Уголок рта Кая дернулся.

— Отличные вопросы, дорогая. Я предполагаю, что ответы — это их эго, и да, это действительно раздражает, но им все равно. — Его пальцы переплелись с моими поверх простыней. — Тем не менее, я ценю твое негодование от моего имени.

— Твоя мама могла ошибаться, — сказала я, хотя это казалось маловероятным. Любезничать с эгоцентричными членами правления не было концом света, но Кая раздражало, что ему приходилось прибегать к лести, когда его послужной список должен был говорить сам за себя. — Ты пробовал выяснить, почему она уходит в отставку так рано?

— Нет. Она не скажет мне, пока не придет время. Чего, зная ее, могло бы не быть никогда.

— А как насчет твоего отца? Что он об этом думает? — Кай никогда не говорил о нем. В то время как Леонора Янг управляла своей медиа-империей в центре внимания, ее муж был гораздо более загадочной фигурой. Я видела только одну или две его фотографии.

— Он в Гонконге. Он управляет там бизнесом по оказанию финансовых услуг, отдельным от Young Corporation. Мои родители разошлись, — пояснил Кай, когда мои брови взлетели вверх. Его мать жила в Лондоне, который находился далеко от Гонконга. — Они вместе уже десять лет, но время от времени появляются на публике вместе, когда это необходимо. Их расставание — ни для кого не секрет.

— Это слишком долгий срок для разлуки без развода.

— Они слишком сильно обижаются друг на друга, чтобы быть вместе, но слишком сильно любят друг друга, чтобы расстаться. К тому же, разделить их активы было бы слишком сложно, — сухо сказал Кай. — Это нездоровая ситуация для всех, кто в ней замешан, но мы с Эбигейл к этому привыкли, и это довольно банально для неблагополучных семей.

Учитывая, что отец Вивиан шантажировал Данте, заставляя жениться на ней до того, как они по-настоящему полюбили друг друга, я бы сказала, что это было мягко сказано.

— Почему они расстались? — Я свернулась калачиком на груди Кая, позволяя его голосу и ровному сердцебиению убаюкать меня.

Я предпочитала ночи вне дома, но я могла бы лежать здесь и слушать, как он говорит вечно. Он редко рассказывал о своей личной жизни, так что я ни секунды не воспринимала это как должное.

— Моя мать слишком много работала, мой отец стал обиженным, так далее и тому подобное. — Голос Кая звучал отстраненно, как будто он пересказывал историю другой семьи вместо своей собственной. — На самом деле почти неловко, насколько банальна причина, но клише существуют не просто так.

— Верно, — пробормотала я. Мой отец уволился с преподавательской работы, чтобы растить моих братьев и меня, пока моя мать работала. Он не обижался на нее, но даже он время от времени проявлял вспышку раздражения, когда она пропускала очередной ужин или прогулку в первые дни своей карьеры.

— Хватит обо мне, — сказал Кай. — Как прошла остальная часть твоей писательской сессии?

— Эм...хорошо, — уклончиво ответила я. Я пробовала рисовать в секретной комнате, но, как и ожидалось, у меня мало что получилось в тишине. Громкая музыка в моих наушниках помогла лишь немного. — Как уже сказала, я больше проводила мозговой штурм, чем писала. Но это тоже имеет значение.

— Хм. — Кай наклонил голову и лениво поцеловал меня в плечо. — Я помню, ты упоминала что-то о подробной сексуальной сцене…

Свежий жар разгорелся у меня в животе.

— И я помню, что ничего не рассказала тебе об этом, потому что ты был ужасно грубым, — сказала я чопорно.

— Мои самые искренние извинения. Я не должен был так оскорблять тебя. — Он погладил мою грудь свободной рукой, и довольствие пронзило меня и проявилось в виде вздоха. — Возможно, есть способ, которым я могу загладить свою вину перед тобой...

Есть.

И он делал это снова и снова, пока звезды не погасли и первый мутный намек на рассвет не прокрался в окно.