— Как у тебя дела, Джулс?

Она улыбнулась, не глядя на меня.

— Хорошо.

— Тебе весело?

Она продолжала смотреть в телевизор.

— Ага.

— Тебе что-нибудь нужно?

Она быстро взглянула на меня.

— Можно мне еще одну упаковку сока?

На кофейном столике стояли три опрокинутые коробки. Я предполагала, что агенты уже дали ей все, что она хотела. Мило с их стороны, за исключением того, что это не им придется водить ее на горшок каждые тридцать минут до конца дня.

Можно было с уверенностью сказать, что у женщины-агента не было детей, и мои подозрения, что Джонс был сварливым, но втайне милым дедушкой, были ложными.

Джонс был древним пять лет назад. И за то время, что прошло с тех пор, как я видела его в последний раз, время обошлось с ним недоброжелательно. Он был похож на капризную версию Папы римского. Но Джульетта, казалось, не обращала на него внимания — коробки с соком, вероятно, имели к этому какое-то отношение.

Как только я почувствовала, что ей достаточно комфортно, чтобы я могла снова уйти, я вышла обратно в коридор.

— Я готова, — сказала я Джонсу.

Он с трудом поднялся на ноги, его колени хрустнули при подъеме. Я подавила улыбку, увидев ошеломленный взгляд другого, более молодого офицера.

— Я удивилась, увидев тебя здесь, — сказала я ему на обратном пути в комнату для допросов. — Я была уверена, что они уже выгнали тебя отсюда. Ты ведь знаешь, что нужно освободить место для более молодых, менее страдающих артритом агентов?

Он хмыкнул, но ничего не ответил.

— У тебя есть планы скоро уйти на пенсию? Или ты надеешься умереть от старости при исполнении служебных обязанностей?

— У тебя есть планы заткнуться? Или ты собираешься измотать мои чертовы уши?

Тот же старый Джонс.

— Я просто из вежливости.

Он издал тот же раздраженный звук.

— Дитя, я знаю тебя очень давно. Я никогда не видел, чтобы ты была вежливой.

— Это касается нас обоих, старина.

Он бросил на меня взгляд через плечо, как только мы вошли в комнату для допросов. Он открыл дверь и придержал ее для меня.

Мои пальцы дрогнули в предвкушении.

Я прошла мимо него, одарив его самой милой улыбкой и забрав на ходу его ключ-карту. Я засунула его в рукав прежде, чем камера наблюдения или человек, стоящий по другую сторону стекла, смогли понять, что я сделала.

Это был чистый трюк. Мои пальцы были быстрыми, безупречными, легкими, как перышки. А Джонс, как всегда, ничего не замечал. Так что это, вероятно, помогло.

— Мейсон вернется через минуту, — прорычал он.

Я небрежно села за стол и скрестила ноги.

— Не спешите.

Прошло десять минут, прежде чем Мейсон вернулся. Я убивала время, играя в безобидную игру на своем телефоне и притворяясь, что меня совсем не беспокоит, что Мейсон тратит мое драгоценное время.

Он вошел в комнату с невозмутимым лицом, ничем не выдавая себя.

— Извини за это.

Пожав плечами, я положила телефон обратно в сумочку, незаметно отправляя текстовое сообщение. Я снова села и полностью сосредоточила на нем свое внимание.

— Я уверена, что у тебя было что-то очень важное, что нужно было сделать. Например… посадить плохих парней за решетку... восстанавливая справедливость в этом злом, развращенном городе. О, подождите-ка. В наши дни ты раздаешь «иммунитет», как конфету. Плохим парням больше не нужно садиться в тюрьму, они получают похлопывания по спине и защиту ФБР.

Он нетерпеливо выдохнул.

— Дай мне передохнуть, Валеро.

— Ты знаешь, что сделал Аттикус? Ты знаешь, какой он долбаный психопат? Я имею в виду, что помимо похищения моей дочери, он был замешан в довольно запутанном дерьме. Ему место в тюрьме вместе с остальными его подельниками.

— Я согласен с тобой, — терпеливо сказал Мейсон. — Но это не от меня зависит.

— Тогда ты лишил и меня выбора.

— В последний раз говорю, мы можем защитить тебя. Мы можем поместить тебя туда, где он никогда не найдет...

— Видишь? Вот почему ты не можешь защитить меня, Пейн. Ты все еще недооцениваешь его. Вы, в ФБР, все еще неуклюжие идиоты.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем он успел заговорить, заработали пожарные разбрызгиватели, разбрызгивая воду повсюду.

Мы оба ужасно отреагировали на внезапное ощущение, что промокли насквозь. Мы вскочили на ноги, а затем заткнули уши, когда завыла пожарная сигнализация.

— Что за черт? — крикнул Мейсон, перекрывая оглушительный звук.

— Джульетта! — взвизгнула я, охваченная паникой.

На лице Мейсона отразилось смирение. Он повернулся и рывком распахнул дверь.

— Сюда.

Мы промчались сквозь убегающих, сбитых с толку агентов, бросивших свои рабочие места, чтобы гуськом спуститься по лестничным клеткам. Мейсон доставил меня в комнату отдыха в рекордно короткие сроки. Джонс пытался загнать истеричную и недавно травмированную похищением четырехлетнюю девочку к лестнице, но Джульетта ничего этого не хотела.

Как только она увидела меня, она бросилась бежать к моим рукам. Я подхватила ее на руки и прижала к своей груди, целуя в висок, пока вода лилась на нас с потолка. Я повернулась к Мейсону.

— Гас уже приходил?

Его удивленный взгляд был бесценен.

— Черт. Позаботься о них, Джонс. — Он бросился бежать обратно в комнаты для допросов.

Мы не стали дожидаться Джонса. Я протиснулась в толпу, быстро потеряв нашу «няню» в людской давке.

Я последовала за толпой по залу, проходя мимо двух больших офисов. Как и у Мейсона. Либо он солгал мне, либо это было на другой стороне офиса.

Пригнувшись, я поспешила за заброшенные кабинки, уворачиваясь от разбегающихся агентов.

— Шшш, Джульетта. — Она заплакала еще сильнее. Мое сердце бешено колотилось, а адреналин бурлил в венах. Мне нужно было, чтобы она была тихой. — Если ты перестанешь плакать, я куплю тебе щенка.

Ее вопли резко прекратились. Хотя она не могла перестать шмыгать носом и дрожать.

— Ты обещаешь? — спросила она.

— О, да. Если мы справимся с этим, у тебя может быть столько щенков, сколько ты захочешь. — Ладно, эта часть была неправдой. Мы бы определенно начали с одного щенка. Кроме того, для протокола, я не гордилась тем, что подкупила Джульетту. Но отчаянные времена и все такое. — Мне нужна всего одна минута, малышка. Тогда мы выберемся отсюда.

Я нашла кабинет Мейсона в последнем углу. Он был большой. Сойер, должно быть, помог ему получить значительное повышение. Неудивительно, что он так переживал из-за потери Волковых.

Используя ключ-карту Джонса, я отперла дверь и прикрыла руку рукавом, прежде чем толкнуть дверь внутрь. Я усадила Джульетту на его стул и напомнила ей, чтобы она вела себя тихо.

Здесь было тише, хотя разбрызгиватели продолжали разбрызгивать воду. Пожарная сигнализация была приглушена. Агенты пробежали мимо окон, но они не потрудились заглянуть в кабинет Мейсона — хорошо, так как мне нужно было воспользоваться им на несколько минут.

Думай, Каро, если бы ты была Мейсоном, куда бы ты положила важные документы?

Мейсон был воплощением практического следования правилам и прагматизма по учебникам. Он не был творческим человеком. И он не был особенно умен. Он просто делал то, что нужно было делать, без всякой лишней суеты. Если бы я была Мейсоном, где бы я спрятала самые важные документы?

Письменный стол.

Это должен быть его стол.

Я присела на корточки рядом с Джульеттой и вытащила заколку из ее волос. Быстро выдвинув запертый ящик, я рывком открыла его и нашла именно то, что хотела — сверхтолстое досье на преступную семью Волковых. Бинго.

Используя нижнюю часть его стола в качестве укрытия, я бросила обширную папку в свою сумочку и застегнула ее. Я схватила Джульетту за руку, и мы украдкой выскользнули обратно в коридор.

Черт возьми, из-за папки моя сумочка весила примерно тысячу фунтов, но сейчас я не могла беспокоиться об этом. Джульетта не отставала от меня, когда мы рванули обратно в линию с последними оставшимися агентами.

Они бросали любопытные взгляды, но так как мы остались с ними до лестницы, они ничего не сказали.

Я заставила Джульетту спуститься по лестнице и осторожно ухватиться за перила, так что нам потребовалось еще больше времени, чтобы добраться до подножия, где нас ждал Джонс.

— Куда, черт возьми, вы двое исчезли? — Он был в ярости.

— Как ты смеешь? — выплюнула я в ответ. — Джульетта в ужасе. — Я наклонилась к нему, как мама-медведица, готовая напасть. — И у тебя хватает наглости просить нас спускаться по лестнице насквозь мокрыми? Ты знаешь, как там было скользко? — Я прикрепила карточку-ключ обратно к его свитеру, а он и не догадался. — Ты знаешь, как сильно мы могли пострадать? — Я сделала шаг назад, закидывая сумочку на плечо. — Меня так тошнит от этого дерьма от вас, ребята. Если Мейсон захочет поговорить со мной снова, он знает, где меня найти. А сейчас я должна утешить свою дочь.

Джонс попытался что-то сказать, но не смог ничего придумать достаточно быстро. В конце концов он позволил мне уйти. Крепко держа Джульетту за руку, я вышла на улицу и протолкалась сквозь сотни людей, окруживших штаб-квартиру ФБР. Вдалеке завыли сирены, в то время как люди на тротуарах гадали, что стало причиной пожара.

Я заметила Гаса на другой стороне улицы. Мы обменялись взглядами, и я кивнула один раз. Он подмигнул мне и повернулся в другую сторону. Я поспешила вперед, выбирая улицы наугад, чтобы свернуть, и, наконец, поймала такси, когда была уверена, что за нами никто не следил.

Мы с Джульеттой рухнули на грубое заднее сиденье и прижались друг к другу, чтобы согреться. Я дала адрес квартиры Сойера и заверила Джульетту, что мы что-нибудь съедим после того, как примем горячий душ.

Как только она успокоилась, я отправила сообщение, чтобы назначить встречу с Аттикусом.

Я получила ответ почти сразу же. Он хотел встретиться со мной сегодня вечером.

Фундамент был заложен. Подход был задан. Теперь пришло время для наращивания.