это то, как этот момент может быть еще более совершенным?

Брэкстон чешет подбородок, как будто в глубоком раздумье.

— Я думаю, ты должен снова сказать мне, что любишь меня.

— Я действительно люблю тебя, так сильно.

— И я люблю тебя, — говорит он. Затем он на мгновение замолкает, изучая меня. — У меня есть для тебя еще один сюрприз.

Я стону и подмигиваю ему.

— Не думаю, что смогу выдержать гораздо больше. Но, — говорю я, растягивая слово, — я хочу знать.

Он берет мою руку в свою, а затем закрывает глаза. Я смотрю на него, ничего не понимая, пока что-то прохладное на ощупь не попадает мне на ладонь. Когда я смотрю вниз и вижу лежащую там манжету для ушей, она мгновенно расплывается из-за моих слез.

— Выходи за меня замуж, — говорит он, целуя меня в шею сбоку. — Будь со мной.

— Да.

Он кусает меня за плечо.

— Надень это.

— Да, конечно.

— И я хочу, чтобы ты надела это и ничего больше прямо сейчас.

— Да. — Мои руки взлетают, чтобы выполнить его приказ, и вскоре после этого я оказываюсь прижатой к кровати, а Брэкстон поклоняется моему телу.

— Я хочу, чтобы ты кончила со мной, — шепчет он.

— Боже, да.

— Люби меня вечно.

На этот раз я не могу вымолвить ни слова, поскольку Брэкстон затягивает меня под приливную волну соблазнения, смешанного с привязанностью и любовью. Однако каждый поцелуй и каждое прикосновение — это мой способ сказать ему «да». И он отвечает тем же.

Никогда не стоит недооценивать силу целителей, потому что они могут не только вылечить ваше разбитое тело и вашу израненную душу, но иногда они возвращают вас к жизни, прикасаясь к вашему сердцу и наполняя его такой любовью, что у вас нет выбора, кроме как жить.

И тогда вы проведете остаток своей жизни, возвращая эту любовь только для того, чтобы получить взаимность в самом прекрасном цикле отдачи, доверия и радости.