ГЛАВА 21

Следующая неделя прошла как в тумане: секс, работа и еще раз секс. Когда меня не было с Изабеллой, я был занят разработкой стратегии своей предвыборной кампании. Это было неизбежное зло, но, кроме отправки персонализированных рождественских подарков участникам с правом решающего голоса, мне не нужно было внедрять это до Нового года. Все были слишком напряжены во время каникул.

Однако мне пришлось выполнить и другие социальные обязательства. Как бы мне ни хотелось проводить все свое свободное время с Изабеллой, незаконный характер наших отношений означал, что я не мог взять ее ни на одно из мероприятий, на которые меня приглашали, включая большую зимнюю выставку в Saxon Gallery.

Я принял приветственный бокал шампанского от хозяйки и осмотрел выставку. Обычно галерея обслуживала публику из центра города, но громкие имена на ее зимней выставке привлекли немало важных персон из верхнего города и со всего мира. Я заметил Данте и Вивиан, прогуливающихся рука об руку по выставке. Супермодель Айана проплыла по залу в воздушном платье из красного тюля, в то время как Себастьян Лоран держал кортеж в углу.

Даже Вук Маркович сделал одно из своих редких появлений на «голубой луне», хотя он, казалось, не был склонен ни с кем взаимодействовать. Он стоял в углу, его холодные глаза изучали других гостей, как ученый, изучающий насекомых под микроскопом.

— Кай, я так рада, что ты смог прийти. — Рядом со мной появилась Кларисса, выглядевшая элегантно, но немного измотанной в черном коктейльном платье и наушниках. Она была директором галереи по связям с художниками, и я бы вообще пропустил мероприятие, если бы она не пригласила меня лично. Я не видел ее с осеннего гала-концерта, но чувствовал себя достаточно виноватым из-за того, что вел ее в тот вечер, и согласился.

— Конечно. Выставка выглядит великолепно, — сказал я. — Ты и остальные члены команды проделали замечательную работу.

Некоторое время мы вели светскую беседу, прежде чем между нами воцарилось неловкое молчание.

Наши беседы никогда не были такими комфортными или волнующими, как с Изабеллой, но на гала-концерте мы достаточно легко общались. Однако сегодня вечером Кларисса казалась рассеянной, как будто ее разум витал за тысячу миль от тела.

— Не могу болтать слишком долго. Я должна убедиться, что у артистов есть все, что им нужно. Творческие натуры могут быть весьма темпераментными. — Она улыбнулась, но в ее голосе прозвучала странная нотка. Ее взгляд блуждал по галерее, как будто она кого-то искала, прежде чем снова остановился на мне. Странная решимость ожесточила черты ее лица. — Нам нужно как-нибудь поскорее выпить. Я все еще должна тебе чек в другой раз за то, что так рано ушла с гала-концерта в Вальгалле.

— С удовольствием, — сказал я, хотя чувствовал себя немного неловко из-за того, что согласился на то, что она, вероятно, считала свиданием, когда я был увлечен Изабеллой. — Дай мне знать, когда освободишься.

После того, как она ушла, все с тем же рассеянным выражением на лице, я срезал диагональный путь к Данте и Вивиан. Я прошел только половину пути, когда кто-то налетел на меня и чуть не выбил напиток у меня из рук.

— Мне так жаль! — Знакомый голос заставил меня взглянуть направо. — Я..Кай?

— Изабелла?

Мы уставились друг на друга, на наших лицах отразилось изумление. Она сказала мне, что у нее тоже сегодня вечером было мероприятие, но никогда за миллион лет я не ожидал увидеть ее здесь. Черное бархатное платье облегало ее изгибы, открывая мили загорелой кожи, в то время как черные сапоги на шпильках приближали ее к уровню моих глаз. Она явно была гостьей, хотя и одетой больше для андеграундной вечеринки в Ист-Виллидж, чем для выставки в галерее Челси.

— Что ты здесь делаешь? — Изабелла пришла в себя первой.

— Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

— Здесь со своим братом. Он...где-то там. — Она обвела рукой комнату. — Я потеряла его некоторое время назад, но здесь много вина и закусок, чтобы занять меня.

— Я вижу это. — Веселье вытеснило мое удивление. В свободной руке она держала тарелку, доверху заваленную закусками, которые напоминали Пизанскую башню. — Ты уверена, что захватила достаточно еды, любимая?

Слабый румянец окрасил щеки Изабеллы и кончик ее носа.

— На самом деле, нет. Я как раз собиралась получить больше, когда кто-то встал у меня на пути.

— Как грубо с его стороны.

— Очень. В наши дни ни у кого нет хороших манер.

— Без сомнения, это признак нашего неминуемого общественного краха. — Мой рот изогнулся в ленивой, оценивающей улыбке, когда я опустил подбородок. — На менее зловещей ноте, ты выглядишь прекрасно. Хорошо, что ты не надела это перед моим уходом, иначе никто из нас не стоял бы здесь прямо сейчас.

Я провел день в ее квартире, прежде чем отправиться домой, чтобы переодеться к мероприятию. Теперь я пожалел, что не остался на всю ночь. У меня было несколько идей о том, что мы могли бы сделать, которые могли бы соперничать по креативности с любым из художников.

Притворное негодование Изабеллы растаяло под более густым румянцем. Воздух наполнился чем-то теплым и медовым, прежде чем она покачала головой.

— Шшш. — Ее глаза заметались по комнате. — Кто-нибудь тебя услышит. Данте и Вив прямо там.

— Данте и Вивиан слишком заняты, строя друг другу лунные глазки, чтобы заметить что-то еще.

Но Изабелла была права. Хотя мы вели невинную беседу — на данный момент привлекать к нам какое-либо дополнительное внимание было бы неразумно. Вук уже заподозрил неладное, увидев, как мы вместе выходим из фортепианной комнаты. К счастью, этот человек никогда ничего не говорил и никогда не вмешивался в чужие дела без крайней необходимости, но нам не всегда будет так везти.

Один из других гостей оторвался от своего спутника и стрелой устремился прямо ко мне. Он был репортером по искусству и культуре из ведущей газеты компании, а это означало, что я должен был развлекать его.

— В задней части галереи есть ниша, за скульптурой волна, — пробормотал я, когда репортер приблизился. — Встретимся там через час.

Изабелла не ответила. Она отвернулась, но не раньше, чем я увидел ответный блеск в ее глазах.

В течение следующих пятидесяти пяти минут я без особого энтузиазма смешивался с толпой, прежде чем, извинившись, вышел в туалет. Вместо того чтобы повернуть направо к туалету, я проскользнул в заднюю нишу. Выставка проходила в главном зале, поэтому в этом конкретном помещении было тихо, если не считать низкого гула обогревателя. Деконструированная скульптура «волна» скрывала альков от прохожих, делая его идеальным местом для свиданий.

Изабелла уже ждала, когда я вошел.

— Первые два раза я шутила, но это не совпадение. Ты преследуешь меня, — поддразнила она.

Я сократил расстояние между нами тремя длинными шагами.

— Вы довольно высокого мнения о себе, мисс Валенсия.

Ее улыбка расцвела еще шире, на щеках появились красивые ямочки.

— Но разве это неоправданно?

— Вовсе нет.

Ее ответное дыхание коснулось моей груди. Аромат розы и ванили дразнил мои чувства, и я был уверен, что даже мифические богини никогда не пахли так божественно.

Мои ладони покалывало от желания обхватить эти шелковистые темные волны и нанести на карту каждый изгиб ее тела — изящную колонну шеи, плавный изгиб плеча, впадинку талии и изгиб бедер. Бархат и шелк, готовые к употреблению.

Потребность пульсировала во мне, как живое существо, но я держал руки по швам, как и она. Ускользать на мероприятие, заполненное нашими коллегами и журналистами, было достаточно опасно, но пытаться держаться от нее подальше было все равно что просить океан перестать целовать берег.

Невозможно.

Мой подбородок опустился, в то время как ее приподнялся, сводя наши глаза вместе. Мы не разговаривали и не прикасались друг к другу. И все же это был самый яркий момент моего вечера.

— Меня так и подмывает уйти до официальных выступлений артистов, — пробормотал я. — Но это было бы невежливо с моей стороны, не так ли?

— Возможно. — Изабелла сглотнула, когда я заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо. Я ничего не мог с собой поделать; мне нужен был какой-то контакт с ней, прежде чем я сойду с ума. — Но вежливость переоценивают.

Хорошо, потому что в мыслях, проносящихся сейчас в моей голове, не было ничего вежливого.

— Что ж, это неожиданно.

Маслянистый голос омыл нашу теплую близость эффективнее, чем ведро ледяной воды. Моя рука опустилась, и мы с Изабеллой отпрянули друг от друга, как марионетки, которых дергают в разные стороны.

— Кай Янг и прислуга ласкаются на публичном мероприятии. Я никогда не думал, что доживу до этого дня.

Виктор Блэк стоял у входа в альков. Его глаза сверкали злобным восторгом, когда они блуждали между мной и Изабеллой. Должно быть, он только что приехал; я не видел его раньше.

Веревка страха туго обвилась вокруг моей груди.

Технически, мы с Изабеллой не делали ничего плохого, но у Виктора был талант превращать невинные ситуации в безвкусную, пользующуюся спросом чушь.

— Мы не в Вальгалле, — холодно сказала Изабелла. — Я здесь гость. Если вы хотите, чтобы кто-нибудь направил вас к выходу, я рекомендую проконсультироваться с одним из сотрудников, носящих четко обозначенные бейджи.

— Моя ошибка. Это так легко забыть, когда ты одета как проститутка. — Злоба скользнула по улыбке Виктора, когда его внимание переключилось на меня. — Неудивительно, что ты был так расстроен, когда увидел, как я говорю.

Я пересек комнату быстрее, чем он успел отреагировать. Остальная часть его предложения растворилась в болезненном хрюканье, когда я прижал его к стене, прижав предплечье к его горлу.

— Вторая ошибка за ночь, Блэк, — тихо сказал я. — Не проявляй неуважения ни к одной женщине подобным образом, когда я нахожусь в комнате. Особенно к Изабелле.