Люблю этого парня.

Я опускаю голову, покачиваясь в сторону, когда осознание проносится сквозь меня. Черт возьми, я люблю его.

От одного вдоха до следующего Брэкстон опускается передо мной на колени и берет мои руки в свои.

— Тебе нехорошо?

— Да, — отвечает Камилла от моего имени. — Думаю, тебе следует уложить ее.

Его больше не нужно уговаривать. Я в его объятиях, и через несколько секунд он выходит из комнаты, Камилла следует за ним по пятам, прижимая одеяло к груди.

— Притормози, — говорит она, пыхтя. — Ты выше меня примерно на два фута, и я не могу за тобой угнаться. Не говоря уже о том, что у меня дырка в боку.

Брэкстон останавливается и поворачивается к ней лицом, его губы поджаты.

— Там нет никакой дыры. Я сам провел операцию, и она должна зажить довольно хорошо.

— Не в буквальном смысле, — говорит Камилла, закатывая глаза.

Я похлопываю Брэкстона по груди, чтобы привлечь его внимание.

— Зачем ты пришел в женскую половину? Это было просто для того, чтобы предупредить нас, чтобы мы были готовы к отъезду?

— Я хотел быть тем, кто заберет тебя, если ты захочешь вернуться.

Если бы я не услышала скрытую нотку страдания в его тоне, я бы очень расстроилась из-за того, что он звучит так, будто хочет от меня избавиться. Вместо этого я знаю, что он просто пытается понять, что я хочу сделать. Это разбивает мне сердце, но я чувствую, что Камилла нуждается во мне сейчас больше, чем когда-либо, и я тоже нуждаюсь в ней. Она — связующее звено с моим прошлым, со временем, которое включало моих родителей, мою личность и все, что я когда-либо знала.

— Спасибо, — говорю я мягким голосом. — Теперь ты можешь отпустить меня. У меня просто немного болит голова. Вот и все.

— Ладно. — Он протягивает руку, его лицо суровое. — Шаттлы в этой стороне.

Камилла подходит и встает рядом со мной, ее взгляд мечется между мной и Брэкстоном.

И она продолжает делать это в течение следующих нескольких часов. Как будто она приклеила к нам свои глаза суперклеем. Когда Брэкстон пристегивает мой ремень безопасности, она пристально смотрит на меня. Когда он берет меня за руку прямо перед взлетом, она пристально смотрит. И каждый инцидент заставляет ее глаза расширяться. Если Камилла не остановится, она в конечном итоге будет выглядеть как гребаная чихуахуа с глазами, вылезающими из ее чертовой головы.

В ту секунду, когда мои ноги ступают на твердую почву, у меня сжимается грудь. Это почти так же, как если бы мои ребра прогибались и раздавливали мои легкие. Я наблюдаю, как другие женщины сбиваются в кучу, и не могу не заметить, что их возвращается все меньше. Похоже, что некоторые из них решили остаться с дравийцами. Однако Терезы среди них нет. Нет. Она пристально смотрит на меня с противоположной стороны.

— Где мы находимся? — спрашивает Камилла, глядя на простор большого поля.

— На окраине вашего города, — говорит Брэкстон. — Мы знаем, что люди в конечном итоге узнают о нашем присутствии, но мы не хотели, чтобы они окружили самок, когда мы прибудем. Им потребуется некоторое время, чтобы обнаружить нас, учитывая, что у них нет возможности обнаружить наши шаттлы. Женщины должны быть в состоянии безопасно вернуться в свои дома.

— Это тактично, — говорит она с улыбкой. — Я даю «дравийскому похищению» пять звезд из пяти возможных.

Я хочу разделить ее веселье, но чувствую, что меня вот-вот вырвет. Или я расплачусь. Возможно, и то, и другое. Я знала, что покидать Брэкстона будет тяжело, но это почти невыносимо.

— Могу я поговорить с тобой минутку?

Я дергаю головой при звуке обращения Камиллы ко мне, на моем лице выражение искреннего замешательства. О чем ей нужно со мной поговорить?

— Хорошо.

Она отводит меня на приличное расстояние от остальных, а взгляд Брэкстона следует за мной, как притягивающий луч. Когда мы останавливаемся, она берет мои руки в свои и ждет.

Жалобный вопль вырывается из моего горла, и Камилла немедленно обнимает меня. Сильно шевеля губами и проливаясь дождем слез и всхлипываний, я рассказываю ей все. От смерти моих родителей до моих способностей, проявляющихся благодаря моей инопланетной ДНК. Когда я дохожу до частей о Брэкстоне, я плачу еще сильнее, если это возможно.

Камилла не перебивает, ни разу. Она просто обнимает меня еще крепче и издает успокаивающие звуки, когда я рассказываю ей, как рассказала Брэкстону о своем травмирующем прошлом и как он все еще находил меня красивой и достойной, несмотря ни на что. И как это заставляет меня видеть себя красивой не только внешне, но и в целом. Это первый раз после моего приступа, когда я смогла посмотреть на себя и не чувствовать стыда.

И, наконец, я рассказываю ей о том, как мне тяжело расставаться с Брэкстоном, и что я люблю его, но не хочу оставлять ее. Когда она наконец заговаривает, я превращаюсь в комок соплей и икоты.

— Скайлар, ты нашла кого-то и можешь начать новую жизнь для себя. Я не достаточная причина для тебя, чтобы отказывать себе в этой радости.

— Но ты моя семья, — возражаю я.

— Да, но у тебя есть шанс создать свою семью. Ты не должна отказываться от этого ради меня. — Она отстраняется, беря меня за плечи. — Послушай, возвращение сюда не пойдет тебе на пользу. У меня есть семья, мое образование и полноценная жизнь, к которой я должна вернуться. У тебя есть воспоминания о лучших временах. Быть здесь без твоих родителей будет трудно, и как бы сильно я ни хотела быть рядом с тобой, я не смогу быть с тобой двадцать четыре часа в сутки. С Брэкстоном у тебя может быть семья и новые воспоминания.

— Он хочет детей, — говорю я категорично.

— Ой. Ну, я понимаю, что поначалу это может быть отстойно, но если он действительно любит тебя, это не будет проблемой.

— Что, если я улечу с ним, а он не захочет меня? — Я опускаю голову, ненавидя все в этом разговоре. — Что, если это огромная ошибка?

— Тогда ему нужно вернуть тебя мне.

Я одариваю ее водянистой улыбкой.

— Это так просто, да?

— Это для меня. — Она снова обнимает меня, на этот раз крепче, чем раньше. — Я буду скучать по тебе, и я не могу поверить, что отпускаю тебя, но я хочу, чтобы ты была счастлива, и если ты останешься, ты будешь горевать не только о своих родителях, но и о Брэкстоне. Ты уже так много потеряла, так что не теряй и его тоже.

— Я потеряю свою сестру.

— Ты никогда не потеряешь меня. Я просто буду за целую галактику отсюда, — говорит она с усмешкой.

Смех вырывается у меня, несмотря на эмоциональный ураган, бомбардирующий меня.

— Когда ты так говоришь, это звучит не очень хорошо.

— Я знаю.

В воздухе разносится какофония голосов, быстро множащаяся. Я немедленно вглядываюсь в лицо Брэкстона в поисках подсказки о том, что происходит. Однако его взгляд направлен не на меня. А к группе дравийцев, которые выходят из незнакомого шаттла.