— Господи, это намного лучше, чем я себе представлял… — стонет он, когда его пальцы перебирают мои волосы, дергая их у корней, и это так приятно. — Мне нужно это… Боже…— В его голосе звучит тревога, когда он тяжело дышит. Вокруг нас оглушительная тишина, и я собираюсь что-то сказать, когда его язык скользит обратно в мой рот с большей силой, а его движения наполняются отчаянием. Я едва успеваю за ним, хватая ртом воздух, пока его руки беспокойно блуждают по моему телу, по моим ногам, моему животу, моей груди. Я зажата между ним и сиденьем, придавлена и ничего не делаю, чтобы вырваться. И я не хочу, потому что в этот мимолетный, незнакомый, страстный, ошеломляющий момент я чувствую себя в безопасности с ним. И я уже давно не чувствовала себя в безопасности.

Я целую его в ответ, но не прикасаюсь, чувствую его языком, сохраняя какую-то границу, между нами. Я не думаю ни о чем другом, кроме вкуса его дыхания, ослепляющего жара его тела. Его запах: текила, одеколон и всплеск сигаретного дыма.

Затем внезапно, так же быстро, как он начал, он останавливается, соскользнув в сторону и чуть не упав на пол. Я поворачиваюсь и смотрю на него, его грудь опускается и поднимается, когда он дышит. Он отключился, а я осталась бодрствовать. Я лежала там целую вечность, наблюдая, как он спит, зная, что, как только я сяду, я, вероятно, впаду в панику из-за того, что я только что сделала. С неохотой я сажусь и сталкиваюсь с последствиями своего выбора, пусть они ударят меня прямо в живот.

Я открываю дверь, включаю внутреннее освещение и обыскиваю пол, бардачок и козырек в поисках ключей. Я хочу вернуться в общежитие до того, как он проснется. Я выхожу из грузовика, оставив его, и возвращаюсь к бару, ища ключи на земле. Чем дальше я отхожу от грузовика в темноту, тем менее безопасно я себя чувствую, но продолжаю идти. Я постоянно проклинаю себя за то, что я только что сделала, ища ключи за машинами и в гравии, доставая свой мобильный телефон, чтобы использовать экран в качестве фонарика. Это не был поцелуй без обязательств. За этим стоял смысл, и я не могу перестать думать о том, чтобы сделать это снова, хотя он, вероятно, даже не вспомнит об этом. Это плохое место, и мне нужно уйти от сюда.

Все, что я нахожу на земле, это пачку сигарет, которую уронил Люк. Я беру их и прячу в карман. Единственное другое место, где можно проверить, это стриптиз-клуб, и я не думаю, что это хорошая идея возвращаться туда.

Я провожу рукой по лицу, решая, остаться здесь и помочь Люку, или сбежать из этой ситуации и доехать автостопом до кампуса. Я несколько раз путешествовала автостопом, не раз бродила по пустынному шоссе и спала на улице. Но что-то тянет меня обратно к грузовику, как будто я чувствую себя виноватой за то, что оставила его там. Я не знаю, откуда это чувство. Раньше я никогда ни о ком не заботилась, но опять же, никто никогда не давал мне повода заботиться о них. И никто никогда не заставлял меня чувствовать себя в безопасности. Мне не нужна безопасность — мне нужна опасность, потому что так проще.

Когда мимо проносится машина, я понимаю, что, как и все остальные, кто когда-либо входил в мою жизнь, Люк просто тот, кто уйдет к утру, когда проснется с похмелья, неспособный вспомнить, что произошло между нами. Поэтому я иду по дороге под звездами и луной, вытянув руку в сторону и подняв большой палец вверх. Возможности того, что может произойти, всплывают в моей голове, как всегда. Меня могли сбить. Подобрать какой-то мудак, может тот, кто звонил по телефону. Я могла бы быть избитой или даже убитой, это бы понравилось моим родителям. Смерть была в планах у меня сегодня вечером? Это то, что я ищу?

В конце концов, гладкая красная машина замедляет ход и останавливается рядом со мной. Фары освещают темноту передо мной, когда я открываю дверь и забираюсь внутрь. В кабине пахнет соснами, а на полу валяется мусор. Водитель, слегка полноватый лысый парень лет тридцати, улыбается мне, поворачивая руль в сторону дороги. Воображаемая сторона моего мозга задается вопросом, не тот ли это парень, который мне звонил.

— Куда ты направляешься, милая? — спрашивает он, включая фары дорога впереди становится ярче, но мне кажется, что я все больше погружаюсь во тьму.

Я смотрю на него, замечая, что его голос не похож на голос парня по телефону. Интересно, что он захочет от меня в обмен на поездку? Захочет ли он, чтобы я отсосала? Он причинит мне боль, если я откажусь? Попытается ударить меня? Или он просто хороший парень, который подвозит нуждающуюся девушку.

— Не уверена, — бормочу я, пока он едет по дороге.

— Не проблема, красотка, — отвечает он. — Я знаю одно место, куда мы можем пойти, если ты хочешь повеселиться?

Я не отвечаю, и удовлетворение оседает в моей груди, когда я удаляюсь все дальше и дальше в неизвестность точно так же, как я делала это с шести лет.